За иллюминатором, где-то там, далеко внизу, кипела и бушевала пенным валом взрезаемая форштевнем вода тропического моря, время от времени вспыхивая яркими синими светлячками каких-то светящихся морских тварей, но я этого не слышал и не видел. Я ощущал только легкое дрожание судна да тихий шорох воздуха в решетке кондиционера. Сквозь круглое стекло сияла яркая звезда. На душе было легко и спокойно. Полежав еще немножко, я приподнялся и потянулся за часами на тумбочке. Нащупав, включил ночник над головой, предварительно надвинув его крышечку так, чтобы не ярко светил. На вахту было еще рано, но спать дальше тоже не было смысла – минут через пятнадцать сработает будильник. Я осторожным движением положил часы на тумбочку, стараясь не потревожить тебя и замер, вглядываясь в твое лицо. Ты спала, лежа на спине, положив руки за голову. Я тогда еще не знал, что это твоя любимая поза во сне. Лицо было спокойно, и в свете ночника казалось, что вот, еще чуть-чуть, и ты улыбнешься. Долго, без единой мысли вглядывался в лицо, разглядывал нос, губы, лоб, колдовские длинные волосы - погибель мою, разметавшиеся по подушке… Ведь за неделю знакомства я так и не успел еще как следует тебя разглядеть. И вдруг в моей голове родилось СЛОВО. И слово это было – «РОДНАЯ» Оглушенный этим словом, я упал на подушку и, вглядываясь в желтый завиток на висящем на переборке коврике, стал лихорадочно пытаться как- то осмыслить произошедшее только что. Этот завиток почему-то врезался в мою память, и я отчетливо вижу его даже через десятки лет… Никогда еще в своей жизни я не говорил ни одной из многих женщин в моей жизни это слово. Ни вслух, ни мысленно. Жена, с которой прожил тогда уже одиннадцать лет, никогда не слыхала его от меня. В ту минуту я еще не знал, что никогда не скажу его другой женщине, да и этой никогда не буду говорить его вслух. Тогда я еще не знал, что в эту самую минуту мой спокойный, благополучный и на долгие годы распланированный мир уже перевернулся, а поэтому меня ждут многие и многие головокружительные жизненные повороты, беды, потрясения и испытания. Но, как награда за все это, меня ждет долгая и очень трудная жизнь с этой женщиной. И огонь, и вода, и медные трубы – все это было впереди. Однако выбор пути свершился в эту минуту. Я еще не знал, что любимая моя работа, к которой я так стремился, да и карьера, в которой все идет блестяще, является только подготовительной стадией к другой, близкой к ней работе, которая и станет смыслом всей моей жизни. Тогда я подумать не мог, что буду вот так сидеть и писать этот рассказ- откровение об одном не произнесенном вслух слове, которое сделало мой мир таким, каким я его и люблю вот уже более тридцати пяти лет. Что дальше? А этого нам не дано знать. Может быть, моя "Аннушка" уже купила масло? И мне нравится, что я этого не знаю! | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
