Мамин телефон, когда-то яркий и переливчато-громкий, медленно тонет в море пластиковых стаканчиков. Маша сжимает в руке черную горошину и на всякий случай переспрашивает у сидящего на корточках папы.

- Неправильно?

У папы усталое лицо и глаза-лампочки, сейчас почему-то тусклые.

- Нет. Пойдем, Мышка, мама ждет.

Он встает и она хватается за его руку, чтобы не потеряться. Двери торгового центра открываются и закрываются, создавая ветер из прохожих в сторону дороги, где ходит много людей и стоит много машин. Мама стоит на ветру и говорит с новеньким телефоном.

- Если кто-то умер, нужно положить рядом обо́л, - вопросительно вспоминает Маша, пока они идут, - и тогда его заберут мусорщики.

- Все верно. Но не мусорщики, а «хароны». Мусорщики собирают мусор на улицах, вот как старый мамин телефон.

- Мама сказала, что телефон умер, и ей его очень жаль. Значит надо положить обо́л, - не сдавалась Маша.

- Телефон просто сломался, - терпеливо отвечает папа, - как видишь, мама не расстроена.

Мама как раз закончила говорить по телефону, и переспрашивает:

- Кто не расстроен? – потом говорит Маше, - дай руку, - и, взяв ее, уже на ходу снова спрашивает папу, - Мы вроде были на деловой встрече, хоть и с семьями. Мог бы сказать хоть слово.

- Это была твоя деловая встреча, - глаза-лампочки мигают дальним светом.

- Ну, конечно же, - мама чеканит слова каблуками об асфальт.

- Зато я говорила, - хвастает Маша.

- Вот ты бы лучше молчала, - отрезает мама и поворачивает на широкую улицу.

Эту дорогу Маша хорошо знает. Справа от тротуара, за высоченными фонарями стоят цветные и уставшие автомобили. Они едут совсем медленно и часто отдыхают. Слева за решетчатым забором стоят другие машины – большие, желтые и красивые. Иногда они сурово ворчат и, важно переступая порожек, выходят из ворот, чтобы с ревом умчаться куда-то. Маше кажется, что это – «хароны» для машин. Но кто кладет обо́лы для машин, она не знает.

- А за синим знаком остановка, - продолжает Маша вслух, - если подождать, приедет автобус.

- Ага, и застрянет в пробке, потому что у кого-то нет магистральной машины, - мама щелкает каблуком как выключателем и глаза-лампочки угасают совсем. Папа смотрит на скоростную магистраль, возвышающуюся над городом, - Позавчера я проторчала час, наверное. Кто-то опять вылез на дорогу. Ему целую кучу «проездных» накидали, прежде чем мусорщики изволили убрать его с дороги.

Проездными мама называет обо́лы – это Маша знала.

- Не мусорщики, а «хароны», - чуть менее терпеливо отвечает папа, - Смысла кидать столько обо́лов никакого нет, «харонам» все равно – они просто едут на маячок, хоть один, хоть сотню.

- Да ты у нас эксперт. А люди говорят, чем больше положить, тем быстрее приедут. Так, заходим.

Это она говорит уже из автобуса, чуть не выдергивая Маше руку. Они проходят в салон и садятся на свободные места перед экранами.

- Поехали без рекламы, - дружелюбно предлагает папа.

- Я смотрю у тебя много денег, - отстукивает мама банковской картой по экрану, - закрой глаза, если не нравится. Папа закрывает глаза и в автобусе становится как-то совсем темно. Маша тоже не любит рекламу – она ее просто не видит со своего роста, а на руки ее уже не берут. Зато можно слушать, как она мерцает разными голосами.

«Сбили человека на магистрали? Неприятности случаются. Мы поможем вам облегчить их последствия. Уникальное покрытие АбсолютСкин – на вашей машине никаких следов»

Автобус поднимается на скоростную магистраль и предусмотрительно закрывает окна. Разминает затекшие колеса и пулей срывается с места. Маша достает электронную книгу, которую подарил ей папа еще на день рождения. В отражении выключенного экрана видны ее светлые волосы с дурацкими бантиками, навязанными мамой. Книга смешливо подмигивает ей и разворачивается на случайной странице. На картинке что-то белое с длинным носом. Подпись говорит, что это чайка.

- А что она делает? – спрашивает Маша у папы.

- Чайка? Просто летает.

- А зачем?

- Мрия, можешь не елозить? – одергивает ее мама, не отрываясь от телефона. Маше не нравится, когда ее называют полным именем, да еще и проглатывая самую главную букву, и она дуется на бесполезную чайку на картинке.

«Корпорация напоминает: заметив погибшего человека, положите рядом с ним обо́л. Вот так – это просто, и не требует никаких усилий. Наши «хароны» сделают все остальное. Девиз корпорации – чтобы вам ничего не мешало»

У Маши тоже был обо́л, правда, всего один. Ей его вложил в руку проезжающий мимо «харон» - тощая, словно вешалка, машина, с ворохом темных мешков, рассекающая по обочинам и рельсам. Иногда эти мешки не пустуют. Маша тогда сказала «спасибо», а папа почему-то рассмеялся.

«Замаялись с делами и пропустили смерть любимого человека? С кем не бывает, скажете вы? Только не с вами! Мгновенные извещения на ваш мобильный, из любой точки планеты. Точность, скорость и надежность. Плохие новости или хорошие – наша задача доставлять их хорошо»

- Выходим, - застегивает куртку мама и встает. Маша выползает из-за сиденья и затем спрыгивает с площадки вслед за ней. Папа машет ей рукой и едет дальше один – ему возвращаться на работу.

- Иди к себе, - звенит ключами мама и исчезает в потоке падающей воды где-то в лабиринтах дома. Держась за перила, Маша поднимается на второй этаж, в самую дальнюю комнату с окном без занавесок, выходящим на серую бетонную стену. Между стеной и домом ничего не растет, кроме жутковатых теней от садовых деревьев. По вечерам тени наползают на стену и карабкались вверх. Иногда они залазят в окно и шарятся по столу, где в клетке живет хомяк Тим. Его принес из сада папа еще летом, и отдал Маше.

Тим обычно спит или жует траву в одном из углов, изредка пробуя ползать по решетке. Маша не совсем понимала, доволен ли он – никаких сигналов он не подавал, а маленькие глазки открывались и закрывались совершенно бестолково и ничего не означали.

Сейчас же Тим лежит на спине, чего никогда не делал, и не шевелится. Маша тянется к столу и достает его за бантик, туго завязанный на шее. Его Маша повязала утром, не зная еще, что на деловую встречу в семейном кругу Тима брать не планировалось. Холодный и выключенный, он кажется ей легким-легким.

Осторожно, по стенке спустившись по ступенькам вниз, Маша выходит на улицу и подходит к обочине. Мимо медленно и деловито движутся авто, утюжа матово-черную дорогу. Маша достает свободной рукой из кармана обо́л и долго смотрит на него, размышляя.

И выбрасывает Тима в кучу мусора.