«Вот бегает дворовый мальчик».

 

«Ну, и к чему сие есть?» — спросит недоуменный читатель. А автор, как обычно, шутя, ответит ему, что сие есть попытка захода на крупногабаритный роман-наблюдение («вот в голове засел романчик»), в котором непредсказуемая жизнь во всем ее многообразии будет художественно осмыслена, переосмыслена и нарезана ровными литературными пластами-главами для удобства употребления (прочтения). Задача, прямо скажем, лет на пять. А сроки биологического дедлайна поджимают. И потому, не доводя себя до нежелательного, а глубокоуважаемого читателя до кульминации, ограничимся таким себе планчиком к романчику, а также отдельными интродукциями и завязочками. «А там смотрите сами, и будь что будет».

 

Заготовочка к главе 1. Байкер

 

Мембранно-игольчатый карбюратор представляет собой отдельный законченный узел и состоит из нескольких камер, разделенных мембранами, жестко связанными между собою штоком, который заканчивается иглой, запирающей седло клапана подачи топлива. Камеры соединяются каналами с разными участками смесительной камеры и с топливным каналом. Характеристики таких карбюраторов определялись тарированными пружинами, на которые опирались мембраны.

Прочитав эту сладостную белиберду, персонаж П-1 закрыл «Библию байкера» и выполз из теплой постели на бодрящую поверхность повседневных забот. Заботы были еще те, но о них потом.

Как именовать этого П-1? Ну, пусть... Игорь Бекетов. Год рождения — 1989. Место рождения — г. Баку. Нет, г. Ростов-на-Дону. Только Ростов! Потому что средним школьником он с папой ходил купаться в реке Дон. Или с мамой? В теплом Апшеронском заливе, принадлежащем Каспийскому морю.

В любом случае он с блеском (без троек) окончил школу. В дальнейшем под влиянием культового фильма влюбился в сладкую парочку Харлея и Дэвидсона и окружающий их антураж, включая мембранно-игольчатый карбюратор. Дел у Игоря в Нальчике не было никаких. А была молодость, понуждающая к активному движению, здоровье и романтизм.

Вот и «мчится байкер в город Нальчик». А по успешном достижении его произойдет у Игоря Б. одна романтическая встреча. А то нет!

 

К главе 2. Мэр

 

Персонаж П-2 — Марк Эдуардович Рутгайзер (или Руденко? Положить на чаши и тщательно взвесить), 52 года, отнюдь не мэр, а бизнесмен высокого полета. Настолько высокого, что номинальный мэр городка-миллионника по первому же звонку гражданина Р. бросал все насущные заботы о крышах и трубах подведомственных граждан и, трепеща поджилками, летел угождать МЭРу.

В этот раз угодить надлежало «квартальчиком». Понятно, что лично МЭРу, владельцу немелкой недвижимости в г. Лондоне и в г. Монте-Карло, квартальчик и даром не был нужен. Но была у МЭРа единственная (а единственная ли??) дочка роскошного возраста. Как водится, мажорка. И квартальчик предназначался ей в подарок. Вроде бы, логично? И вполне реалистично, потому что квартальчик, как выяснится далее, был небольшой. Но в самом историческом центре. Как и бывает в реальной жизни, квартальчик будет прикуплен. Кстати, почти даром. Познакомится ли дочка МЭРа с байкером? «А то нет!» (И еще как!)

 

К главе 3. Хачик

 

П-3 — этнический хохол Вова Галий: смугловатый телом, жгучий брюнет и обладатель носа с крупной горбинкой. Этого было вполне достаточно, чтобы в школе раз и навсегда прилепить ему кличку Хачик. Ему сороковник. В разводе. Две дочери. Одна живет с ним, а другая — с другим (в смысле — отдельно). Торгует Хачик не арбузами, а фурнитурой. С лотка. А лоток, географически, в том самом квартальчике. А то нет! Производственный конфликт Хачика с МЭРом напрашивается сам собой. Пожалуй, уступив МЭРу, Хачику придется переехать в Израиль. Или в Нальчик. И уже там он будет торговать арбузами. И в розницу, и оптом. «И еще как!»

 

К главе 4. Тайсон

 

А вот Тайсон (П-4) тот самый! Да, именно тот, который многим запомнился ухом Холифилда. (Для подзабывших: ухо было откушено Тайсоном в третьем раунде, но потом выплюнуто и пришито на свое место — к Холифилду.) А привязка? На раз: мажористая дочка Рутгайзера-Руденко в силу своего вульгарного вкуса тащится от Тайсона. И от его знаменитого левого хука. Она непременно попадет в Америку и там встретится со своим кумиром. А проведут ли они в отеле «Бинго» бурную ночь вместе или отдельно пока не решено.

 

Вот лезет ВОР в чужой карманчик.

 

К главе 5. Вор

 

Казалось бы, тут широчайший простор для полета фантазии. Какое разнообразие методов, средств, форм и объектов приложения воровских сил! Образно говоря: «Вокруг изобилие деревьев разных ценных пород и сортов (березоньки, тополя-тополя, антоновские яблони в цвету, дуб Т.) и духмяные травы (ковыль, лебеда, конопля, Иван-да-марья). И цветы, и шмели, и трава, и колосья, и лазурь, и полуденный зной».

А пожатого плода пока нет! Пожалуй, карманчик должен быть народно-бюджетный. А уровень воровства — министерский. А с персоной определимся позже...

 

К главе 6. Карты

 

А тут притаранилась заготовочка, сотканная в далекие 1970-е на базе юношеского поиска романтики и личного знакомства с выдающимися шпилерами незабвенного СССР.

Некто, назову его Гантебейм, году эдак в 67-м брутально шокировал шпилевую публику обеих столиц своими яркими победами. Словно зачарованные, крупнейшие волкодавы игрового промысла становились жертвами его оригинальных комбинаций. В итоге Гантебейм лишился клиентуры. Нужен был какой-то ход...

На золотом сочинском пляже (рядом с гостиничкой «Жемчужина»), всегда кишащим игроками, появляется привлекательный мужчина с открытым северным лицом. Знакомства на пляжах быстры и легки, и вскоре соседи по лежакам узнают, что мужчина — человек романтической профессии, полярник, притом из весьма малочисленной когорты легально богатых людей, не дурак выпить и не прочь, для разогрева месяцами мерзнущей крови, поиграть в фишки с очень крупными ставками. Пляжные каталы охотно принимают его в свой неполярный круг. Через неделю после Полярника на пляже появляется Гантебейм. Понятно, что два мощных разнополярных заряда не могут не столкнуться.

Они столкнулись. Полярник, Гантебейм и два статиста в плавках с самого утречка уселись за покер. Нужно ли добавлять, что ставки меньше ста рубликов не допускались. Солнышко грело еще ласково, вода была свежа и (до обеда) прозрачна. Но весь понимающий люд напрочь забыл о прелестях субтропической природы и в диком волнении следил за игрой. [...] И вот карты открыты...

 

К главе 7. Тайванчик

 

П-7 столь же реален, как и П-4. Для тех, кто не в теме: Тайванчик — известная криминальная личность; арестовывался по обвинению американского ФБР. Между прочим, он не дурак покатать в «фишки» и «шеш-беш»...

А конец той истории ясен и младенцу. Редчайший-случай-хе-хе. Роял флеш Гантебейма нарвался на покер троек Полярника. Гантебейм катается по нечистой сочинской гальке и рвет свои негустые волосы на золотой своей голове. Д-о-л-ь-щ-и-к-и опечалены, но Гантебейм проиграл в сто раз больше, и это их лечит. Полярник небрежно засовывает кучу денег в разнообразные карманы и удаляется. Гантебейм на последнюю десятку уезжает в... Сухуми. Там он, естественно, встречается с Полярником (вышедшим из прохладных мест заключения рецидивистом), забирает у него куш и щедро расплачивается за прекрасно сыгранный спектакль. Осчастливленный Полярник, завязав, ведет спокойную жизнь полярника на пенсии.

Кстати или некстати, но Тайванчик тоже проведет бурную ночь в отеле «Бинго». Хе-хе...

 

К главе 8. Маркес

 

Маркесов много, потому есть выбор. То ли тот, кому сто лет не пишет полковник, то ли другой, который правил на Филиппинах, то ли третий, красиво забивающий футбольные мячи в ворота соперников. И проч., и проч. Надобно думать...

 

Вот колет вену диабетЧик.

 

(Автор знает правильное написание слов диабетик, безбилетник, белобилетник, но, в память о мальчике Чике, о приключениях которого читал в детстве, волюнтаристски подрифмовывает.)

 

К главе 9. Антисоветчик

 

Антисоветчику 13 лет. Зовут его — Антип. Фамилия — Поветчиков. Звуковое сходство имя-фамилии с названием главы случайное. А биологически неслучайно то, что у Антипа нынче переходной период становления личности, сопровождаемый почти неизбежными прыщами. А мама и бабушка так настырно лезут в созревающую душу со своими советами, что поневоле станешь антисоветчиком. А вот отцовские наставления он слушал бы. Да где он, этот отец?.. Где-где, и коню в пальто понятно, что не в Караганде, а... в главе 2 или в главе 7. Другими словами, отцом антисоветчика Поветчикова является или Рутгайзер-Руденко или Тайванчик. Окончательный ответ даст тест ДНК. (А вот Тайсона в этом конкретном отцовстве никак не заподозришь. А жаль...)

 

К главе 10. Сейф

 

Сейф старинной конструкции имеет терракотовый цвет, ключ и хозяина — майора Кузьмина, который временно (до окончания главы 11) исполняет обязанности начальника в районном военкомате мелкого городка на Урале. Когда-то у сейфа был и второй ключ, но уже десять лет, как потерялся. Уже более шести лет на сейфе располагается крупная тарелка. А на ней некрупный пластмассовый горшок, наполненный подзолистой почвой (землей) местного происхождения. И земля эта питает растение фикус из семейства тутовых. Сейф ненавидит тарелку, терпит горшок, уважает растение и безответно любит Нину Гордееву, которая два раза в неделю поливает указанное растение. Эту же Нину — законную единицу штатного расписания райвоенкомата — любит и майор Кузьмин.

Весьма банально, но (в соответствии с обыкновениями окружающей действительности) 27-летнюю Нину не тянет к 48-летнему Кузьмину, а тянет к 32-летнему стоматологу. Понимая это и не в силах изменить это (разницу в годах), холостяк Кузьмин нередко открывает сейф и оттуда достает. Сейф все видит, все понимает, сочувствует, но помочь хозяину до поры до времени не может. Но однажды в городке объявят «время Ч.» и тогда...

 

К главе 11. Фальшив монетчик

 

Чистка каналов и лечение пародонтозов никогда не увлекали стоматолога Отара Габричидзе. И Нина Гордеева его не увлекала. Его неудержимо влекла, привлекала, увлекала и завлекала единственная, тщательно скрываемая страсть — подделка денежных знаков. Пломбы, зубные пасты и Нина были лишь прикрытием.

В своем истинном призвании-искусстве Отар достигнет больших высот. Лучшие образцы его рукоделия к моменту объявления времени Ч. (в мелком городке на Урале) украсят домашние сейфы не только Тайванчика и Тайсона, но и Маркеса-футболиста. (Именно футболиста, поскольку на Филиппинах правил не Маркес, а Маркос. Хе-хе.) А МЭРу из его шедевров не достанется ничего... Как бы там ни было, но мелкий вор (не тот, что зачат в главе 5, а другой) взломает сейф майора. Однако Государство не пострадает. Пострадает только крупная тарелка, чему сейф будет только рад...

 

К главе 12. Залп «Авроры»

 

А клал я с прибором на этот залп, как говаривал незабвенный Толик («Баш») Иров, перестроечно нюхая черную розу (эмблему печали)...

 

Вот трюфель ест водопроводчик.

 

К главе 13. Наводчик

 

30-летний Гепа (урожденный Гена Пашков) не всегда был наводчиком. В своей не короткой профессиональной жизни мошенника он пробовал разное. На вещевом рынке впаривал лохам инвалидные джинсы с одной штаниной. Примерно в том же месте крутил-вертел наперстками. («Кручу-верчу, за рупь — два плачУ».) Спасаясь от срока, сбежал в армию. По иронии судьбы служил Родине в качестве наводчика орудия. К счастью для Родины и окружающих граждан, орудие это за год Гепиного служения не выстрелило ни разу. К обычным людям Гепа вернулся рядовым, но с генеральской жаждой быстрого обогащения. Вскорости вошел в организованную группу лиц, жаждавших того же самого. Исполнял там обязанности в соответствии с приобретенной на «военке» специальностью. Последним амбициозным проектом указанной группы лиц была хата единственной (или все-таки не единственной?) дочки МЭРа.

 

К главе 14. Дева

 

Мария. Непорочная. (До поры до времени.) Возраст скрывает. Постоянно живет (в Израиле). Водит туристов по культовым и культурным местам. Познакомится с Хачиком. Но не в Израиле, а в Нальчике, куда сама приедет по турпутевке. Там она познакомится и с подзабытым нашим байкером — Игорем Б. Но ошибочным женским чутьем предпочтет Хачика. Она-то и заберет Хачика в Израиль (на временное с ней проживание). Какое-то время они вместе будут продавать арбузы. А потом у них родится дочь.

 

К главе 15. Пи-мезончик

 

Алик Маков — физик и шахматист. Положительный. 66 лет. Интеллигентный, доброжелательный. К мезончикам (к которым, как известно, относятся пиончики, каончики и другие более тяжелые мезончики), этим составным частицам, состоящим из четного числа кварков и антикварков, Алик прямого отношения не имеет. А к молекулам и физикохимии имеет. И даже открыл эффект. Кроме того, он гроссмейстер по заочным шахматам. А вот теннисист он не самый сильный, и, порой, проигрывает (с небольшой форой) даже собственной жене Але, которая заведует научной библиотекой в Институте Физики в подмосковном Троицке и обожает собирать грибы. Алик и Аля любят отдыхать, путешествуя по миру.

Отдыхая в вестибюле отеля «Бинго», глазастая Аля приметит и Тайванчика, и мажорку, и Тайсона. Она сообщит об увиденном своему постоянному партнеру по теннису, но тот, размышляя о целесообразности жертвы пешки для поддержания инициативы на королевском фланге, пропустит это интересное наблюдение мимо ушей.

 

К главе 16. Царь

 

Народный артист Стржельчик сыграл царей Николая I и Александра II. А британец Макдауэлл сыграл цареубийцу Николая II, которого сыграл Янковский. И что с этим интереснейшим фактическим материалом делать? Придется рассуждать. О монархии, а также о смысле и ценности жизни...

 

Вот нежность звона — колокольчик.

 

К главе 17. Эндшпиль

 

Эндшпиль был пешечный. И, вроде бы, совсем простенький. Всего-то по две пешечки при каждом короле. Однако шахматы полны тайн. Одну из них постиг Рафик Сочинский. Сам он был шахматистом, примерно, третьей категории. Но этот эндшпилек он выучил наизусть. И многие годы благодарные за постоянство хозяина пешечки этого зндшпилька, безотказно превращаясь в ферзей-королев, начинали вышагивать так ловко, что даже у опытных игроков голова шла кругом. А потеряв голову, они теряли и свои денежные ставки, которыми эти крупные знатоки дебютной теории и позиционного маневрирования подкрепляли свои прогнозы относительно исхода простенького эндшпилька. Однако секрет побед Рафика был вовсе не в эндшпильке, а в гроссмейстерском чутье и таком же понимании азартной психологии человечков. Рафик пауком сидел с раннего апреля по конец октября на том самом «золотом сочинском пляже». Сидел на уголочке топчанчика, а на другом его уголочке притулилась шахматная досочка с простеньким эндшпильком. И тысячи отдыхающих людей, гуляющих туда-сюда, сюда-туда и обратно, бросали на досочку случайный взгляд. И взгляд этот лип в паутинке. Среди бросивших взгляд и таки запутавшихся в паутинке Рафика будут: байкер, майор Кузьмин и Хачик. А еще взгляд будут бросать Полярник, Тайванчик, Гантебейм и Гепа, но они Рафику не по зубам... А вот вспомнил: Гантебейм Рафика в «шеш-беш» хорошо обкатает и заберет его квартирку в Кисловодске за должок. Такие дела...

 

Прочитав завязочки к главам 6, 7, 11, 13, 17, читатель может законно спросить-полюбопытствовать: откуда автор про все это знает? Да оттуда, из личного жизненного опыта. Если кому интересно: опыт игры «под интерес» у автора есть! В карты — негативный, в шахматы — позитивный. И на разных эндшпильках он удачно поигрывал, причем не только на «пешечных эндшпильках». А вот наперсточки никогда не крутил. И монетки не фальшивил. Б-г миловал... Шучу, однако...

 

К главе 18. Рота

 

«Рота, подъем!» — орет салага и чмо дневальный.

Портит дембелю правильный сон... Вот тип нахальный.

(А снился солдату столик квадратно-овальный.

За ним: тов. Лужков, Собянин и блогер Навальный.)

 

А еще приснилось, что рота, в которой служил Отечеству Гепа (и которой командовал майор Кузьмин — в ту пору еще капитан) штурмом брала... женское общежитие в городе ткачих Иваново (виноват — брала учебную высоту 225 неподалеку от мелкого уральского городка).

 

К главе 19. Грех желания

 

Грех желания научно уложим в две группы. Флаг первой: кто желает что; стяг второй: кто желает кого.

Во второй группе категорически не забудем: кто — Тайсон, кого — мажорку.

А еще под вопросом не забудем как не чуждый изящному сочинительству майор Кузьмин, находясь под совместным влиянием Нины Гордеевой и выпитого из сейфа, лично придумал и самодельно оформил в двух предложениях такую вот шокирующую историю любви:

«На днях (намедни), будучи нетрезв, а также под влияньем алкоголя, на корточки (медлительно) присев, я нежно обнял юной девы голень и вверх мельком (по глупости) взглянул на то, что показалось ПОД спиною, и застонал, как огорченный мул, с кентавром (sic!) раздЕленный стеною, поскольку приоткрылся беспредел, чудачество (иль прихоти) Природы, касательно того... двуполых тел, которых чтили древние народы.

Струхнул бы тут и пылкий д’Артаньян, дал «задний ход» бы прыткий Казанова, однако я (храбрейший из землян) «наук любви» легко постиг основы».

Оно и понятно: чего только, «будучи нетрезв», не придумаешь...

 

К главе 20. Магазинчик

 

Магазинчик был не простой, а с секретом. Ютился в двух комнатах, расположенных «трамвайчиком». (Вот и трамвайчик «подпарился», как любил говаривать байкер Игорь Б.) В первой гражданам любого пола, достигшим конфирмационного возраста, свободно продаются разнообразные атрибуты, соответствующие греху желания. А вот во вторую комнату через малоприметную дверь могут попасть далеко-далеко не все. Но мы, проявив настойчивость, таки попадем туда (немедленно!) и увидим: «столик квадратно-овальный», два хилых стула, домашний кинотеатр с экраном во всю стену, а в углу терракотовый сейф старинной конструкции.

А торгуют в этой комнате отнюдь не гуттаперчевыми пенисами и надувными тетками, а оружием. Причем не карабинчиками и калашиками, а типа вертолетиками, эсминчиками и прочей «сатаной». И появляется здесь изредка... Отгадайте, проницательный читатель. Правильно — «министерский» из главы 5.

 

Вот взорван в Грозном арсенальчик.

 

К главе 21. Фильм

 

А пусть это будет документальный фильм «Взрыв». А пусть о том, как в Грозном взорвали арсенальчик, в Москве — жилой домишко, в Тель-Авиве — легковой автомобилишко, а в Васильково (мелком украинском городке) — памятник Вождю. А придумает и поставит этот фильм подросший (и попутно лишившийся прыщей) антисоветчик Антон. А деньги на съемочки даст его таки установленный отец — Рутгайзер!

Кстати, о Рутгайзере. Марк Эдуардович является Рутгайзером лишь по папе, а по маме он... Руденко. В определенное время «Ч» у него произойдут жуткие финансовые неприятности. Он будет искать высокое покровительство в Израиле. Но там ему откажут в гражданстве, и последние годы своей жизни гражданин мира Р. проведет в мелочной нищете. А вот если бы карты-фамилии его родителей «легли» наоборот, то эндшпиль его жизни прошел бы намного спокойнее.

В назидание всем мэрам городов-миллионников Рутгайзер-Руденко какое-то время будет компаньоном Хачика по штучной продаже арбузов. Хоть в Израиле, хоть в Нальчике. Такое вот кино...

 

К главе 22. Пьеса

 

Пьеса, так пьеса. А пусть это будет...

(фантазия)

И называется она...

 

Извините, глубокоуважаемый читатель, увлекся... Да и «счетчик-цербер» поджимает... Очень жаль! Ведь автор мог бы поведать еще великое множество забавных «мулек», извлеченных из пустой головы романа, который никогда не будет написан, но его останавливает природное чувство меры. Все. Пора расставаться...

 

Вот время гасит мой запальчик...