Григорий Неделько Системный код бога [«Апокалипсис». – Прим. авт.] Откровение Иисуса Христа, которое дал Ему Бог, чтобы показать рабам Своим, чему надлежит быть вскоре. И Он показал, послав через Ангела Своего рабу Своему Иоанну, который свидетельствовал слово Божие и свидетельство Иисуса Христа и что он видел. Блажен читающий и слушающий слова пророчества сего и соблюдающие написанное в нем; ибо время близко. («Апокалипсис (Откровение) Святого Иоанна Богослова». Гл. 1, ст. 1-3.) Апокалипсис есть откровение сокрытых тайн, бывающее во время озарений владычествующего ума или в видениях, посылаемых Богом во сне, или в состоянии бодрственном при помощи Божественного осияния. («Толкование на “Апокалипсис (Откровение) святого Иоанна Богослова” Святого Андрея Кесарийского». Сл. 1, гл. 1.) В начале было Слово. Все сущее – слова. Слова – наборы символов. Каждый символ – сложен и многозначен. Набор символов – код, открывающий суть вещей. Стены искрятся, переливаются, мигают. Зеленые огоньки бегают по ним, как радиоактивные светлячки по искусственной траве. Провода подобны мертвым червякам. Лампы под потолком бросают яркий, но тоже ненастоящий свет. Пол холодный. Сидеть на одном месте неприятно, кроме того, нет никакой теплой одежды. Панель управления – словно бы прибитый к стене ящик с инструментами. Автоматической отверткой открыть ее очень просто. Когда это происходит, на свет появляются реле, переключатели, рычажки… Даже временное преимущество, полученное недавно, и постоянная помощь не дают действовать абсолютно свободно. Все надо проделывать с оглядкой, смотря назад и вперед, и рядом, и кругом. Пальцы в защитных перчатках – а вдруг удар током? Вдруг – ошибка или сработает элемент защиты? – едва касаются наполнения металлической коробочки. Открытая панель как будто застыла в ожидании, точно девушка в начале первой брачной ночи. Сейчас нужно дотянуться, коснуться и произвести необходимые операции… Но как? Надписи на непонятном языке… Тогда, может, довериться помощи – расслабиться и немного подождать. И… да! Получилось! Свет меркнет. Помещение погружается в темноту. Подняться с корточек, медленно, чтобы не закружилась голова. Достать фонарик, прикрепить его к шлему на голове. При помощи автоматической отвертки открутить болты на решетке, которую аккуратно снять. Как можно меньше звуков, как можно меньше шума. Отключение генератора – не панацея. Наверняка есть дополнительные источники питания. Они включены, и их владельцы начали поиски. Надо спешить!.. Быстро скользнуть в вентиляционную шахту и, преодолевая длинную тесноту, двинуться вперед. Сквозь мрак. Дальше… …– Как давно? – Лицо, не очень четко отображавшееся на видеокоммуникаторе, выглядело бесстрастным и даже безразличным. Кате это показалось странным, но только на мгновение. Какое-то невесомое чувство отложилось на невидимой стенке разума – и тут же испарилось, не оставив после себя ни следа. «Не время предаваться глупым фантазиям! – жестко одернула она саму себя. – У тебя проблемы. У него проблемы. И их надо решать. Еще не хватало, чтобы они передались тебе…» – С позапрошлой недели, – ответила Катя, нервно поправляя гребешок, удерживавший длинные черные волосы. – Расскажите, как все началось. Катя оглянулась. Но зачем это было нужно? Ведь он на работе. Странно, что там не заметили… Или заметили, просто стараются не обращать внимания? Или уже готовят увольнение, «по собственному желанию»… Сможет ли он адекватно воспринять такой поворот судьбы? А если это выведет его из себя… – Вас что-то тревожит? – В голосе не слышалось ни тени эмоций. – Нет, нет… – сказала Катя, которой не хотелось выглядеть слабой. И, насколько возможно, собравшись с ускользающими мыслями, начала пересказывать события последних дней… Впервые это произошло на берегу Волги. Влад и Стас взяли своих подруг, а семья Архангельских отправилась туда в полном составе: муж, жена и дочка. Поначалу все шло хорошо: разбили палатки, разложили вещи, провели рекогносцировку – в общем, обустроились. Затем Влад начал готовить обед: путешественники жутко проголодались. Дорога из Петербурга на Волгу, даже на аэромобиле, занимает около полудня, если лететь без остановок. В пути перекусывали бутербродами, запивали их соком и кока-колой, но хотелось чего-то более сытного, более вкусного, более съестного. – Макароны! – провозгласил Влад так, словно бы стоял перед многотысячной, революционно настроенной толпой и восклицал: «Свобода!» Со всех сторон раздалось: – Наконец-то! – Ура! – Поедим! Кто-то устроился прямо на траве, кто-то притащил стул, кто-то отправился побродить по берегу. Мужская часть «семей» и раньше летала сюда, но останавливалась всегда в одном и том же месте. На сей раз оно оказалось занятым, и пришлось искать другую стоянку. Надя, подруга Стаса, предложила: «Давайте здесь!» Все остальные представительницы слабого пола, измотанные полетом и голодные, сразу с ней согласились, а мужчинам ничего не оставалось, кроме как посадить мобили, где указано. Споры и ссоры – не лучшее времяпрепровождение, к тому же на голодный желудок и в ситуации, когда иного подходящего места, обжитого до них туристами, так и не нашлось. Все пребывали в приподнятом настроении, макароны варились, Влад помешивал их и одновременно травил шутки, Надя и Валя громко смеялись, а маленькая Юля смотрела на них с непониманием, когда с берега раздался громкий крик. – Ребята-а! – услышали они голос Стаса. – Вла-ад! Сю-у… Зов оборвался на полуслове. Бросив кулинарные изыскания, Влад сорвался с места и побежал по тропинке вниз, туда, куда пошли Артем со Стасом. Он оглядывался по сторонам, искал глазами друзей и прокручивал в голове варианты событий: что могло случиться? Кто-то из них упал и сломал ногу? Из чащи выбрался дикий зверь и напал на рыбаков?.. Наконец он заметил какое-то шевеление в траве. Влад подбежал ближе и не поверил своим глазам… К этому времени рядом с ним оказались остальные участники «экспедиции». Всем было страшно, но интересно, и даже Юля, несмотря на запрет матери, прибежала на берег реки. А в высокой траве лежали двое мужчин: один из них, навалившись на второго, сдавливал тому горло левой рукой, пытаясь задушить. Это был Артем. Стас же пучил глаза и задыхался, бил кулаками в бок другу, пытался вырваться, но хватка была крепкой. В правой руке Архангельский сжимал булыжник, который уже занес для удара. Бросившись на помощь, Влад, самый крупный и самый сильный, с трудом отобрал у друга камень и оттащил мужчину от его жертвы. Артем вырывался, брызгал слюной и нес какую-то несусветицу: – Он робот! – орал Артем. – Робот и убийца! Дай мне отключить его! Отпусти меня!.. Задыхаясь, Стас кое-как поднялся с земли – женщины помогли ему в этом. Влад говорил успокаивающие слова, но держал вырывающегося буяна крепко. Поняв, что слова не помогают, он развернул Артема к себе лицом и отвесил ему пару пощечин. Это помогло только отчасти: мужчина перестал вырываться, однако безумный взгляд никуда не делся. И слова: «Робот!.. Пусти!.. Отключить!» – повторялись снова и снова. – Кто робот?! – в гневе прорычал Стас. – Очнись, дурик, я твой друг, Станислав Дюжин! А ты, похоже, спятил! – Он сплюнул и зло посмотрел на Артема, впрочем, причина этой злости крылась скорее в абсурдности и странности ситуации, чем в реальных чувствах по отношению к другу… Спустя какое-то время Артем успокоился и смог внятно рассказать о случившемся. Выяснилось вот что: когда они гуляли по берегу, ему привиделось, что Стас превратился в робота. Худого, но невероятно крепкого. И у этого робота был бластер или какое-то другое, схожее оружие. Искусственный человек представлял опасность для остальных, Артем сразу это почувствовал – и зачем-то, наверное, не сориентировавшись, задал вопрос: кто ты? Диалога не последовало: машина подняла руку с прикрепленным к ней оружием, но Артем оказался быстрее. Он бросился на противника, повалил того на землю и сдавил ему горло, забыв, с кем сражается. Однако с удивлением Архангельский обнаружил, что робот начинает задыхаться. «Андроид? – пронеслось в голове. – Или специальная очеловеченная модель? Или хитрый ход, чтобы сбить меня с толку, чтобы я подумал, что мне все мерещится?..» На крик, который успел издать «робот»-Стас, сбежались остальные – а дальше все всё видели… – Бедный, бедный… – проговаривала, без интонации, отстраненно, Катя одно-единственное слово: слишком силен был страх, он затмевал все вокруг. Они пробыли на берегу еще два дня. Подобных «эксцессов» больше не происходило, но друзьям Архангельских не хотелось рисковать. Конечно, никто напрямую об этом не говорил – только взгляды, которые остальные бросали на Артема, были красноречивее любых слов. По истечении второго дня все собрались и вернулись обратно в Санкт-Петербург… Шахта вентиляции продолжается долго, почти бесконечно, как сильная боль. Лезть вперед, освещая себе дорогу фонариком. Стены сжимают со всех сторон – искусственная пещера… В конце концов впереди показывается решетка. Привязать к ней веревку. Еще несколько манипуляций. Взять отвинченную решетку и осторожно, чтобы не упала, опустить на пол. Вылезти. Осмотреться. Плана нет, но он и не нужен. Прислушаться к тому, что внутри… Ясно! И продолжить путь… Коридоры сменяют друг друга, однотипные и однообразные, остаются позади, как прошлое, а впереди показывается огромное помещение. Зал. Внезапно что-то бесшумно выдвигается из мрака. Выключить фонарик!.. Еле удалось. Вроде бы не заметили. Зайти за угол, прижаться к стене, ждать… Приближается ли нечто? Кажется, оно шло как раз в эту сторону. Да, вот оно, совсем близко: вначале до слуха добирается еле слышный звук шагов, который постепенно становится громче. Рука лезет за пазуху, достает острый нож. Только бы не промахнуться, только бы попасть с первого раза… Когда же оно появится? Звук шагов усилился, но не сделался громким. Хитрецы! Передвигаются без особого шума. Неужели догадываются, что объект их поисков рядом? «Надеюсь, что нет, – мелькает мысль. – Иначе…» Нет, не думать, не думать об этом! Успокоиться… Что-то вытянутое и тонкое показывается из-за угла. Ждать дальше или нет? Увидит или нет? Тонкое и вытянутое делает еще один шаг. Затем еще один… Сейчас! Прыжок, взмах держащей нож рукой и – удар!.. Юля уже поела и ушла в ванную, чтобы умыться, а Катя с Артемом сидели за столом. Молчание концентрировало напряжение, делало его все сильнее и ощутимее, пока оно не прорвалось наружу словами. – Почему ты не хочешь сходить к Евгению Павловичу? – Голос Кати звучал чуть ли не обиженно. Артем ел вкусную рисовую кашу. Горячая, она обжигала рот, но ему было все равно – его мысли и он сам находились далеко отсюда. Очень далеко… – Ты мне не доверяешь? – Последний аргумент. После паузы в несколько секунд ответ все-таки прозвучал: – Доверяю. – Тогда почему же?.. – Потому что я не псих. «Они все так говорят. Надо найти другой подход… но как? Сколько уже подходов испробовано?..» – Пойми, это для твоего же блага… – Не хочу слушать этот бред. Меня такими фразочками не проймешь. И вообще не вижу поводов и причин для разговора. Я здоров? Здоров. Мало того, никаких передающихся по наследству психических заболеваний у меня в роду не было… – Откуда ты можешь… Но, не слушая жену, Артем продолжал: – Эти психиатры – умные чертяки! Могут задурить голову кому угодно, чтобы выжать из него деньги! – Но там, на Волге… – Ничего не было. – Как же? А Стас? – Не хочу слышать об этом вражеском роботе. У машины нет эмоций – одна программа. Он всю жизнь делал вид, что друг мне, а на деле оказался… «О боже, боже…» – Катя не знала, что делать: положение, в котором она оказалась, выглядело для нее беспросветным, ужасным и безвыходным. – Кем? Кем оказался?! – не сдержав эмоций, вскрикнула она. – Сама знаешь, – не поднимая головы, ответил Артем. – Видений у здоровых людей не бывает! – язвительно произнесла женщина. На глаза ее навернулись слезы, но она смахнула их тыльной стороной ладони. – А у меня их и не было. – Помнишь водителя поезда, о котором рассказывали в новостях? У него случилось временное помутнение рассудка… – Мой случай – совершенно иной. То было… Откровение. Знаешь, как у Иоанна Богослова. Катя лишь молча взирала на мужа, не зная, что сказать. Он попросту не хотел ее слушать. Вбил себе в голову что-то, как часто бывает с душевнобольными, и никак не желал с этим расставаться. Может, вызвать санитаров?.. Нет, надо сделать еще одну попытку!.. – И о чем говорит сие Откровение? – Спасибо, очень вкусно. – Доев кашу, Артем поставил тарелку в автомойку. Сел обратно за стол, чтобы допить кофе. Катя уже думала, что он позабыл о ее вопросе или опять пропустил его мимо ушей, когда Архангельский ответил: – О чем? А о чем бывают Откровения? О боге. – Кто бог? Ты? Или Стас? – Ну что ты, нет, конечно! Ты меня совсем-то за ненормального не держи. – Артем усмехнулся. – Бог – понятие многогранное и противоречивое. Все, что нас окружает, и есть он. Все, что мы делаем, – часть его. И сами мы – творения, а значит, элементы бога. Неотъемлемые. А потому надо рассматривать все в целом. Проще говоря, если Стас оказался роботом, это что-то значит. – Что? Артем пожал плечами. – Я пока не понял. И мне пора на работу, да и тебе тоже. Пока, дорогая, увидимся вечером. – Он чмокнул жену в щеку. Затем включил автомойку, оделся, сказал «пока» дочери и вышел из квартиры. Катя осталась одна, в кухне, наполненной запахом каши, ощущением недоговоренности и бессильным отчаянием. Она сложила руки на столе, опустила на них голову и заплакала. Срываясь из глаз, слезы катились по щекам, прокладывая влажные дорожки, чтобы после, через какое-то, совсем короткое, время раствориться в небытии… Кресло в кабинете Геннадия Порфирьевича было мягким и удобным, однако расслабиться не получалось. Несмотря на слова «Не волнуйся, все в порядке, Арт» и вежливый тон, складывалось впечатление, что сейчас произойдет что-то неправильное. Непоправимое и оттого страшное. Архангельский, напряженно глядя на начальника, ждал, когда тот начнет разговор. «Конечно, пора, – проносилось в голове. – Сколько можно ждать, терпеть меня? Таких работников с шизой надо увольнять к чертям тут же – чтобы не портили статистику, чтобы не угрожали жизням других, чтобы не раздражали…» – Кофе? – предложил Геннадий Порфирьевич. – Нет, спасибо. Что вы хотели? – Резковато сказано, особенно если учесть, что обращался он к начальнику, ну да терять уже нечего… Полный лысоватый мужчина поднялся со своего места, подошел к двери, запер ее на электронный замок. – Это чтобы нам не мешали. – Он вернулся в черное кресло, точно такое же, в каком сидел Артем. – Скажи мне, как давно у тебя начались… видения? «Прикинуться дурачком? Сделать вид, что не понимаю? А смысл: он все равно знает…» – Пару недель назад, – посмурнев, ответствовал Артем. – Кому еще известно о твоих проблемах? – Жене. Врачу, которого ей посоветовала подруга. Ближайшим друзьям. – Всё? – Всё. – Это хорошо. Такая фраза поставила Артема в тупик. – Почему? – Знаешь, Арт, Земля велика и мала одновременна. Велика она как колыбель загадок и тайн, имя которым – легион. А мала – для нас с тобой, для подобных нам людей. Архангельскому показалось, что он ослышался. – Для нас с вами? – Вот именно. Да ты не напрягайся, говори свободно – у меня звукоизоляция, и никто нас не прослушивает… наверное. – Хм. – Земля ничтожно мала для тех, кто вышел за пределы обыденного понимания. Аутсайдеров. Но ведь мы не сдадимся, верно? – А при чем здесь вы? – Что ты видел? – задал ответный вопрос Геннадий Порфирьевич. – Роботов, – потупив взор, буркнул Артем. Ему не хотелось говорить на эту тему. Зачем? Чтобы его еще раз высмеяли? Но странное выражение «для нас с тобой», сказанное начальником, не давало покоя. – Просто роботов? – уточнил Геннадий Порфирьевич. – Человекообразных роботов. Человекоподобных. – Опиши их. Разговор приобретал все более интересный характер… – Худые. Разного роста, как и люди. Металлические, с красными глазами. Ладони трансформируются в… не знаю, как назвать. Бластеры? Пистолеты?.. В общем, оружие. – Понятно. И где ты их видел? Артем усмехнулся, как-то грустно-обреченно. – Лучше бы спросили, где я их не видел. На отдыхе, на работе, дома… – Ваша жена – робот? – Нет. – А я? – Н… нет, – с запинкой ответил Артем. – Вроде бы. – Вроде бы… А кто из моих сотрудников «ненастоящий»? – Калашников… Лисенко… Муравьев… Ипатов… – И твои друзья?.. – Тоже роботы. По крайней мере, один из них. – Стас? – Кто вам рассказал? Геннадий Порфирьевич покачал головой. – Это неважно. – Он достал из ящика стола бумажный лист и пододвинул его к Артему. – Вот. Подпиши. – Увольнительная? – Вопрос не имел смысла – ответ и так был ясен. Начальник кивнул. – Ты отличный менеджер, и наша аэромобильная компания много без тебя потеряет, но, пойми, я не могу поступить иначе. Не сделай я этого – поставлю под удар свою семью и родных, а они ведь не роботы. – Откуда вы… так вы тоже их видите? Геннадий Порфирьевич снова кивнул. – Как давно? – Подписал? – Да. – Давай сюда… Несколько лет. – И как вы… держитесь? – А у меня есть выход? – И никто не знает? – Никто… кажется. Только ты. – Но какой в этом смысл? Почему мы их видим? Пожав плечами, Геннадий Порфирьевич встал из-за стола и протянул Артему руку. Тот пожал ее. – Очень надеюсь, что с тобой ничего не случится, Арт. Это было бы верхом несправедливости, ведь ты ни в чем не виноват. Архангельский хотел задать еще один вопрос, но передумал. Возможно, если начальник не затронул этого момента, то он несуществен или попросту не имеет к нему, Геннадию Порфирьевичу, отношения. А расскажешь – можешь прослыть настоящим психом. – Я… хочу найти разгадку, – в конечном итоге, собравшись с мыслями, сказал Артем. – Удачи тебе в этом. – А вы? – А я… уж как-нибудь. Будь осторожен – ты не первый, с кем я веду такой разговор. Но в прошлом они не приносили ничего хорошего. Люди… погибали. Хорошие люди. Прощай, Арт! – Спасибо. До свидания! Артем дождался, когда Геннадий Порфирьевич откроет дверь, и вышел из кабинета. Можно закончить со старой работой сегодня же, чтоб не терять времени и не мозолить глаза окружающим, а потом найти новую – там, где никто ничего не знает, где не станут показывать на него пальцем и требовать его увольнения… Слова начальника вертелись в голове и что-то пытались донести. «Будь осторожен…» Значит, я не первый? И наверняка не последний… Головоломка. Загадка. И непременно нужно найти решение. Он просто обязан найти решение, если не хочет закончить, как… кто? Артему вспомнился Фролов. Странный был тип, вел себя зачастую неадекватно, нервничал и пугался собственной тени – так, может, он один из видевших? Потерянный, ушедший навсегда… Необходимо найти решение!.. Осталось позади неподвижное тело. Расстояние, не измеримое, теряющееся в полной мрака тишине, играет в свои игры. Но – просто идти вперед, не оглядываться… Наконец появляются свет и звук. Сотни, тысячи мониторов перемигиваются, словно разговаривают на только им ведомом языке. Экраны повсюду: они окружают и перенасыщают информацией. Изображения на жидкокристаллических поверхностях заняты делами: работают, занимаются домашними делами, любят, ненавидят… Высокие фигуры, повернувшись спиной, наблюдают за ними. Неотрывно и, похоже, с каким-то особенным удовольствием, захватывающим от начала и до конца. Наблюдение продолжается, с обеих сторон. Выждать, прислушаться. Проходит несколько минут – ничего не меняется. Потом фигуры, напоминающие сюрреалистические статуи, скошенные по краям и вытянутые кверху, начинают разговаривать. Язык незнаком: какое-то потрескивание, стрекот, трель… И тогда просыпается знание. Не может быть! Как такое возможно?! Проснуться, ведь это сон! Наркотическое видение, галлюцинация – что угодно, но не правда… Фигуры резко, неожиданно замолкают. Одна поворачивает назад, на сто восемьдесят градусов, голову – узкую голову, толщиной с шею, с маленькими, поблескивающими во мраке глазками. Вторая делает то же самое. Прислушивается… Неужели случайный шум? Но что это могло быть? Разве что громкое дыхание, усилившееся, взволнованное. Задержать его или хотя бы дышать еле слышно. Рука сжимает нож. Фигуры отделяются от своих мест и невыносимо медленно, текуче, плавающе направляются к месту, которое привлекло их внимание… Ilya-warrior (2:03): Как ты вышел на меня? Арт123 (2:04): я просмотрел сотни форумов. облазил сотни сайтов. нигде никаких намеков. никто не знает об этом или делает вид, что не знает… Ilya-warrior (2:05): А почему, как ты думаешь? Арт123 (2:05): боится? Ilya-warrior (2:06): Так… И что ты хотел? Арт123 (2:06): нам надо встретиться… Ilya-warrior (2:06): Прям так сразу? :) А откуда я знаю, что ты не из них? Арт123 (2:07): я не могу этого доказать. все, что я способен предоставить, – мое честное слово. Ilya-warrior (2:07): Оно сегодня недорого стоит, только чуть дороже, чем жизнь. Арт123 (2:07): о чем ты? Ilya-warrior (2:08): Тебе известно, сколько моих друзей погибло, было превращено в инвалидов или пропало? Ilya-warrior (2:11): Что ты молчишь? Арт123 (2:11): не знаю, что сказать. Ilya-warrior (2:12): А что тебе подсказывает Голос? Арт123 (2:12): так все-таки это… правда? не иллюзия? не проявление болезни? Ilya-warrior (2:13): Безусловно, это проявление болезни, и называется она – реальность. Ilya-warrior (2:13): Ты с кем-то говорил обо мне? Или только заподозрил, что я что-то знаю, по моим словам? Арт123 (2:14): заподозрил… с кем бы я мог поговорить? Ilya-warrior (2:15): А твои родственники, как они к этому относятся? Арт123 (2:16): принимают меня за ненормального. и они, и друзья… недавно меня уволили с работы. начальник оказался таким же, как мы. Ilya-warrior (2:16): Больше ни слова, расскажешь все при личной встрече. Арт123 (2:17): так ты согласен встретиться? Ilya-warrior (2:17): Да. :) Ilya-warrior (2:18): Сейчас перешлю свой адрес: запомни его, а переписку удали – ни к чему им знать таких деталей… – Евгений Павлович, я так больше не могу!.. Я надломлена, я устала, я… рассыпаюсь на части!.. – Спокойнее, Екатерина. Расскажите, в чем дело? – В нем… Артем, он… с тех пор как его уволили с работы, он перестал обращать на нас с дочкой внимание. Сидит целями днями в Интернете и что-то там ищет. – Откуда вы знаете? – Я просмотрела статистику в поисковике, когда Артем отошел на кухню заварить себе кофе. Он… понимаете… он не хочет понять, что это заболевание! Он ищет каких-то… роботов, существ иного рода… О боже, я не могу!.. – И что вы намерены предпринять? – Скажите, доктор, это как-то излечивается? Я не хочу… ну… не хочу, чтобы его помещали… – Я понимаю вас. Но подумайте сами: есть ли иной выход из ситуации? Не стоит ли принять решение, пока все еще не так запущено? Потому что, в противном случае, может быть поздно. Вы ведь видели, на что способен этот человек, когда выходит из себя. А что, если он примет за робота вас?.. – … – Екатерина? – Да… да, доктор, вы тысячу раз правы… Скажите, а можно это сделать… сегодня? – Разумеется, в подобных случаях медлить нельзя. – Только… прошу вас… присмотрите за ним, чтобы… чтобы ему было хорошо. – Конечно. – Доктор… я так вам благодарна!.. Не имею представления, что бы я делала, если бы Надя не проявила заботу и не познакомила меня с вами!.. Затаиться. Забиться в угол. Застыть на месте. Застыть! И не дышать! Фигуры все ближе. Они плывут, словно по воде, и возвышаются, как горы. Принять решение – нельзя просто сидеть и ждать… Вот встреча уже неотвратима… И – прыжок. Нож взлетает вверх и обрушивается на грудь высокой фигуры. Крик, хрип – она инстинктивно отшатывается. Поздно – еще один удар. Противники валятся на пол. Сокрушительным звуковым цунами обрушивается на них сигнал тревоги. Сирена неистовствует! Подняться с побежденного врага и броситься к тому, который еще двигается! Неожиданно вторая фигура оказывает сопротивление: бьет наотмашь по руке. Нож падает. Двое сцепляются, кружатся на месте. Время то ли ускоряется непомерно, то ли застывает, то ли превращается в нечто иное… Сколько проходит, прежде чем державший в руке нож чувствует острую боль в затылке? Стон. Падение… Уцепиться за что-то!.. За внутреннюю помощь! Где она?!.. Мысли пусты – сознание безмолвствует, а вскоре и вовсе проваливается в небытие… – Артем, откройте дверь! В ответ – ни звука. – Вы уверены, что он там? – А где еще он может быть?! Во всяком случае, так сказала его жена. – Что же делать? – Вышибить дверь. – Но… – Я сказал! Нам дан карт-бланш. Если что, спишем все на женушку и ее глупые фантазии. Может, заберем их парочкой… – Хорошо… – Небольшое затишье. Затем – тот же голос: – Алло, Роберт Карлович? Это Лисицын. Нам нужна помощь… Пара ваших людей может подъехать по адресу?.. Что? Зачем? Ну… – Дай мне телефон. Алло, Роберт? Это я, Леня. Нужны два-три молодца из ОМОНа: у нас тут один особо буйный и опасный больной… То есть, как это не можешь? Тебе наплевать на безопасность граждан?.. Да, заказ, ну и что?.. Нужны деньги? Будут тебе деньги!.. Что ты артачишься!.. Роберт, я не хотел этого говорить, но тебе напомнить, кому ты обязан своей карьерой? Что будет, если люди узнают, сколько невиновных мы с тобой засадили… Вот именно! Так что?.. Отлично. Жду… Держи. – Леонид Минковский, врач психиатрической больницы №6, вернул санитару Анатолию Лисицыну мобильный, облокотился на перила и вперил взгляд в стену напротив. Лисицын и его коллега Пятаков, здоровенные, но побаивающиеся шефа, стояли на месте и изучали внутреннее «убранство» подъезда. Обычный подъезд дома, построенного в первой половине XXII века… А пока они ждали, запертая на все замки квартира тоже будто бы застыла, замерла. Пустое пространство в восемьдесят квадратных метров… Дом оказался старым строением высотой всего в тринадцать этажей. Артем удивился: он не мог и предположить, что в новой столице, в Петербурге, где-то еще встречаются такие здания, пусть даже на окраине. «Здесь даже нет автоматических дверей, хотя уж они-то стали неотъемлемой частью жизни десятилетия назад. Хоть домофон есть». Артем набрал номер квартиры – зажглись зеленые цифры, раздались гудки. Около минуты Архангельский слушал их, но на звонок так никто и не ответил. Он нажал «Сброс» и повторно набрал номер. С тем же результатом. Мужчина хотел было проскочить внутрь, когда кто-то вышел на улицу, однако на пути попалась консьержка, дородная и крайне строгая дама. Она ни в какую не желала пропускать Артема, потому что не видела его раньше. – Вы к кому? – К Илье. – А фамилия у этого Ильи есть? – Есть. – Ну и какая? – Я не знаю. – Тогда, извините, ничем не могу вам помочь. – Но мне нужно… – Если нужно, позвоните своему Илье – пусть он спустится. – Я пытался, но никто не подходит к домофону. – Позвоните по мобильному. – У меня его нет. Консьержка развела руками. – Ничем не могу помочь, – повторила она. – А внутрь я вас не пущу. – Я что, так подозрительно выгляжу? – шуткой попытался «облегчить» ситуацию Артем. – Вот именно. – В голосе консьержки звучал металл – шутка прошла незамеченной. Поняв, что от этой женщины ничего не добьется, Архангельский вышел на улицу. У него был запасной план. Конечно, опасно, но есть ли иной выход? Не ждать же до позднего вечера, пока консьержка уйдет с работы. Если вообще уйдет… Артем прошел чуть влево. Здесь. Он посмотрел наверх: окна квартиры Ильи находились на втором этаже. Забраться туда несложно, под окном как раз росла береза. Залезть на нее, перепрыгнуть на балкон. Открыть обычную, неавтоматическую дверь с помощью острого армейского ножа, подаренного на день рождения Владом, – просунув лезвие в щель, надавить. А оказавшись в квартире… действовать по обстоятельствам. Артем очень надеялся, что эти самые обстоятельства будут благоволить к нему. Главное, чтобы никто не увидел, а то начнутся ненужные расспросы. Можно, конечно, сказать, что он случайно захлопнул дверь, а ключи остались дома, но лучше обойтись без этого: вдруг интересующиеся знакомы с истинным хозяином квартиры?.. …На его счастье, в это время рядом никого не было. Воспользовавшись такой удачей, Артем забрался в квартиру и на всякий случай закрыл балкон – пускай все выглядит так же, как раньше. Апартаменты оказались отнюдь не богатыми, и даже больше – бедными. Обшарпанные обои, разбросанные вещи, среди которых Артем не заметил фирменных, техника – старая, как и дом… Внимание Архангельского привлек стационарный компьютер. Ну надо же! Даже совсем небогатые люди могли позволить себе ЖК – благо, компьютеризация входила в каждый дом. Но тут… Древний Pentium с пыльным, грязным монитором. Как Илья тут жил? Артем удивился своей мысли: почему жил? Может, и живет. Мужчина окликнул «виртуального» знакомого по имени: сначала негромко, затем повысив голос. В ответ – молчание. Артем обошел квартиру, побывав на тесной кухоньке, в пропахшем дезинфекцией туалете, в ванной с разводами на стенах. Вывод был очевиден: хозяина в квартире нет. Архангельский вернулся в комнату, уселся на незаправленную кровать. «Итак, какой у меня выбор? Ждать или действовать. Второе – предпочтительнее, тем более потому, что я не знаю, когда меня хватятся. Полиция или еще кто похуже может начать поиски. Конечно же, они влезут в мою переписку, восстановят удаленные файлы – они и не на такое способны, – узнают адрес Ильи и прибудут сюда. Сколько у меня времени? Уж наверняка не так много, чтобы сорить им. Но, с другой стороны, если я начну обыск, а тут заявится Илья, мое поведение будет выглядеть, мягко говоря, не очень хорошо. Однако ждать нельзя, просто нельзя! Интересно, моя женушка уже позвонила ментам? И в психушку заодно…» Придя к выводу, что выбора, в общем-то, и нет, Артем подошел к компьютеру и включил его. Громко зажужжал вентилятор – похоже, пыли в него набилось порядочно. Невыносимо долго горел на экране логотип Windows, потом началась загрузка, которая тоже длилась чуть ли не вечность, но вот, наконец, появилась надпись «Здравствуй, брат!». Артем с удивлением смотрел на эти два слова, пока они не исчезли и их место не заняли ярлыки, в беспорядке разбросанные по рабочему столу. В качестве обоев была выбрана знаменитая картина с изображением летающей тарелки и написанной большими белыми буквами фразой «I want to believe». «Странное приветствие, логин, не защищенный паролем, занимательные обои… Очень интересно. Что дальше?» Не успел Артем подумать это, как на экране появилась табличка, «украшенная» восклицательным знаком – символом важности, с коротким текстом внутри: «Войди в почту». «М-да, все интереснее… С кем я связался?» Собственные теории уже не казались Артему такими правдоподобными. Он прекрасно помнил, что случилось на берегу Волги, помнил свои видения, разговор с бывшим начальником. Вот только пустующая квартира аскета-отшельника и непонятные обращения, возможно, к нему самому, к Архангельскому, – они попахивали паранойей. Если же еще предположить, что все деньги, которые есть у Ильи, он тратит не на еду, жилье и одежду, а на решение задачи, которую когда-то перед собой поставил, то картина складывается совсем скверная… «А может, я правда болен? Вернее, мы? Вдруг это такое заболевание, симптомы которого – спонтанные галлюцинации? А их характер легко объясняется: робототехника движется вперед, даже не движется, бежит, несется, вот мы и начинаем думать, что предсказания о восстании машин и захвате ими Земли сбудутся. Подсознание срабатывает… – Мысль казалась очень верной – но только секунду. – Какая чушь! Я не болен. И Геннадий Порфирьевич. И… Илья?..» Ответ на последний вопрос он получил вскоре, выбрав в папке «Избранное» закладку «mail.ru», зайдя в почтовый сервис и открыв «Входящие» с одним новым письмом. «О боже!» Он щелкнул по файлу, озаглавленному «Всем жителям Земли и тебе!!!», и, когда открылся текст, Артем оторопел. «Не может быть… Неужели я этому верю?.. А ведь… я этому верю. Хочу верить…» Справа на столе стоял лазерный принтер – такой же потрепанный временем, как и компьютер. Артем включил его и сделал две копии письма, на всякий случай. Буквально через мгновение после того, как из принтера вылез второй бумажный лист с пахнущим свежей краской текстом, компьютер с громким «бухом» отключился. – В чем дело? – вслух сказал Артем. Он нажал кнопку включения, но это не помогло – компьютер по-прежнему не функционировал. И тут чрезвычайно неприятное чувство вошло в сердце и сжало его холодной рукой. Волнение напополам со страхом. Безотчетным. Или – предчувствием?.. «Либо я действительно болен, либо здесь творится что-то не то». Все внутри него призывало уйти, сбежать, скрыться – быстрее, как можно быстрее, но Архангельский постарался успокоиться. Так, не волноваться. Может, компьютер просто перегорел – вон он какой древний… И тогда в голове опять зазвучал голос: «Они идут! Идут!» Правда ли все происходящее? Или чертова иллюзия?!.. Артем решил не рисковать. В любом случае, он всегда сможет вернуться сюда, чтобы встретиться с Ильей. Позже. Если тот когда-нибудь здесь объявится… Архангельский сложил листки бумаги и сунул их в задний карман джинсов. Осторожно выглянул на улицу: вроде бы никого… А, нет, вот идет какой-то сухонький старичок с собачкой. Подождать, совсем чуть-чуть… Сердце билось и стучало все сильнее, хотя, казалось, это невозможно. Когда же старик уйдет?! Наклонившись, хозяин то ли погладил собачку, то ли поправил ей ошейник – Артем не разглядел. Все продолжалось невероятно долго. Наконец, человек и животное направились дальше. Еще через пару лет они скрылись из виду… Архангельский облегченно вздохнул, посмотрел налево, направо – никого. Тогда он открыл дверь, быстро выбрался на балкон и спустился по березе. Уже садясь в аэромобиль, он вспомнил, что забыл закрыть и запереть балконную дверь. Вернуться? Но как же предчувствие? И – голос? Пока он не обманывал Артема… Дилемму разрешил спецмобиль защитной расцветки, бесшумно и словно бы ниоткуда возникший в паре сотен метров от машины Архангельского. Двери разъехались в стороны, и на улицу повалили, посыпались, как перец из перечницы, люди в масках. Они подбежали ко входной двери в подъезд, где жил Илья, и один из них, наверное, старший, громко заорал, потребовав у консьержки впустить их. Та, не сказав ни слова поперек, открыла дверь. Жуткий испуг был написан на лице дамы, которая совсем недавно выглядела такой бесстрашной… Согнувшись в три погибели, Артем наблюдал за происходящим. Почти в полном составе спецгруппа скрылась в подъезде – только двое остались на улице. Один занял пост у двери, а другой перешагнул через ограждение, чтобы взять под контроль балкон. Снова вопрос: ждать или действовать? Оба варианта опасны. И опять Архангельский выбрал второе. Стараясь не привлекать к своим действиям внимания, он неспешно поднял аэромобиль в небо и отлетел на приличное расстояние. А затем уже дал по газам… Двое низких, сильных, ящероподобных существ держат за руки, не дают двигаться. За поясом у них – бластеры. У остальных «ящеров» оружие в лапах. Одна из темных фигур, выше ростом, чем прочие, выходит вперед, приближается. Толстую шею охватывает, будто спрут щупальцами, черный ошейник. Раздается голос: – Ты понимаешь, что у тебя нет шансов? – Речь человеческая, прекрасно смоделированная. – Да. – А что еще можно ответить… – Ты будешь сопротивляться? – Нет. – А сотрудничать? – Да. Кивок, совершенно по-человечески. Фигура щелкает переключателем на ошейнике. Вновь раздается клекот-тресканье. «Ящеры» подталкивают в спину, ведут куда-то. Ничего не остается, кроме как следовать за ними… Влад жил недалеко, в этом же районе. Прочтя письмо Ильи, Артем решил, что должен попробовать осуществить его безумный план. Впрочем, не более безумный, чем все происходящее… если то, что написано в послании, – правда. Был только один способ проверить это… – Привет. – Влад не ожидал увидеть старого друга: со времени происшествия на Волге Артем замкнулся в себе и они почти не общались. – Привет. Можно зайти? – Да, конечно. Раздевайся, а я пока приготовлю… – К сожалению, у меня совсем нет времени. Артем вел себя по-прежнему странно: оглядывался по сторонам, будто бы ожидая, что сейчас из-за угла выпрыгнет черт и набросится на него. Или не черт, а робот… Влад постарался не думать на эту тему: в отличие от остальных, он считал Артема нормальным, а что у того случился… кризис… ну так люди слабы и сознание их – тем более. У каждого свои проблемы. Решив, что Артему нужна помощь, Влад обрадовался: раз друг обращается к нему, значит, не видит во всех поголовно жаждущих убить его роботов. Возможно, он идет на поправку… Но, когда Архангельский озвучил свою просьбу, Влад крепко задумался. – Ну так что? – нетерпеливо спросил Артем, видя, что на его слова не реагируют. – Говоришь, тебе нужны инструменты? – Да, именно. – Но у тебя, наверное, у самого есть… Пойми меня правильно, мне не жалко, но почему ты не вернешься домой и не возьмешь… – Потому что я не могу вернуться домой. – А что случилось? Архангельский промолчал. – Хм-м… Ну, хорошо. Подождешь меня? Артем кивнул. Влад прошел в комнату, закрыл за собой дверь, включил звукоизоляцию и набрал номер квартиры Архангельских. К видеокоммуникатору подошла заплаканная Катя. – Влад? Как я рада тебя видеть!.. – Что случилось, Кать? – так, чтобы не услышал Артем, спросил мужчина. – Что с тобой? – Ты не видел Артема? Он куда-то пропал!.. – Не волнуйся: он у меня. – У тебя? С ним все в порядке? – М-м… не знаю. – Я… он… Артем в последнее время стал вести себя очень странно и пугающе! Он искал в Интернете информацию о заговорах… Он что-то напридумывал себе… Влад, я боюсь за него! – Успокойся, Кать. Я присмотрю за ним. – Я сейчас же выезжаю!.. – Думаю, не стоит. В таком состоянии он может быть опасен. Помнишь, тогда я еле справился с ним. – Боже, за что мне все это?! Почему? Почему?.. Я… не выдержала и вызвала психиатричку. Они приехали, но его не было дома… – Возможно, он догадался и сбежал – он ведь не считает себя больным, а у таких, как он, обостренное восприятие, – заметил Влад. – Медики связались с ОМОНом, – не слыша его, продолжала Катя. – Те выломали дверь. Я вернулась слишком поздно… Почему, Влад?.. – Речь женщины снова становилась бессвязной. – Понятно. Не беспокойся, я обо всем позабочусь. – Влад, я так тебе благодарна!.. – Ты там скоро? – раздался из коридора голос Артема. – Извини, мне пора. Пока. – Влад прервал связь и выключил звукоизоляцию. – Минуту! Я как раз ищу инструменты. Куда же я их положил… А, вот они! Артем в нетерпении ерзал на пуфике. Он уже подумывал уйти, – слишком много времени потеряно! – когда в коридоре появился Влад с инструментами в руках. – Вот: автоматическая отвертка, пассатижи, кусачки, ломик. Все, как ты просил. – Отлично. Я уж думал, не дождусь тебя. – Извини. А ты куда-то спешишь? – Я не могу тебе этого сказать. – Артем взял инструменты. Но куда же их положить? – У тебя не будет пакета? – Да, конечно. Секунду… Влад снова скрылся в комнате. Артем тем временем попихал инструменты в карманы, заткнул за пояс ломик и, ступая неслышно, выскользнул за дверь. Пакет ему был не нужен – у него самого валялась в аэромобиле очень удобная мужская сумка. «Надо спешить!..» Быстрым шагом выходя из подъезда, Артем думал о том, что настал самый ответственный момент операции. Самый ответственный и – страшный. Решится ли он на это? И как ему осуществить задуманное? А может, надо всего лишь подождать?.. Архангельский достал из багажника сумку и, сунув инструменты, повесил ее через плечо. Забрался в аэромобиль, бросил ломик на заднее сиденье и уже включил двигатель, когда увидел подбегающих к транспортному средству людей в масках и с оружием. «Почему же я не заметил, как они приземляются? Был слишком занят своими мыслями?.. Наверняка спецмобиль преследовал меня всю дорогу от дома Ильи, а я ни сном ни духом!.. Хотя, возможно, это и к лучшему…» «Ты должен сделать это». – Голос не убеждал – он констатировал. Просто – либо так, либо сгинуть навсегда… Дверь аэромобиля распахнули. Артема схватили и выволокли из машины, повалили на асфальт, заломили ему руки за спину. Архангельский совершенно не сопротивлялся, что удивило членов спецгруппы, – по их данным, он должен был вести себя неадекватно. Однако не такое ли поведение как раз и называется неадекватным? Полное спокойствие в стрессовой ситуации… Как бы то ни было, эти люди не любили размышлять – они четко выполняли приказания. И, следуя инструкциям сверху, один из нападавших вытащил шприц с прозрачно-желтой жидкостью, задрал надетую на Артеме рубашку и сделал болезненный укол. Мир почти сразу подернулся дымкой. Артем закрыл глаза. А затем с беззвучным всплеском упал в воду и провалился на дно глубочайшей впадины… …Пелена расступилась, явив необычный, непривычный мир. Артем лежал на чем-то твердом. Пол. Холодный. Но то был пол не камеры, а какого-то просторного помещения со светящимися стенами. Архангельский встал на ноги и огляделся. Странная картина явилась его взору: смесь сюрреализма и научной фантастики. Стены искрились, переливались, мигали. Зеленые огоньки бегали по ним, как радиоактивные светлячки по искусственной траве. Провода были подобны мертвым червякам. Лампы под потолком бросали яркий, но тоже ненастоящий свет. И такое – повсюду, насколько хватало глаз. Убедившись, что все его вещи на месте, в том числе и инструменты, которые он взял у Влада, Артем решил отправиться в «поход» по техногенным коридорам… …которые продолжались и продолжались, уходя, уводя в неизведанную даль. По бокам располагались комнаты, похожие все как одна. Сверкающие, перемигивающиеся – будто бы разговаривающие. Поворот. Снова коридор и снова комнаты. А после, через пару сотен метров, насколько мог судить Артем, – развилка. Он остановился, не зная, в какую сторону идти. «Я подскажу тебе», – прозвучал в голове знакомый голос. Ни секунды не сомневаясь, Артем последовал указаниям. Теперь Архангельский доверял «говорившему» полностью, хоть и не знал, кто это. Но был ли выбор? Можно ли что-то изменить? Нет, весь мир – театр, и каждый должен сыграть свою роль… И если бы кто-нибудь когда-нибудь сказал Артему, что за роль ему придется исполнять, мужчина бы рассмеялся этому человеку в лицо. Но то – раньше… А теперь надо найти генератор. Надо отключить его, чтобы обезвредить механических охранников и выиграть по времени и по тактике. Потом надо найти командный пункт – и когда он это сделает, голос, конечно, подскажет, что дальше. После того как темная материя, укрывавшая и скрывавшая тайну, была сброшена, все не стало менее страшным – но превратилось в более понятное. А значит, реальное, а значит – возможное… «Я сделаю это, я сделаю…» – мысль как мантра. И чуждый голос вторил ей, давая надежду. Коридоры тянулись, поворачивали, разветвлялись. База была огромной. Артем обходил опасные зоны, скрывался от вооруженных охранников, затаивался и бежал – лишь благодаря всезнающему голосу ему удавалось не попасться на глаза чужаков и их слуг. Когда он добрался до большой двери с кодовым замком, голос подсказал комбинацию из семи цифр. Быстро набрав ее, Артем проник в генераторную. Устройство, давшее название помещению, занимало чуть ли не треть окружающего пространства. Слева на стене висела панель управления. Архангельский направился к ней, на ходу открывая сумку с инструментами… Коридоры тянутся, поворачиваются, разветвляются. База огромна. Но у идущих много времени – можно пройтись не спеша и показать новообращенному, как что здесь устроено. – Тут выращиваются рептилусы… – А роботы? – Роботов делают в конструкторской. А в соседнем помещении, в тестовой, проверяют на работоспособность. Мы не имеем права ошибиться: каждый робот должен выглядеть и действовать достоверно. По-человечески… В этой комнате находится телепортатор… – А тут?.. – Помещение для контроля над жизнью базы… Столовая… Комната отдыха… Библиотека… Все как у людей… – Зачем нужны роботы? Неужели рептилусы не могут заменить их? – Нет. Рептилусы хороши как охранники и рабочая сила, но скопировать человека им не под силу. А вот роботы – плохие защитники, поэтому нам пришлось вывести рептилусов. В нашу «команду» входят и люди – те, кто согласился помогать нам. – А остальные? – Были разложены на составляющие. Превращены в энергию. Нам надо чем-то питаться. Люди и их мир – прекрасная пища для нас. – Вы пожираете живых существ? – В каком-то смысле. Но только тех, кто идет против нас. Энергетическими выделениями остальных мы питаемся, как техническое устройство питается зарядом батарейки. Энерговампиры… Они идут дальше: два пришельца с Ориона, большие, вытянутые, темные, похожие на улиток без раковин; два рептилуса-«ящера» по бокам, с бластерами в лапах; и человек, который смотрится на их фоне едва ли не противоестественно. Артем хочет продолжить расспрос, но орионец – тот, что повыше, – прерывает его движением сухой руки. – Довольно разговоров. Пора от слов переходить к делу. – Пришелец щелкает тумблером на ошейнике, после чего раздается стрекот-трель – он что-то говорит рептилусам. Те отдают честь – прикладывают левые лапы к правой стороне груди, туда, где у них находится сердце, – и уходят. Когда рептилусы оказываются достаточно далеко, орионец неожиданно выхватывает из-за пояса энергетический пистолет и бесшумно стреляет в двух ничего не подозревающих слуг. Те падают замертво. Пришелец, что пониже ростом, ничего не понимает – а через секунду перестает понимать что-либо навсегда: разряд из энергопистолета сжигает ему голову. Тело обрушивается на пол. Снова щелчок тумблера, и опять – человеческий голос. Внезапно Артем осознает, что где-то его слышал… – Ты свободен! Наконец Архангельский узнает его: этот самый голос звучал внутри головы, вел, давал советы, помогал!.. Неужели мужчина таким образом общался… с инопланетным разумом? Но зачем тому нужно поднимать восстание против своих же?.. Догадавшись, что человек ничего не понимает, пришелец объясняет ему: – Один из двух моих собратьев, которого ты убил, – сторонник системы. Так же как и второй. Но я – ее противник. Есть и другие. Нас много, тех, кто полагает, что, в каком бы плачевном положении ни находилась цивилизация, нельзя возрождать ее за счет чужих планет и сломанных жизней. Мы думаем, что создавать искусственную реальность и помещать в нее людей, чтобы они жили там и вырабатывали энергию, которой мы бы питались, – неправильно. Мы давно планировали восстание. Настало время. И ты будешь одним из тех, кто освободит Землю. – В речи орионца – ни капли сомнения. Только в последних двух словах: – Если получится. – Что я должен делать дальше? – Уходить, и как можно скорее. Совсем нет времени. Когда я включу сирену, сюда сбегутся охранники. А мои приближенные ждут условного сигнала. Ты помнишь, где находится телепортатор? – Да. – Воспользуйся им. Он перенесет тебя на старый военный крейсер, которым мы давно не пользуемся. Корабль находится на орбите Юпитера, спрятанный внутри одного из его спутников. Наша организация оборудовала крейсер. Там ты найдешь еду и необходимую технику, чтобы связаться с жителями Земли, поведать им истину. Телепортатор уже настроен. Код двери: 7061124. Запомни! 7061124. Держи пистолет – он может пригодиться. – Орионец бросает Артему оружие. Мужчина ловит его. – А теперь беги. Беги!.. – Спасибо, – говорит Архангельский и устремляется по коридору к комнате телепортации. «Не зря окончательный выбор пал на него – остальные оказались менее перспективными, – думает пришелец. – Не зря, рискуя жизнью, я стал общаться с ним. Изменил настройки системы и, таким образом, перенес его на нашу базу, в безопасное место – тогда как после ввода девиртуализатора он должен был бы оказаться в руках моих собратьев». По биоимплантанту орионец включает сирену – ее истошный вой разрезает пространство. Но перед этим заговорщики, тысячи заговорщиков, получают условный сигнал… «Уверен, я не ошибся в своем выборе. Он доказал это, когда смог защитить себя, там, на Волге. Его хотели ликвидировать, потому что знали: он сбой в системе, он – видит. Но он бросил вызов более сильным и всему обществу – и победил. Он обязательно сделает то, что должен. Приложит для этого все усилия – я знаю… я верю!..» Рептилусы, орионцы, люди сбегаются к трупам двух охранников. Поднимается шум. Служители орионской системы отправляются на поиски убийцы и сбежавшего человека. А сопротивленец уже ввел себе виртуализатор и, подключившись к системе при помощи биоимплантантов, переместился на Землю, за окраину Санкт-Петербурга. Главная опасность: его могут выследить, потому что действия каждого элемента системы сохраняются в памяти главного компьютера. Но это – неизбежный риск… Нужно выждать, совсем немного, а после вернуться на базу – чтобы не вызвать подозрений. И сказать, что его взяли в плен. Для достоверности можно нанести себе несколько ран. Орионец достает лазерный резак и включает его… Терпеть… терпеть!.. Когда дело сделано, пришелец выбрасывает резак в находящийся неподалеку эмпэ – мусороперерабатыватель. «Пусть думают, что Архангельский неожиданно напал на меня, отнял оружие и угрожал убить, если его не отпустят. Что землянин воспользовался телепортатором и переместился на западную границу виртуальной Мексики. Что он забрал у меня весь запас де- и виртов, кроме одной ампулы, которую я всегда прячу в рукаве. – Пришелец бросает в перерабатыватель все прозрачные емкости, оставив себе лишь ту, что нужна для перемещения на базу. – Скажу, что чудом удалось сбежать от него и перенестись обратно… Но это произойдет потом и только в том случае, если восстание будет подавлено… И еще, – мысленно добавляет орионец, – не забыть изменить настройки телепортатора – надо замести все следы». Тем временем на базе, расположенной в водах Тихого океана, в истинной, не подмененной реальности, разгорается кровавая битва… …Через час с небольшим высокий пришелец достает ампулу с девиртом, закачивает его в шприц и делает себе укол. Подключиться к системе, мысленно настроиться на нее, активировав имплантанты, и переместиться к комнате телепортации. Идет обратный отсчет… – Тох, гляди! – Че там, Жер? – Да вот сижу я, чатюсь, а тут мне приходит оповещение от мэйл-агента. Новое письмо, типа. Ну, захожу я в «ящик», а там – во че. – Юноша постучит по экрану. …– Ну ни хрена ж себе! И ты че, веришь в эту муть? – Не знаю… Мужик вроде доказательства приводит. И говорит убедительно. Я думаю, не надо принимать поспешных… – Да ты болен! Тебе лечиться пора! – Иди ты!.. О, вот, смотри: «…У меня мало времени, – зачитает Георгий, – меня обнаружили быстрее, чем я думал. Я нашел на крейсере ручной телепортатор, но не знаю, куда отправиться. Везде меня “ждут”. Видимо, теперь я могу надеяться лишь на удачу. Куда же перенестись? Наверное, на их планету в системе Ориона. Пришельцы покинули ее годы назад, когда, “выпитые” ими, на ней иссякли почти все энергетические ресурсы. Лишь немногие орионцы остались там – они живут в искусственных куполах, где разводят для себя “питание”. Выходит, если большинство инопланетян здесь, на Земле, на их родной планете должна быть абсолютно другая обстановка. Не исключено, что мне удастся там затаиться и даже найти сторонников. Но в любом случае – прошу вас, продолжите мое дело! Оповестите всех, кого сможете, и в первую очередь мою жену Екатерину Архангельскую и ближайшего друга Владислава Разумовского! Пусть они знают, что…» – Какой-то псих написал эту муру, а ты и повелся! Георгий, раздумывающий, не отправить ли спам-сообщение в "Корзину", вдруг разозлится. «Да что этот умник о себе возомнил!» Юноша наконец оторвется от экрана, обернется к Антону, чтобы сказать ему пару ласковых, – и замрет. Слова, готовые вырваться в реальность, мгновенно высохнут и опадут бесполезным прахом. Там, где должен находиться его друг, будет стоять кто-то чужой – холодный и жуткий, – бесстрастно взирающий на него красными глазами на металлическом лице. (Март, апрель 2012 года) | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
