Немного почитала стихи Леонида Губанова. Впечатляет. Ярко, чувственно, ни на кого не похоже — стихотворения очень личные, искренние, ощущение, что написаны на краю. Крик души. Накаленная атмосфера — еще немного и загремит-загрохочет... Такие стихи читать интересно — словно говоришь с живым человеком, есть устойчивое ощущение присутствия автора.

Итак, стихотворение «В дороге». Загадка... Тайна... Далее личное мое восприятие без обращения за толкованием к каким-бы то ни было источникам литературоведения.

Конкретно — бред, но, кто бы сомневался, высокий, поэтический. Можно лишь догадываться, что имеет ввиду автор. Одно однозначно — все происходит в дороге. Поэт испытывает себя в пути. Буквальное содержание стихов навеяло «Одно лето в аду» Артюра Рембо, его опыты над психикой для ввода себя в состояние «приема» - того самого священного бреда. Впрочем, вполне допускаю, что поэт мог творить подобное без всяких галлюциногенов и длительного расстройства сна, просто погружаясь в свой внутренний мир, извлекая в дороге состояния и образы.

Аллюзия к Евангелию от Иоанна. К Устинье (Имя УСТИНЬЯ - русифицированный вариант латинского слова `справедливая`. Википедия) пришел Бог. И говорил.

Стиль давно обветшал, покрылся плесенью, но метла упругих (черствых) строчек, простых (чернь) принесла обновление.

Метафорическое описание творческого процесса, сравнение с осенью. Осень нервная, больная, в лихорадке. Интересное, свежее описание. Чувствуется, процесс мучительный, в то же время неистовый (выл красный), бдение длится день и ночь, а ночь особенно тяжела. И звезды на небе (с неба?) — ни что иное, как проза осени. Проза — это осень, звезды... Зрелость, урожай, созвездия (звездопад?)...

Видимо, зимою вдохновение покидает поэта — зимы скрипят - обычно скрипит все старое, несмазанное. Презрение — очень болезненное чувство, особенно если обращено к собственному творчеству... Жить не хочется, потому что уже незачем... Потому что передать, как ему кажется, не удалось, ведь поэт толковал о зелени — о лете, а то и весне...

 

Вторая строфа — объяснение причины.

Не однозначно — хорошо это или плохо, ясно, что у каждого верстового столба была остановка, все тщательно фиксировалось, творческий процесс был весьма активным.

Босая заумь, видимо, и есть та самая чернь, она, заумь эта, соглашается, мол, все нормально, так и должно быть, иначе просто и быть-то не может!

К этим строкам мы уже несколько подготовлены: выше вечер выкашливал звезды, а теперь пруд плюется. Но лично мне нравится — вот чувствую, в этом, во всем, много больше, чем просто образы для оживления в сознании какого-то спящего процесса. Это — обращение к душе, забытой, ненужной, неспрошенной... Заклинание...

Чтобы как-то понять, обращаюсь к символике. Пруд — (застоявшееся) состояние чувств. Вода в нем стоячая (ЛГ «варится» сам в себе). Однако этот пруд даже устал от слишком активной жизнедеятельности (клясть, ехать, рожать — создавать тексты, в данном случае). Пруду все равно — в нем ничего не меняется, только берега устали, потому что продукты жизнедеятельности усыпали его берега. Но, видимо, раз он их сплюнул, то держать в себе уже не было сил...

Рядом с прудом светлая (беленькая) березовая роща, скорее, это указывает на женщину, которая любит, глубоко чувствует, способна к сопереживанию... Женщина — другая... ей дано радоваться... А тоска у пруда (поэта, в том нет уже сомнений) чудовищная. Как жаба. Грудная жаба... Пруд — сердце поэта... Дорога — творческий процесс, уже нет сомнений. Сердце болит настолько, что его пожирают жабы. Болит — не то слово, оно мучительно страдает невысказанностью, непонятостью, черным одиночеством, неприкаянностью. Так болеть оно может, полагаю, лишь от инакости без тепла и радости, и даже любовь как тоскливая жаба...

 

Глубоко символическое стихотворение, очень, очень впечатляюще рассказывающее о внутреннем мире, который как алхимический тигль. Все со всем вступает в реакции и неизвестно, каков будет итог, но это внутри, от этого не избавиться, с этим человек родился, и единственный созидательный путь для него, чтобы не сойти с ума, дорога — творчество. Действительно, именно так человек, который поэт, и чувствует, такими образами мыслит, так видит.

Вот как открылось для меня это произведение в содержательной части.

 

Форма... Полное безумие бредового совершенства! Потому что технически стихотворение украшено богато необыкновенно!

Пять катренов, разделенных на две неравные строфы. Первый катрен — кольцевая рифмовка, последующие — перекрестная.

Метрика. Первые две строки, ямб, идут особняком — это стук в дверь и ее открывание. Далее до конца первой строфы - четырехстопный ямб, но во всех катренах ...разный ритм!!! Музыка необыкновенная!!!

Вторая строфа написана двухстопным четвертым пэоном.

Рифмы — потрясающие! Все небанальные, очень смелые. Мне нравятся все без исключения, даже очень субъективные (осенью — прозою; зимы — России), потому что они вполне уравновешиваются такими находками, как сочетание конечной и внутренней рифм Впустите - Устиньи - Впустили - Стиля, далее пары, начиная от ночлег - чернь и до конца. Ни одна рифма не выглядит случайной, да что рифмы, все, все строки обнаруживают себя необыкновенно на своем месте!!! Колдовство!!! Придумать это невозможно, ТАК видеть — дар. Не уверена, что этому возможно обучиться. Вспомнить — да, если оно есть... Хотя ключ, казалось бы, на поверхности: мысль пропускается через символические образы, которые вступают между собой в довольно логичные связи... Вернее, чувство изначально живет этими самыми образами, а надо его озвучить... Интегральное мышление... Гипервосприятие какое-то... Уровень преобразований не поддается бесстрастному осмыслению... Вот в чем живет ПОЭТ, что живет в поэте... живет через поэта... Человеческое продирается сквозь стихии, именно с ними он и имеет дело, не с предметами на поверхности жизни... У него — своя мясорубка... И она не отпускает. Мистика... Убой... Начинаю понимать...