Наверное, всем в России, да и на всем постсоветском пространстве известен советский разведчик Штирлиц. Благодаря легкому перу Юлиана Семенова и кинематографическому искусству режиссера киноленты «Семнадцать мгновений весны» Татьяны Лиозновой, это имя стало символом успешного умного нашего специального агента. Услышав однажды созвучную фамилию Штиглица, я долго не мог понять, о каком человеке идет речь. Автоматически всплывали картинки из кинофильма с Вячеславом Тихоновым в главной роли. Однако речь шла совершенно о другом немце, который посвятил свою жизнь служению именно России, а оставаться его просили цари российского государства: Николай I и Александр II.

 

Состояние этого российского немца сколотил его отец Людвиг Штиглиц, проводя рисковые операции на бирже и финансовых операциях во время войн с Наполеоном. На вырученные деньги отец будущего мецената создал несколько фабрик и заводов, основал банк. В 1843 году Людвиг фон Штиглиц умер, оставив двадцатидевятилетнему сыну Александру восемнадцатимиллионное состояние, промышленный и банковский бизнес и герб своего рода, на котором неизменно красовались пчелы, как самый точный символ трудолюбия.

 

Александру такой расклад совершенно не понравился. По своему характеру он был полной противоположностью отца. Занятия предпринимательством его совершенно не прельщали. Он увлекался поэзией немецких романтиков, был достаточно замкнутым молодым человеком. Смерть любимого отца расстраивала все его планы. Александр решительно не хотел быть бизнесменом. Но репутация отца, которая оказалась безупречной, требовала сохранить имя Штиглица для России. В дело вмешался царь Николай I. Он буквально уговорил молодого барона, ради государственных интересов и казны, продолжить дело отца. Александр Людвигович не смог отказать государю.

 

Надо сказать, что в то время имя значило очень многое в деловом мире. Имя приравнивалось к репутации. Выбор персоны, которая будет вести переговоры в бизнесе, убеждать инвестировать свои деньги в проекты, просить заемные средства, имел большое значение для успеха предприятия и государства в целом. На тот момент имя Штиглицей в России и за его пределами ценили. Оно должно было послужить стране. Я бы очень хотел, чтобы эта традиция была возобновлена и получила развитие в наше время. Думаю, что у нас есть много богатых людей, с добрым именем, способных взять пример с одного из самых интересных, на мой взгляд, меценатов – барона Александра Людвиговича фон Штиглица.

 

Молодой Штиглиц принял ответственность за дело отца и с настоящей педантичностью немца продолжил развитие банков и предприятий. России, которая в то время запаздывала в модернизации, как воздух требовались такие управленцы. Банк Штиглица стал одним из самых успешных. Профессионализм Штиглица был высочайшим. Его слово было весомым не только для своих подчиненных. С ним советовался царь. Так, например, одна из аудиенций Штиглица с царем надолго закрыла Ротшильдам дорогу в Россию. Вероятно, это было неплохо для нашего государства.

 

Промышленная империя Штиглица была достаточно большой. Александр Людвигович владел сахарным заводом, который давал ему половину миллиона рублей прибыли в год. У него было несколько золотых приисков на Урале, фабрики в Нарве и знаменитая «Невская мануфактура». В мундиры из его сукна одевалась половина России. Его фабрики выпускали самое качественное суконное полотно. За качество российский немец отвечал своей репутацией. Имя свое хранил.

 

У Штиглица было престижно работать. Платил он исправно и справедливо. Не жалел денег на обустройство и просвещение своих работников. Так, на парусиновой фабрике в Иван-городе, знаменитой «Парусинке», хозяин строил для рабочих на свои деньги дома по английскому образцу, школу для детей, профессиональные училища для подмастерьев, больницы.

 

Ему было небезразлично, в каких условиях трудятся и отдыхают его рабочие и их дети. Он прекрасно понимал, что пустая жажда наживы может превратить человека в пушкинского Кощея, чахнувшего над златом. Заработанные огромные деньги с собой в могилу не унесешь, нужно уметь им находить применение для людей и страны.

 

Сейчас, в век маркетинга и менеджмента, полезно обратить свои взоры на опыт успешных патриотов-бизнесменов, которые оставили нам своими делами великое наследие – отношение к делу, людям и родной стране. История меценатства в России богата на личности. Был меценатом и граф Александр Сергеевич Строганов, и граф Николай Петрович Шереметев. Купец Гаврила Гаврилович Солодовников из 22 миллионов рублей состояния 20 миллионов пожертвовал на нужды общества. В наши дни эти траты были бы равны более 9 миллиардов долларов США.

 

Стране известны пожертвования купца Нечаева-Мальцева, которого убедил потратить 2 миллиона рублей на создание Музея изящных искусств (нынешний музей изобразительных искусств имени А.С. Пушкина) отец Марины Цветаевой, Иван Владимирович Цветаев.

Савва Морозов отдал на создание Московского Художественного театра 500 тысяч рублей.

 

Люди часто обсуждают корпоративную этику. А ведь прообразом деловой культуры было купеческое слово, традиции честной торговли и организации дела с учетом человеческого отношения к тем людям, которые на тебя работают. Пишут, что Барон Штиглиц младший был чужд сентиментальности. Однако его внутреннее чувство справедливости предвосхитило создание корпоративной этики. Он считал, что тот, кто хорошо работает должен получать премии, предприятие должно жить своей внутренней жизнью, а люди – уметь отдыхать и веселиться, на что полезно выделять деньги собственника. И он выделял деньги на семейные вечера рабочих, пикники и даже бесплатный поезд. Он всегда поощрял тех, кто на него работал. Это было справедливо и этично.

 

Фигура Александра Штиглица в культурно-историческом контексте представляется не только большой, а объемной, многогранной и просто гигантской. Умение зарабатывать деньги не превратило этого бизнесмена в хапугу. Барон страстно желал добра и процветания стране, которая однажды стала второй родиной его отцу. Для такой огромной страны транспорт является ключевым фактором успеха. Так говорят экономисты-эксперты на популярных телеканалах, так рассказывают учителя географии и истории.

 

В 1817 году впервые в России приступили к строительству шоссейных дорог. Однако такие дороги хороши для маленькой Германии, но не для огромной России. Скрепить ее, дать ей новый импульс развития может только железная дорога. Значение железных дорог для экономики нашей страны не просто большое, а громадное. Так считают авторы популярных книг и статей по экономике, так считали в Советском Союзе, когда строили БАМ, так думают, взвешивая сейчас «за» и «против» строительства, с участием Китая, большого отрезка пути через всю страну сейчас. Именно барон фон Штиглиц убедил царя Николая I сделать ставку на железные дороги и получил одобрение и всяческое содействие в организации этого дела со своей стороны. Николай I, сам будучи неплохим инженером по образованию и складу ума, понял деятельного немца и поверил ему. Опять-таки, доброе имя и безупречная репутация сделали свое дело. Для того, чтобы принять такое решение, нужно было быть самыми убежденными патриотами-государственниками, ведь окупаемость проекта была туманной и проглядывала слегка. Нужно было видеть на много десятилетий вперед, чтобы знать, что России нужно именно это решение, и оно ему во благо.

 

Штиглиц лично вложил миллионы рублей в железную дорогу. На его средства была построена ветка из Петербурга в Петергоф, Лугу, Гатчину. Первая железная дорога в России была открыта в 1838 году и составляла всего 25 верст или чуть больше 26 с половиной километров. Его заслуга была не только в умении увидеть будущее и найти способ приблизить это будущее наилучшим способом. Александр Штиглиц создал новую форму организацию бизнеса - акционерные общества и сумел привлечь капиталы других людей России и зарубежных инвесторов. Темпы строительства дорог напрямую зависят от денежного потока, который позволяет закупать строительные материалы, оплачивать труд рабочих и инженеров. По поручению императора Штиглиц отправляется в Европу и привозит несколько весьма выгодных займов. Опять имя и репутация бизнесмена дали свои плоды. За успешные деловые переговоры барон получил орден Анны, орден Владимира и бриллиантовую табакерку. Царь покупает акции железных дорог в значительном количестве, а вслед за государем деньги в новое дело вкладывают князья и генералы, высший свет. С этого момента остановить строительство железных дорог в России становится невозможным, а значит, страна не отстанет от европейских соседей и не будет топтаться на месте. Именно усердию Штиглица обязаны российские железнодорожники. Именно его имя должны чтить и уважать люди в светло-серых мундирах ОАО «РЖД».

 

В конце 50-х годов XIX века в России наступил кризис. По всей вероятности это было связано с экономическими закономерностями в мире, а также последствиями Крымской войны 1854-1855 годов. Во всех бедах в стране обвинили банкира Александра Штиглица. Его обидно называли в газетах того времени ростовщиком и спекулянтом. Несправедливую травлю поддержал и министр финансов. Ротшильдам разрешили беспрепятственно действовать на территории России. Это было звонкой пощечиной для 45-летнего Штиглица. Александр Людвигович понимал, что всеядный Ротшильд точно не будет думать о процветании неродной ему России. Первым порывом было уехать из страны навсегда. Однако барон поступает по-иному. Он полностью сворачивает банковскую деятельность, закрывает банки навсегда. Банковская группа «Штиглиц и Ко» перестает существовать.

 

Имя в России – это громадный капитал. Имя Штиглица несмотря на наветы было весомой валютой. Его знали, с ним считались, ему верили в стране и за рубежом. Царь Александр II не был готов расстаться со Штиглицем. Он поручает барону возглавить Государственный банк и провести реформы банковской системы. До 1860 года право обращаться в банк имели только дворяне и купцы. Это замедляло развитие деловой активности в стране. 31 мая 1860 года Александр II издает указ о создании Государственного банка и ставит во главе его Александра фон Штиглица.

 

Педантичный российский немец приступает к новому делу страстно, ответственно и по-умному. Он проводит реформу всей банковской системы. Уже с 1861 года банки открылись для всех, независимо от сословной принадлежности. Наличные деньги, зашитые в подушки, закопанные в огородах, несут в банки. Гарантией и доверием для большинства является не только соответствующая бумага и документ, а само честное имя барона Александра Людвиговича Штиглица. Опять имя банкира работало для страны и людей.

За шесть лет работы в государственном банке Штиглицу удалось выстроить банковскую систему России, привлечь деньги населения, создать грамотную процедуру стимулирующего кредитования. Штиглиц, можно сказать, дал финансовую кровь деловому миру России, позволив нарастить темпы развития промышленности страны.

 

Интересно, что барон мог видеть масштабно, но не забывал при этом и о мелочах, заглядывал в будущее страны и оставлял в поле зрения каждого своего работника. Задумал и осуществил грандиозную реформу банковской системы и при этом жертвовал часть своего жалованья в организованную им ссудно-сберегательную кассу для нужд вдов и сирот.

Такому сочетанию несочетаемого стоит поучиться нынешним банкирам. Ведь барон фон Штиглиц умел зарабатывать колоссальные суммы и, при этом, не боялся тратить деньги на добрые дела.

 

В XIX веке в России была придумана очень мудрая, на мой взгляд, политика благотворительности и меценатства. Так каждый богач, который хотел пожертвовать денежные средства во благо общества должен был получить на то личное разрешение царя. Затем, после письменного ответа государя, он должен был внести в казну столько денег, чтобы на проценты от этого вклада можно было содержать, например, приют или больницу. Такая система позволяла гарантированно обеспечивать работу приюта, больницы или иного благотворительного объекта. Жертвование создавало систему, а не однократную подачку обществу. Предприниматель становился известен царю, казна прирастала, а благое дело получало гарантированное продолжение. От жертвователей не было отбоя. Возможно, щедрость возвращалась милостью двора, но это было справедливо и полезно обществу.

 

У Штиглица было много денег. Он любил читать немецких поэтов, боготворил театр, восхищался искусством. Сам барон был скромен, застенчив, даже замкнут. Не всегда был хорошо и по моде одет. Скорее, был аккуратен в одежде. Не умел рисовать, но очень хотел научиться этому искусству. Никогда не мечтал быть бизнесменом, но стал одним из самых успешных предпринимателей и банкиров. У него было доброе сердце. Он искренне любил людей.

 

В январе 1876 года Штиглиц сделал пожертвование в один миллион рублей на создание училища ученых рисовальщиков. Ему было тогда 62 года. Единственное условие, которое выдвигал барон – это присвоение его имени этому училищу. Царь выполнил это условие, одобрив благотворительный взнос. Уже через пять лет, 29 января 1881 года училище имени Штиглица было открыто. Это было самое современное на тот период времени учебное заведение для промышленного рисования. В нем был открыт даже класс фотографии. Из благотворительного взноса выплачивались стипендии ученикам и жалованье преподавателям. Директором был назначен модный архитектор Максимилиан Месмахер. Штиглиц был счастлив. Его доброе имя увековечат. Однако судьба сделала впоследствии крутой вираж. В советские годы было неполиткорректным учебному заведению носить имя барона, то есть классово чуждого пролетариату элемента. Имя жертвователя было заменено на имя Веры Мухиной. Так это училище и носило имя автора металлической скульптуры «Рабочий и колхозница» до 2012 года. Сейчас имя барона Александра Людвиговича фон Штиглица вновь вернулось его детищу – Санкт-Петербургской государственной художественно-промышленной академии им. А.Л. Штиглица в Соляном переулке, 13. Этот проект считается самым ярким проектом барона не только благодаря учреждению и первому пожертвованию, но и тому, что Штиглиц завещал этому училищу более 9 миллионов рублей после своей смерти. Но деньги, которые позволили бы училищу безбедно существовать были растранжирены зятем барона, Половцевым, который превратил миллионы Штиглица в акции против воли мецената.

Штиглиц умеет работать и умеет с умом тратить заработанные миллионы во благо общества. Так некоторые историки считают самым крупным пожертвованием, сделанным от одного человека, взнос в 5 миллионов рублей от барона Штиглица на создание музея прикладного искусства.

Правда, музей открыли уже после его смерти в 1896 году. Музей получился богатейшим.

 

Штиглиц тратил много. На его деньги построили и содержали 97 лет «Образцовый барона Штиглица детский приют», который предназначался для 4-летнего образования начальной школы девочек из бедных семей. Штиглиц выплачивал стипендию лучшим студентам технологического института, жертвовал семьям морских чинов, участвовавших в Крымскую войну и лишившихся имущества в Севастополе. Штиглиц содержал глазную клинику.

 

В 1884 году в возрасте 70 лет русский банкир, промышленник, бизнесмен, меценат и благотворитель барон Александр Людвигович фон Штиглиц скончался. Но имя его осталось. Осталось в его делах и примерах.

Русский немец служил России всем своим сердцем и каждым своим делом. Он заглянул в будущее, дав толчок развитию железных дорог и заложив основу правильной банковской системы. Он опирался на профессионализм, ответственность и свое доброе имя. Он дал пример заботы о людях, жертвуя деньги на приюты и клиники, помощь нуждающимся. Он создал самое современное училище промышленного рисования, дав ему свое имя, и вложил колоссальную сумму на музей прикладного искусства.

 

Я очень хочу, чтобы этот Штиглиц остался с нами. С нами оставалось его доброе имя.

 

Вас, Александр Людвигович Штиглиц, я попрошу остаться!

 

Айрат Мустафин