ЛЮБОВЬ ПОКРЫВАЕТ ВСЕ ГРЕХИ

 

Пигмалион родился в столице Кипра Пафосе в пятом веке до н. э. Его отец Бел, брат царя, имел большой, утопающий в зелени дом с фронтальными колоннами. Почти дворец. В его правом крыле находилась скульптурная мастерская. Там работал мастер Кирос, ваявший скульптурные портреты членов семьи хозяина. В доме также была большая библиотека. И для её пополнения Бел пригласил из Иерусалима переписчика книг Реувена, чтобы он перевёл на греческий язык иудейское Святое Писание.

Библиотекой заведовал молодой Павлос из афинских софистов, критиковавших религию и социальное устройство Эллады. Он учил малолетнего Пигмалиона грамоте. Но когда мальчику исполнилось восемь лет, его воспитание поручили Дамианосу, консерватору, который не сомневался во всевластии богов и незыблемости устоев рабовладения.

Как-то Пигмалион с воспитателем прогуливались в парке около дома и на центральной аллее увидели девочку. Она пыталась поймать бабочку. У неё были голубые глаза и светлые волосы, заплетённые в косички. Судя по одежде, это была рабыня.

- Ты разве не знаешь, что рабам здесь ходить нельзя? – строго спросил девочку Дамианос.

- Я не понимать греческий, - робко пролепетала она.

- Сейчас поймёшь, - пообещал воспитатель и ударил её своей тростью.

Девочка заплакала и бросилась бежать.

- Она же совсем маленькая! - только и смог произнести потрясённый Пигмалион.

- Это рабы, - пожал плечами Дамианос. – Они не могут мыслить и чувствовать, как мы. И обращаться с ними нужно, как с лошадьми и собаками. Тогда они начинают вас понимать.

В свободное время после ужина Пигмалион отправился в библиотеку к Павлосу.

- Дядя Павлос, правда ли, что рабы думают и чувствуют, как лошади и собаки?

- Да кто тебе такое сказал? - удивился библиотекарь.

И Пигмалион рассказал ему об инциденте, который случился сегодня на аллее парка.

- Наверно, это Ольга, дочь новой рабыни, которую купил твой отец, - предположил Павлос. - А светлые волосы у неё, как у всех варваров. У нас много таких рабов.

- А как насчёт лошадей и собак? – напомнил Пигмалион.

- О, это неправда! Рабы - такие же люди, как и мы.

- Но что, дядя Павлос, можно сделать, чтобы эту девочку не били?

- Я подумаю, – пообещал библиотекарь.

Следующим вечером Пигмалион опять пришёл к Павлосу. И библиотекарь сообщил, что договорился взять маленькую рабыню уборщицей в библиотеку. Здесь её обижать не будут.

- Спасибо, дядя Павлос. У вас-то она научится и говорить по-гречески, и читать, и писать.

- Я могу её многому научить, - подтвердил библиотекарь. – Но кто мне за это заплатит?

- Когда-нибудь я стану владельцем имения и заплачу вам за всё, - пообещал подросток.

Теперь Пигмалион приходил в библиотеку на уроки пораньше, чтобы пообщаться с Ольгой. Он приносил ей сладости и даже подарил старую куклу. Девочка была в восторге.

Однажды Дамианос увидел, что его воспитанник копирует библиотечную статую Галатеи стилем (стержень с заострённым концом для письма и тупым концом для стирания; А. Б.) на доске, покрытой воском. Но нарисованная Галатея была с косичками и в грубом хитоне.

- Раньше ты никогда не интересовался этим! - удивился воспитатель. – Тебе нравится?

- Очень, - признался подросток, - Пожалуйста, позвольте мне учиться ваянию.

И через неделю Пигмалион стал посещать скульптурную мастерскую Кироса.

Прошло несколько лет. Ольга уже свободно говорила по-гречески, умела читать и писать. По просьбе Пигмалиона, Павлос давал ей уроки литературы. И теперь подростки нередко беседовали о Гомере и вместе читали стихи лирических поэтов Ивика и Симонида.

Пигмалион был единственным ребёнком в семье, и Ольга казалась ему чем-то вроде младшей сестрёнки. Но со временем его внимание всё чаще привлекала её фигура, постепенно обретавшая пленительные, женственные формы.

 

Когда Пигмалиону исполнилось семнадцать, отец отправил его в Афины. Два года юноша учился ваянию у знаменитого Алкамена. Там он и создал свою первую статую Галатеи. Но, получив известие о кораблекрушении, в котором погибла царская семья и его отец, Пигмалион вернулся на Кипр. Теперь он стал одним из основных претендентов на престол.

Дома его ждала мать Анхиноя. После радостных приветствий, отдохнув с дороги, Пигмалион встретился с Павлосом. От него он узнал, что скульптор Кирос, заработав на безбедную старость, вернулся в Афины, Реувен уже заканчивает перевод Святого Писания, а функции библиотекаря теперь исполняет Ольга. Сам же Павлос стал управляющим имением.

И вскоре Пигмалион отправился в библиотеку.

- Ты так выросла! - удивился он, увидев Ольгу. – А как тебе тут жилось всё это время?

- Неплохо. Бел меня не обижал. А что будет теперь, не знаю. Я ведь рабыня.

- Ольга, я могу завтра же отпустить тебя на свободу. Теперь это в моей власти. Хочешь?

- Об этом я мечтала, - призналась она. - Но теперь, когда ты стал хозяином, я не уверена...

- Потому, что мы друзья? – не понял Пигмалион.

- Не знаю.

Наступила длительная пауза. Они стояли напротив друг друга, избегая прямого взгляда.

- Возможно, Ольга, об этом знает Ивик. Ты его помнишь?

- Помню, - и она начала декламировать.

Из-под сумрачных вежд вот опять на меня

Влажным оком своим загляделся Эрот.

Этот взгляд у него полон чар и огня.

В сеть Киприды меня он насильно влечет.

Я дрожу, лишь почую его пред собой…

(Ивик, вторая половина шестого века до н. э., переводчик Гаспаров М.)

- Прекрасные стихи, - восхитился он. – А ты очень красивая. Можно тебя поцеловать?

В дверь постучали. Ольга торопливо отошла к книжному стеллажу. Вошёл Павлос.

- У нас гости, - сообщил он, – Никон с женой. Твоя мать хочет показать им библиотеку.

Вскоре появилась Анхиноя с гостями. Прежде всего, она представила им Пигмалиона.

- Ну-ка, милочка, - обратилась она затем к Ольге, - покажи моим друзьям наши книги.

- С чего уважаемые господа хотели бы начать осмотр? – вежливо справилась Ольга. – С драматургии, поэзии, истории, философии, религии, или медицины?

- С драматургии, - решил Никон.

- Хорошо, - Ольга повела гостей к крайнему стеллажу. - Здесь книги знаменитых греческих драматургов, - начала она. - И первым из них нужно назвать Эсхила, чьё творчество началось ещё в прошлом веке. У нас имеются все его девяносто трагедий и драм.

Она называла имена авторов, годы их творчества, количество и характер произведений. Гости слушали с интересом. Ольга произвела на них самое благоприятное впечатление.

- А как вас зовут? – поинтересовалась жена Никона. – И где вы учились?

- Я рабыня, уважаемая госпожа.

- Как, рабыня?!

- Вы сами видите, дорогая, - поспешила объяснить Анхиноя, – как мы обращаемся с рабами. Почти как с людьми. Однако нам пора возвращаться. Приглашаю вас на ужин.

Гости покинули библиотеку. Пигмалион задержался. А Ольга горько заплакала.

- Ты слышал, Пигмалион? – бормотала она сквозь слёзы. – Мы почти, как люди.

- Не обижайся, пожалуйста, - он привлёк её к себе. - Мама просто не подумала. А я тебя очень люблю.

На следующий день, после завтрака, Пигмалион отправился в библиотеку. Поздоровался с Ольгой и протянул ей свёрток тканей, перевязанный ленточкой.

- Я кое-что привёз тебе. Это модная женская одежда.

Девушка осмотрела подарок, но не приняла его. Такие вещи были не для рабов. Она боялась Анхинои, и он с трудом уговорил её хотя бы примерить эти наряды. Ольга переоделась в смежной комнате, а когда вернулась, Пигмалион был поражён её внешностью.

- Ты стала, как богиня, - восхитился он. – Знаешь, в Афинах я учился ваянию у Алкамена. И в его мастерской по памяти слепил тебя из глины в виде нереиды Галатеи. Учителю моя скульптура очень понравилась, но я чувствовал, это ещё не шедевр.

- И теперь ты понял, как довести свою Галатею до совершенства?

- Да. Буду очень тебе благодарен, если станешь мне позировать.

Она согласилась, и они направились в скульптурную мастерскую. Там всё было готово к работе. Ольга заняла место натурщицы, а Пигмалион встал у станка скульптора. Он проработал около четырёх часов, и, с сожалением, прервал ваяние ради дел, связанных с борьбой за трон. Выборы царя должно было состояться через месяц.

Вечером, анализируя шансы Пигмалиона на избрание, Павлос советовал ему поскорее жениться. Это придало бы юному претенденту на престол больше солидности.

- А если я женюсь на Ольге? – поинтересовался молодой человек.

- Ни в коем случае, - покачал головой управляющий. - Свободные граждане Кипра не допустят на трон человека, вступившего в брак с рабыней.

Прошел месяц, заполненный визитами, приёмами, переговорами и совещаниями. Но Пигмалиону удавалось ежедневно выкроить хотя бы несколько часов для работы в скульптурной мастерской. Ваяние новой Галатеи шло очень быстро. И когда скульптура была окончена, он показал её управляющему.

- Как живая! - удивился Павлос. – А если ещё её подкрасить, иллюзия станет полной.

Эта мысль Пигмалиону понравилась. Тем более что Алкамен учил его навыкам расцветки скульптур. Он достал краски, имевшиеся у Кироса, усадил рядом Ольгу и начал работу.

Но вот наступил день выборов. Для Пигмалиона он завершился полным триумфом. По окончании торжественных церемоний он вернулся домой, где его встречала счастливая мать. А потом, чтобы отвлечься от волнений уходящего дня, Пигмалион пригласил Павлоса посмотреть на раскрашенную Галатею. При этом он попросил Ольгу переодеться в одежду, использованную при позировании, и встать рядом со скульптурой.

- Они, как близнецы, - заключил управляющий, сравнивая девушку со статуей. - А что, если показать их человеку постороннему, например, переводчику Святого Писания?

Пигмалион согласился, и Павлос привёл Реувена. Ему предложили встать на некотором расстоянии от двух девушек и определить, кто из них Ольга.

- Может быть, вот эта? - неуверенно указал переводчик.

Пигмалион, Павлос и неузнанная Ольга засмеялись.

- Их невозможно различить, – обескураженно развёл руками Реувен. – Но позвольте мне, ваше величество, воспользоваться случаем, чтобы поздравить вас с восшествием на престол!

Услышав об этом, Ольга заплакала и выбежала из мастерской. Она считала, что теперь её любимому будет не до неё. Пигмалион поспешил за ней.

- В чём дело, Павлос? – смутился Реувен.

- Они любят друг друга, но наши законы не позволяют им пожениться.

- Царь не может вступить в брак с любимой женщиной?! – удивился переводчик.

 

Вечером в дверь комнаты Пигмалиона постучали. Вошёл Реувен с книгой в руке.

- Простите, ваше величество. Я знаю, как вы сможете жениться на любимой девушке.

- Неужели?

И Реувен начал объяснять свою идею. Пигмалион изредка прерывал его вопросами.

- Но простят ли мне такое боги? – заколебался он, выслушав переводчика.

- Ваше величество, Афродита ведь покровительница влюблённых. Она должна вас понять. А в Святом Писании сказано, - Реувен раскрыл свою книгу и прочёл, - «Любовь покрывает все грехи». Это слова царя Соломона.

Утром Пигмалион рассказал Павлосу о беседе с переводчиком.

- Замечательно, - отозвался управляющий. – Только нужно всё тщательно продумать.

- У вас есть соображения?

- Да, ваше величество. Я поставлю Галатею возле трона и распущу слух, что молодой царь

влюблён в эту скульптуру и мечтает жениться на девушке, похожей на неё.

- По-моему, Павлос, это очень удачный ход. Но как нам быть с Ольгой?

- Мы продадим её Реувену. Он вскоре уезжает на родину и заберёт эту рабыню с собой.

До коронации Пигмалиона оставалось ещё три дня, и Павлос максимально использовал их для выполнения намеченного плана. Прежде всего, он оформил продажу Ольги Реувену и демонстративно отправил их обоих в порт. Отсюда переводчик отплыл на родину, но без Ольги. Её в закрытой карете Павлос отвёз в свой дом. Затем, он купил белую тёлку для жертвоприношения во время коронации Пигмалиона. И тут управляющий вспомнил, что, согласно преданию, яркая вспышка пламени во время жертвоприношения свидетельствует о намерении богов выполнить просьбу молящихся. Поэтому он проделал в роге тёлки отверстие, заполнил его полость оливковым маслом, а отверстие залепил воском.

Но для реализации замысла Павлосу нужны были широкие полномочия. И Пигмалион срочно назначил его начальником тайной канцелярии.

Наконец, наступил день коронации. Царь и главный жрец в храме Афродиты встали перед алтарём. За ними - жрецы и сановники. А простые подданные толпились вокруг храма.

В это же время к царскому дворцу подъехала карета. Из неё вышли люди, и стража пропустила их в тронный зал, потому что среди них был начальник тайной канцелярии. С ним шли два раба и девушка с закрытым лицом. Рабы укутали покрывалом статую Галатеи и отнесли её в карету. А на место Галатеи, открыв лицо, встала девушка. Это была Ольга.

Между тем в храме Афродиты продолжалась процедура коронации. Жрецы в белых одеждах, омыв руки в солёной воде, под аккомпанемент флейт возложили на пылающий алтарь голову белой тёлки. Затем главный жрец увенчал молодого царя короной и начал читать молитву, которую за ним повторяли все участники церемонии. Но когда Пигмалион увидел на роге тёлки едва заметную струйку воска, он дотронулся до плеча главного жреца. Тот прервал молитву, и Пигмалион воспользовался этим, чтобы громогласно воззвать: «О, великая Афродита! Пошли народу Кипра мир и благоденствие! А мне дай в жёны женщину, похожую на мою скульптурную Галатею»! В этот момент масло хлынуло на горящие угли, и высоко взметнулось яркое пламя. Эффект оказался потрясающим. Жрецы и сановники, упав на колени, бормотали молитвы. А Пигмалион поднял руку и закричал: «Во дворец! Афродита явит нам своё чудо»!

Он выбежал из храма, сел в карету и помчался во дворец. Сановники последовали его примеру. А за ними с криками бежал возбуждённый народ.

Добравшись до тронного зала, Пигмалион распахнул настежь его двери, сделал несколько шагов и остановился. И зал за его спиной заполнился людьми. Перед ними, рядом с царским троном, стояла всем знакомая скульптура Галатеи. Пигмалион опустился на колени и воздел руки: «О, прекрасная Афродита! Яви нам своё чудо»!

И чудо случилось. Галатея повернула к нему голову и сошла с мраморной подставки.

Весть об этом быстро облетела весь Пафос. Толпы людей стекались ко дворцу, и счастливый Пигмалион вышел к ним с красавицей Галатеей. Увидев ее, люди падали на колени и возносили хвалу Афродите.

Пигмалион женился на Галатее, и она родила ему троих детей, Пафоса, Кинира и Метерму. А чудесное оживление статуи во имя любви навсегда осталось в памяти человечества. И даже если не одной лишь божьей волей свершилось такое чудо, это неважно, потому что любовь покрывает все грехи.