Тоска.

На пенсионера Сергей Сергеича напала тоска. Внезапно напала. Ничто не предвещало ее появлению. День начинался как обычно. Встал на рассвете. Умылся. Покормил кур. Выгнал бычков в табун. Тем временем жена успела подоить коз, собрать завтрак. Сергей Сергеич вывел свое маленькое козье стадо, привязал их на лугу за огородом, сполоснул руки и сел за стол. Жена разлила душистый чай и пододвинула тарелку свежеиспеченных оладий. Сергей Сергеич любил эти летние завтраки. Солнышко греет еще не жаркими лучами. Птицы заливаются в речной чаще. Пчелы жужжат. И… какая-то особенная тишина.… Только ложки звякают, тренькают края чашек об блюдечко и шипящее бульканье кипятка. Благостно на душе. Напившись чая, Сергей Сергеич, перевернул чашку на блюдце верх дном и весело нарушил молчание:

- Ну, что жена, какие приказанья?

- Какеи тебе еще приказанья, - ворчливо отозвалась жена, - жуков помори. Вроде не видать было, а вчера полола, так на одном кусту, как красной смородиной высыпало.

- Глянь, какая зараза. Неделя только прошла, как обработал отравой. Вот живучие.

Сергей Сергеич встал, посвистывая, пошел в сарай за опрыскивателем. Так же насвистывая, растворил химикат и залил ей емкость аппарата. Накачал воздухом до нужного давления. Накинув ремень на плечо, встал на рядки и, тут… на него напала тоска. Вначале Сергей Сергеич не понял. Недоуменно покрутил головой, огляделся, прислушался к себе. Почему вдруг так стало тяжело на душе? Отчего это день потускнел, все кругом стало нереальным, краски, звуки? От неожиданности сел прямо на землю. Прижал руку к груди и беспомощно захлопал глазами. Минуту сидел, прижимая руку к заколотившемуся сердцу привыкая к новому состоянию. Послышался окрик. Медленно повернул голову. Жена окликала его, стоя у летней кухни. Почему жена другим голосом кричит ему?- изумился Сергей Сергеич, - Куда исчез светлый, ликующий день? Все серо кругом. С чего это вдруг сердце сдавило и захотелось плакать?

- Ты-ы-ы, че-е-е-го рас-се-л-с-я, ста-а-р-ы-й? – тягучим эхом из далёкого далека слышался голос жены, - дел невпроворот. До приезда детей закончить надо, а то внуков потравишь. Ну, чего ты?

Сергей Сергеич через силу встал, вновь накинул ремень и пошел обрабатывать картофельные рядки. Работал уже машинально. Сознание отключилось. В душе творилось что-то невообразимое. Против его воли, перед внутренним взором проходила вся прошедшая жизнь. Как в кино…. Вот он видит себя еще ребенком, подростком. Всплыли родные лица родителей. Отец машет косой, а мать у костерка хлопочет. День такой ясный, солнце яркое, небо синее-синее. Только звуков нет. Мать что-то кричит отцу и машет рукой, зовет обедать, а он, Сергей, бежит с пучком земляники. Подсел к костру и потянулся к кусочку хлеба и тут все растаяло. Отец с матерью исчезли. Наплыла другая картина…. Он, уже взрослый со своей Маней у черемухи стоит. Первые поцелуи, признания в любви, предложение стать его женой. Маня, ласково смотрит на него и губы беззвучно шепчут: «Да, я согласна». Потом свадьба, дети пошли. Кадры мелькают все быстрей…. Ясли… школа…. Последний звонок… институты…. Вручение дипломов…. Свадьбы детей…. Новоселья….. Радость появления первых внуков. Жизнь летит…. И все видится так ясно, так отчетливо, но как будто из чужого окна видится. Все кругом пышет жизнью, радостью. Но это уже не его радость и не его жизнь. Сергей видит себя и свою Маню стремительно стареющими…. Вот ему уже восемьдесят, Манечке чуть поменьше…. Все это крутилось в стремительном круговороте лиц, картин, пейзажей. И все быстрее и быстрее…. Сознание уже не охватывало, не вмещало все это…. И внезапно Сергей Сергеич очнулся…. Вернулись краски, звуки дня…. Окончательно пришел в себя от собственного плача. Да так по-детски плакал. Беспомощно всхлипывал и тихонько подвывал. Сергей Сергеич смотрел на знакомую улицу, на речку, на свой дом, на размахивающую руками жену, а слезы капали. Камень на душе так и давил его, что вздохнуть, не выдохнуть. Сколько длилось и не помнил. Наконец-то плакать перестал. Задумчиво смотрел на горизонт. Тоска потихоньку уходила из него. Душа же наполнялась чем-то иным. А чем, спроси, не ответил бы. Только чем-то светлым, успокаивающим, прибавляющим сил. Сознание прояснилось. Сергей Сергеич выдохнул остатки тоски и поднялся на ноги. Ничего, мы еще поживем! - сказал сам себе и, насвистывая, пошел дальше работать. Приехали дети, привезли долгожданных внучат. Особенно желанную младшенькую Оксану. Дом наполнился смехом, криком, веселой возней. На другое утро Сергей Сергеича не стало. Умер во сне.

 

Талгат Ишемгулов