Осень пожухлым листом, неприкаянность пряча, бьется-дрожит на ветру. Под садовой скамейкой - новый вселенский потоп, и сиротствует мячик, кем-то когда-то забытый. Тоскливой жалейкой стонут качели. Ограда черна и ребриста. Дождь усредняет пейзаж с беспощадностью ножниц. Россыпь рябиновых пуговиц - город расхристан, зябнет в исподней рубахе. Казалось бы, прожит, вымерен сумрачный день поговорочной пищей, завтра случится другой - как положено, кроме прежней тягучей тоски. И спасения ищешь, жарким лицом укрываясь в пространстве ладоней… |