Пятна ржавой листвы прилепились к намокшей дорожке, Ветви яблонь седых от озноба, как руки, дрожат, И брезгливо трясёт мокрой лапой бездомная кошка, Обходя поутру стылой влагой пропитанный сад. Над крылечком резным опустела давно паутина: Видно, наш паучок с журавлями на юг улетел… И скупое тепло, что бежит ручейком от камина, Обтекает абрис наших намертво сросшихся тел. Утром спится легко, без кошмаров и сбоев дыханья. Мы с тобой – две совы, что ночами следят за луной, Чуть прищурив глаза, наслаждаются общим молчаньем, А с рассветом летят в упоительный сонный покой. Наши светлые сны невесомы и юно-крылаты, Им октябрь нипочём, нет им дела до наших забот: Мой кокетливый сон, перепутав прошедшие даты, Сновиденье твоё безмятежно под ручку берёт. Мы над садом летим, обходясь без привычного грима: Ни к чему макияж, модный галстук на стуле живёт… Ты всё так же любим – я тобою, как прежде, любима. Прав был мудрый Шагал, отправляя влюблённых в полёт! Улыбаясь, твой сон моему что-то шепчет на ушко, Нежно смотрит в глаза и шутя потирает виски – И, подслушав ответ, от смущенья зарделась подушка: Ей, набитой пером, о полётах мечтать не с руки. …Мы к полудню встаём, перепутав спросонья халаты, Обвиняя в грехах наш нечаянно сбывшийся сон, И на кухню бежим, опуская глаза виновато, Чтоб в четыре руки нам на завтрак пожарить бекон. |