Наша дивизия награждена орденом Красного Знамени. Этот орден, будучи прикрепленным к полотнищу боевого знамени вверху возле древка, красовался в хрустальной пирамиде под бдительной охраной лучших, то есть самых высоких матросов.

Знамя редко покидало отведенное ему место. Сложность ритуала вынесения-занесения, а скорее лень начальника штаба заниматься все этим, приводили к тому, что даже не на всех торжественных собраниях его можно было лицезреть. Но на день Победы и день Октябрьской Революции знамя выносили всегда.

В том году на 9-е мая выдалась прекрасная погода. Обычно в это время парад и демонстрацию проводили в шинелях. На этот раз решили ограничиться черными мундирами. Дивизия представляла собой великолепное зрелище. Офицеры сияют всеми золочеными и посеребренными деталями парадной формы. Матросы начищены и наутюжены. Белые чехлы фуражек и белые перчатки придают парадному строю недоступную сухопутным войскам прелесть. Кортики и ботинки сверкают. Нет, честно, никогда не видел ничего красивее и торжественнее парадного строя дивизии морской авиации.

Парад прошел на «ура». Даже командиру дивизии понравилось, хотя ему никогда ничего не нравилось. Полковые знамена отправились в свои пыльные углы за сейфами с секретными документами, а знамя дивизии уже подносили к ее хрустальной пирамиде, готовясь сдать под охрану. И тут выясняется, что ордена на знамени-то и нет! Начальнику штаба доложили, он за сердце и готовится в обморок. Привели его в чувство, и пошел он командиру дивизии рассказывать. Тот вниз сбежал, каждую складку ощупал – нет ордена. Как и не бывало. А орден, надо бы вам знать, и по размеру и по прочим атрибутам – точная копия ордена, что на мундире носят.

Сразу куда надо доложили. Улицу, по которой парад шел, не то, что с лупой, с микроскопом обыскали. Во все щели и трещины на бетоне заглянули. У всех детишек, что вдоль улицы бегали, все кармашки повыворачивали. Весь мусор, что за неделю навезли, по одной бумажке переложили. Оперуполномоченные особого отдела КГБ день и ночь с секретными сотрудниками беседы вели – никто и ничего.

О неутешительных результатах командующему доложили. Что делать, спрашивают? Он плечами пожал:

− Еще случая такого не было ни в армии, ни на флоте, чтобы орден Красного Знамени со знамени сперли. Только в вашей долбанной дивизии такое случиться могло. Не пойду я в Верховный Совет СССР срамиться, новый орден просить. Что хотите, делайте, но что бы орден был.

Вот секретные сотрудники, сексоты по-русски, уже друг у друга спрашивают. Мол, не видал ли чего, не слышал ли где? Нигде, никто, ничего. Начальника особого отдела за беспомощность, на пенсию отправили и пинками до самого КПП гнали. Начальник штаба дивизии, догадливее оказался, с обширнейшим инфарктом надолго слег. Потом в санаторий на два срока. И оттуда все телеграммы слал: нашли или не нашли? Не нашли.

Командир дивизии три раза стреляться собирался и свой генеральский пистолетик ПК – облегченный пистолет Коровина − к виску подносил. Но вовремя вспоминал, что патронов ему к этому пистолету так еще и не выдали. А потребовать себе полновесный ПМ все стеснялся.

Тут Октябрьские праздники подходят. Начальника штаба из госпиталя вытащили. Хочет-не хочет, а знамя, пусть бы и без ордена, на параде быть обязательно должно. Даже смотреть в его сторону неловко было. Это как если бы из герба Советского Союза кто звезду выковырял или у генерала с фуражки в летной столовой шитый краб свистнули. Срам, да и только.

Но нечего делать. Послали майора-знаменосца с капитанами-ассистентами поруганное знамя из призмы доставать. Стоят начальника штаба, ждут. Тут к знаменоносцу друг его, подполковник какой-то из дивизии, подходит.

− Дай, − говорит, − червонец. Я деньги дома на рояле забыл, а сейчас после построения в кафе зайду, стаканчик пропущу. А деньги я тебе отдам, потом, половину, может быть.

Не хотелось майору пьянице-подполковнику деньги давать, он ему и говорит:

− Вот щас в заначке посмотрю, может, завалялся там червонец.

А сам в кармашек нагрудный, что в двубортном парадном мундире только у флотских бывает, двумя пальцами полез.

− Ой, − говорит, − я тут укололся обо что-то. Что бы это было? – а сам пальцы другу показывает.

И правда, на одном пальце капля крови выступила. Полез тогда туда заначку искать друг его, подполковник. И к изумлению всех присутствующих из этого кармашка орден Красного Знамени достает. Где этот орден преспокойненько с мая по ноябрь и пролежал.

Раньше на орденах заколки типа большой английской булавки были. На ветру, от полоскания флага заколка как-то расстегнулась, и орден соскользнул по полотнищу в кармашек к знаменосцу. Он в этот кармашек никогда ничего не клал, вот ничего там и не искал.

Уж как начальник штаба обрадовался! У него сразу и рубец от инфаркта рассосался. Бегом к комдиву побежал докладывать. Будто это он орден нашел. И комдив обрадовался, кинулся командующему звонить. Самолично орден к знамени приколол и велел глаз с него не спускать. А после парада приказал колодку орденскую с закруткой на гайке сделать. И больше в нашей дивизии ордена не пропадали