В красных шароварах и в мужских ботинках. На лохматой шапке галка перья холит. У костра в метели спит с дворняжкой Динкой – Гражданин Союза – бомж, по кличке Доля. Новой русской жизни – ветошь, отымалка. От парней когда-то не было отбоя. А теперь за нею по вонючей свалке Кобели-собаки бегают толпою. Вот – гнилая рыба, рядом – ломтик хлеба, В старых банках пиво (взрослые, как дети). И возносит руки с умиленьем к небу: «Хорошо как, Боже, что Ты есть на свете…» Как-то ночью пьяной, перебрав маленько, О желаньях вспомнив юности далёкой, Нарядившись кралей, в бок толкнула Веньку: «Ну-к, пойдём в посадки, чтоб с резинкой тока». Как в пустых карманах – ни копейки в сиськах, И лицо, что в саже, ясно – не заметно. Думалось по пьяни, что жуёт сосиску, Ан, тампоном женским подавился, бедный. А порою копы, с версией уютной, Заметут, за «стольник», планы выполняя. Но, чтоб не случилось, в житие беспутном Ей приютом свалка – родина вторая. В красных шароварах и в мужских ботинках, Сгорбленной подковой, вроде не калека, По людским отстоям бродит Доля с Динкой, Иль собака ходит с тенью человека… |