<>

"Здравствуй, мама..."

Здравствуй, мама! Мама. Милая, любимая, родная. Мама. Самая-самая! Самая

добрая, самая красивая, самая лучшая мама на свете!..

 

<>

Одна старушка рассказывала: "Меня мама родила и умерла. Из роддома меня

забирал дядя, брат матери. Я была крохотная! Два кило с лишком. Он

положил меня в рукавицу и так понес домой, в рукавице. Руки у дяди были

большие, крестьянские и рукавица была большая. А я ма-а-ленькая! Мамы

своей я не знала..."

 

<>

...Оля рассказывала: "Родители взяли меня из Дома малютки. Выбирал меня

брат... Когда папу убили, мама заболела. У нее был рак. А как почувствовала

что ей совсем плохо и скоро умрет, написала она заявление в опекунский

комитет. Чтобы нас забрали в детский дом. Накормила нас и ушла в

больницу. Нас забрали. А мама осталась в больнице - умирать... Мне было

11-ть лет."

 

<>

У каждого человека есть мать. У каждой матери есть сердце. Материнское

сердце! Вот об этом и стоит рассказать. Вот об этом и начнется рассказ.

 

<>

Я впервые встретила ее в церкви. Проходила мимо и зашла. Я в то время

была для церкви мертвая, это видно так и можно сказать о человеке, не

познавшем Бога. Жила себе беспечно в миру, занимая все свое время

житейскими делами, погрязшей по уши в суету... и ни разу не

задумавшись: ДЛЯ ЧЕГО Я ЖИВУ, в чем смысл моего БЫТИЯ? Но случилось

так, что проходя мимо церкви, взглянув мельком на голубые купола-

луковки, я почувствовала всплеск любопытства: а что ТАМ? И зашла. Там

было красиво! Какой-то удивительно спокойной красотой и чем-то

настолько необычно, не привычно, волнующе родным...

 

Я ходила по храму, притихшая и удивленная, рассматривала иконы,

пытаясь в них найти что-то относительно меня. Наверное, где-то в глубине

подсознания, я пыталась прочесть в них важность и нужность меня на этом

свете... Это продолжалось минут двадцать, тридцать - пока я не заметила

одинокую старушку у иконы Казанской Богородицы. Мое внимание

привлекло и задержало выражение ее лица...

 

Я бы не сказала что оно было спокойно или оно было страдальческое, но

все это было в ее лице! Так, словно старушка пережила неземную боль,

неимоверные страдания. И вот теперь она на пороге того, что

СВЕРШИЛОСЬ! Свершилось - вся боль и скорбь отступили, но отпечаток

свой они оставили в глубоких морщинах - на лбу, на щеках, возле глаз. Но в

то же время, лицо ее светилось мягким светом умиротворения!

 

Я рассматривала старушку и пыталась по чертам лица угадать ее нелегкую

(в чем не сомневалась)судьбу...

Чья-то мать, пережившая некогда радость рождения своего чада, не

спавшая по ночам у его колыбели, бессонные ночи с тревогами о его

юности беспечной... А она смотрела на икону и тихо шептала, несомненно

молитву, аккуратно и медленно крестилась, низко кланялась. В тот момент в

моей душе промелькнула тень желания так же - молиться! Креститься, и -

поклоны, поклоны...

 

Как часто потом я о ней вспоминала!

Мне хотелось, узнать о чем молилась старушка? О ком? Он наверное очень

хороший! Добрый. Вежливый - никогда не допустит грубого слова!

Благочестивый! Порядочный человек. Ведь у такой молитвенницы не может

быть дурной сын, (а я почему то была уверенна, что именно сын!) только

хороший. И меня стало тянуть в церковь! Я приходила вначале просто,

чтобы еще раз взглянуть на нее, понаблюдать за ней, попытаться понять ее

чувства, предположить, что она сейчас думает...

 

Зачем мне это надо было? Не знаю. Может быть в ней я искала то, чего

самой так не хватало - материнского чувства! Не того, которое мы привыкли

называть материнским чувством - тревога, забота, любовь, нежность...

А вот такого, ДУХОВНОГО! В ее молитве проявлялась вся ее душа!

 

Так я ходила в церковь вначале ради того, чтобы вновь и вновь увидеть

старушку, которая так притягивала мой взгляд. А потом все получилось

само-собой, постепенно. Я незаметно для себя ВОЦЕРКОВЛЯЛАСЬ! Я

заметила, что люди подходили к священнику, который стоял с кубком и с

маленькой ложечки всех чем-то кормил. Позже я узнала что это не кубок, а

Чаша со Святыми Дарами! И не ложечка, а лжица. И это было таинство

Святого Причастия!Я спросила церковницу(женщину, которая следит за

свечами во время службы)что делают люди и что они едят. Она мне

рассказала о Святом Причастии. "А это всем дают?" - Спросила я. "Все

крещенные в православной вере могут причащаться!" - Ответила мне

церковница. "Я тоже могу сейчас пойти туда?" - Поинтересовалась я. "Вы

не исповедовались. - Ответила мне женщина. Надо перед причастием

попоститься три дня, прочитать молитвы к причастию, вспомнить для

исповеди все грехи. Утром пойти на исповедь и после к причастию"

"Исповедовать?" -Я немного смутилась... Рассказать о всех своих грехах

священнику? "Да вы не смущайтесь! - Подбодрила меня церковница. -

Перед батюшкой за день проходят сотни людей! Да он и лицо ваше

забудет.А вот если ваши грехи нераскаянными останутся, то они потом

могут и в ад утянуть" В ад мне не хотелось... Хотелось к Богу, к Матери

Божией, Заступнице нашей!.. Здесь жизнь полна мук и скорбей и там... в ад

не хочется. Я уже потянулась к чему-то большому, светлому!... "У нас есть

церковная библиотека. Там вы можете взять книги о грехе, о исповеди и

другие. Это поможет вам понять, зачем надо исповедоваться и как

спасаться." - посоветовала мне церковница. Конечно я взяла эти и другие

книги, купила и мой первый молитвослов. Дома я встала перед иконами

доставшимися мне от мамы и бабушки и... Уставившись в знакомые буквы,

споткнулась о незнакомые слова. Немного подумала и стала как

первоклассница читать вслух, по слогам! Это была моя первая молитва. Я

прочитала и почувствовала светлую радость! Внутри что-то заликовало... Я

вспомнила старушку из церкви и сделала свой первый земной поклон. Я

села на пол и задумалась... Вспомнила маму. Вот она стоит у окна, лицо

отрешенное, как будто ее здесь нет... Был двенадцатый час ночи, брата еще

не было дома, он ушел с девушкой прогуляться. А мама как стояла у окна,

так и не отходила от него. И вот теперь я поняла что она МОЛИЛАСЬ о нем!

Мама молила Бога, чтобы с ее сыночком ничего страшного не случилось! И

вот, поняв сейчас все это, я заплакала... Я плакала от того, что в этой

жизни я уже пережила много скорбей и бед, потерь. Я плакала от того, что

нет рядом любимых и родных. Я плакала от того, что не было сейчас со

мною рядом моей молитвеницы - МАМЫ... Я плакала как ребенок.

На утро я встала пораньше и пошла в храм на службу. Уже чувствуя

потребность не просто придти и постоять, а молиться! Многие прихожанки

уже узнавали меня и приветствовали.

Когда священник выносил чашу с Причастием, на амвоне стоял певчий и

что-то пел, а народ подпевал ему. Я пыталась понять слова, но слова для

меня были не знакомые и мне их трудно было понять. Но проявив усилие,

первую фразу я все же поняла : "Тело Христово приимите..." А дальше не

понятно... Изо дня в день я напрягала слух, пытаясь разобрать слова. А

потом получилось все само собой! За моей спиной пристроилась знакомая

мне старушка и, прямо в ухо мне запела : "Тело Христово приимите,

Источника бессмертного вкусите!" Я обернулась, благодарно ей улыбнулась

и поклонилась! Старушка степенно поклонилась и мне в ответ. Мне так

хотелось узнать ее имя! Но спрашивать без причины было неловко... И тут

мне тоже повезло! Когда служба окончилась, к старушке подошла

церковница и спросила : "Мария, останешься подсвечники чистить?" "Да,

да, обязательно!" - Ответила Мария. Она посмотрела на меня внимательно и

спросила : "А у тебя, деточка, будет время в храме потрудиться с нами?" У

меня екнуло сердце от назревающего серьезного события в моей жизни и я,

волнуясь, торопливо ответила : " Да! Конечно же я сейчас свободна и с

радостью помогу!" Люди постепенно ушли и в церкви осталось несколько

прихожанок, которые должны были заняться работой. Я еще не знала что

мы будем делать и беспокоилась о том, смогу ли сделать все правильно, как

надо. Ведь это не просто - пол вымыть дома перед праздником...

Сестры помогавшие в церкви были уже довольно сплотившиеся и с полу-

слова понимали друг друга. Все заходили по храму, каждый делал свое

дело. Выдвинули подсвечники, принесли коробки с лоскутами тряпок,

какие-то коробочки, баночки... Мария позвала меня с собой. Мы сели около

подсвечника на скамеечки и Мария стала доставать из ближайшей коробки

тряпки и маленькие коробочки. "Вот. Берем вначале штырек и очищаем

подсвечник от воска. Мы взяли штырьки и заработали. Я работала еще

неловко, штырек выскальзывал из рук и со звонким стуком падал на пол.

Вот он опять выскользнул и громко звякнул! Я покраснела, быстро подняла

его, делая новую попытку. "Не смущайся! Научишься. Премудрость не

велика, вначале кажется сложным, а потом навык обретется." - Поучала

меня Мария. Мы почистили подсвечник и принялись тщательно вытирать

его тряпочками смоченными в керосине. Мария делала все настолько ловко,

что я стала следить за ее пальцами и у меня все тоже началось получаться

как надо.

Мы трудились долго, часа три. Я уже вела себя достаточно уверенно, как

будто много лет этим занималась. Когда мы закончили свою работу,

засобирались домой. И у меня получилось нечаянно просто :"Можно я вас

немного провожу? - Спросила я Марию. - Не хочется так сразу оставаться

одной..." Старушка внимательно посмотрела на меня и сказала просто : "А

проводи! И, если у тебя есть время, зайдем ко мне, почаевничаем." Мы

вышли на улицу и медленно пошли по тротуару. Я не знала как и о чем

начать разговор и тут вновь все получилось само-собой. "Я тож когда-то

первый раз в церковь пришла. И креститься-то правильно не умела! Да

всему постепенно научилась..." - Заговорила Мария. "А у вас дети есть?" -

Наконец осмелилась я. "Сын был... - Не сразу ответила она. - А теперь вот я

одна." "Умер?" - Осторожно спросила я, боясь невзначай ранить человека.

"Убился. На стройке. - Ответила Мария и вздохнула. - С седьмого этажа

сорвался. Неосторожно." Мы еще немного помолчали и Мария добавила :

"Видно Господь его спас!" Мне трудно было уразуметь такое : сорвался и

разбился... Господь спас? Она, видя мое смятение, сказала : "Пойдем,

пойдем ко мне! Расскажу тебе свою жизнь. Может многое поймешь..." И мы

уже молча продолжили свой путь.

Дома у Марии было просто и уютно. Чистенько. В красном углу иконы.

Немного, но с какой любовью был украшен скромненький иконостас! Я

перекрестилась на иконы. "Располагайся! А я пока о чае похлопочу." -

Сказала мне Мария и ушла на кухню. Я присела на диван и задумалась...

Вот пришла я к человеку с такой глубокой верой, а сама... Что в моем

сердце? Что сейчас движет моим сердцем? Просто любопытство? Не знаю...

Пока еще не разобралась.

"Не скучаешь? - Спросила Мария входя в комнату. - Сейчас все устроим.

Чаек отменный! С цветочками от Казанской Матушки Богородицы!" К

празднику украшали иконы цветами. У нас было три прихожанки, которые

много лет подряд этим занимались. "Такое у нас послушание!" - Говорили

они. И очень красиво у них получалось! После праздника, когда икону

уносили, цветы раздавали прихожанам. Кто хотел, тот брал. Я тоже брала.

Высохшие цветочки хранились у меня в специальной шкатулочке как

святынька. "А я просто в шкатулке их храню. А вот в чай добавлять не

догадалась..." - Сказала я. "А зачем в шкатулке? В чаек! Здоровья больше

будет! Ведь благодать на них. Только отжимки потом в мусор не бросай, в

землю закопай, в домашнем же цветочке." - Поучала меня Мария. Чай был

удивительно вкусным! Мы пили вначале молча, а потом Мария заговорила :

"Ты вот меня о сыне спросила... Расскажу тебе."

"... Я замуж вышла молоденькой, да деток долго не было. Жили не тужили,

трудились, быт устраивали, но за богатством не гнались. Да вот отсутствие

детей наложило печать на наших отношениях с мужем... Стали и ссориться.

И водочку пить приноровился мой благоверный. Да и сама я о детках

тосковала... В Бога не так как сейчас веровала. Не отвергала, но и не

ходила к Богу в церковь. Не то чтобы совсем не ходила, а только на

Рождество да на Пасху. Вот и вся моя вера! Ну вот, тужила я о детках,

тужила... А тут как-то соседка позвала почаевничать. Мы три подруги были

: Верка, Манька - я и Ленка. Вот у Верки-то и собрались. А у Верки дочка

раскрасавица! Она замужем была, (Верка-то, подружка моя, на пятнадцать

лет меня старше) ребеночка ждала. Поговорили мы о беременности ее

дочки, да тут-то беда и случилась!.. Как скрутило ее дочку, как вскрикнет

она! Да на пол села... Побелела вся. Мы посуетились, да в больницу

девоньку. Пришли домой, да уже молчком сидим, печалимся. Вот Ленка-то

Верке и говорит : "Ты в церковь сходи. Поклоны перед иконой Божией

Матери Казанской положи! Да плачься ей погорше, да жалуйся ей о дочке...

Бог даст и ребеночка сохранит Пречистая и выносить поможет." "Да, да... -

Ответила ей Верка. - Дочку-то я сама раненько родила, да трудно носила...

Давайте, девчата пока прощаться. Сейчас же в церковь и пойду!"

Я вот это все, подругой насоветованное, на ум-то и положила! Всю ночь

продумала думки, проплакала... А на утро бегом в церковь! Люди службу

слушают, молятся, а я укрылась у Казанской, да всю службу на коленях-то и

проплакала о своей беде! Жаловалась Богородице что, несчастная,

ребеночка понести не могу... Ох и горько плакала! Да видно услышала

Царица Небесная меня, грешную, мольбы мои не отвергла... Через недельку

что ли,две ли недельки, я и странно чувствовать себя стала...

Мы, люди, когда к Богу приходим, все чуда от него ждем... А как чудо-то с

нами и случится, то поверить в него боимся! Словно лучик на ладонь

поймали и стоим не дышим, кажется чуть дрогнем, и чудо это исчезнет...

Вот так и я трепетала сердцем, боялась в счастье свое поверить. А вдруг да

нет?... А вдруг да ошибаюсь7 Уж как скоро-то милостью Матерь Божия меня,

недостойную, одарила! Вот так я свое счастье встречала!... А дело-то шло

своим чередом. Уж и полоскало меня! Только проснусь утречком и... А я

радовалась тому! Ведь и я матерью стала и во мне сердечко живое бьется!

Сыночек будет! А уж будто и знала что сыночка ношу! А вот откуда? Видно

мне Господь это знание и давал."

А дальше у Марии было не так все гладко да сладко... Еще не родился

ребенок, как погиб муж. Вечеринка бурная, после которой завязалась

пьяная драка. И ведь не вспомнишь, с чего все началось... Но в этой драке,

вроде и невзначай, а толкнули его и полетел. Да в ров глубокий, да о

булыжник головой! Сразу и умер. Так и осталась Мария еще не старой

вдовой ожидающей своей скромной радости. Теперь все ее мысли были о

сыне. "Надежда моя!" - Мысленно ласково говаривала Мария сыночку. В

церковь ходила теперь чаще, молилась о упокоении своего несчастного

мужа и о добром здравии младенца во утробе. Жить стало тяжелее,

приходилось через силу работать. Работала в школе уборщицей, таскала

тяжелые ведра и "думала" сыночку ласково : " Вот, радость моя, сыночек

мой, мама твоя работает. Тяжеленько! Но я справлюсь! Ради тебя терплю. А

как родишься на свет белый, да подрастешь, будешь ты работать. Маме

своей помогать. Вместе-то оно полегче станет жить."

Имя сыночку еще не давала, не торопилась. "Господь вразумит как

назвать!" - Думала себе. К подругам заходила реже, уставала. А вот подруги

не оставляли, заходили часто. То воды принесут, то по дому уборку

организуют. А уж подарками завалили! И пеленки, и распашонки нашили

сами, подгузники нарезали из марли! Ползуночков принесли штук

двадцать! "Ах, вы подруженьки мои дорогие! - Ахала Мария, глядя на их

старания. - Уж что бы я без вас-то делала... Словно матери родные для меня!

Ведь сама-то, без вас я не справилась бы..." Те только отмахивались смеясь

: "Тебе не об этом думать. Носи себе да рожай! А все остальное тебя не

касается. Сами все управим." И ведь управляли! Ленка одеялко детское,

ватное сама пошила! И ведь не пожалела свое старое разобрать... Мария

только ахнула! "Молчи! - Приказала подруга. - Оно совсем износилось, да

мне тетка и новое подарила. Из старых запасов..." "Подруги дружно

рассмеялись! Всем известны "новые" подарки родственников из старых

запасов. В то тяжелое время и этому были рады.

На тумбочке росла стопочка ползуночков-пеленок-распашонок. Подруги

сшили на одеялко пододеяльничек, отбелили до белоснежности! Верка из

старых дочерних запасов ленты, голубую да розовую принесла : "Вот! -

Сказала подруга показывая немного выцветшие ленты. - Розова - девоньке.

Голуба - если мальчонку народишь." "Мальчонка! Мальчонка!" - Поспешила

уверить Мария. "Ну, как Бог даст! - Строго ответила Вера. - А нам то не

ведомо."

Так проходили дни за днями, недели за неделями... И как трудно уж

становилось ходить, работать... Ведра с водой стали почему-то очень

тяжелы, хотя прежде Мария носила их играючи. Всем на зависть! И не

согнется, не сгорбится даже ни сколечко. Ребятишки в школе почему-то

стали до невыносимого шумливы, а раньше вроде и не замечала... Но Мария

старалась не поддаваться раздражению. Терпела и была приветлива с

детьми.

Детей Мария любила и жалела. Когда кто провинится и его ругают

учители, Мария останавливается, прижимает швабру к груди и сердцем

просто плачет! И жаль ей проказника, ну зачем такое сотворил, теперь его

бранят... А то ведь еще и родителям пожалуются, а те накажут. Может даже

побьют... А тут как-то случай произошел неприятный. Пришел сторож утром

школу открывать, а окно кухни-то и разбито! Он засуетился, побежал

смотреть что да как... А там, сразу видно что кража приключилась! Семеныч

(так звали сторожа)бегом к директриссе домой, докладывать о беде такой.

Прибежала директорша, смотрит с укоризной на случившееся и только

головой качает... "Милицию будем приглашать? - Спросил Семеныч. - Надо

ведь по горячим следам разбойников искать." Алла Владимировна вздохнула

тяжко и сказала : "Не надо милицию. А разбойники известны - наши же. Из

многодетной семьи... Есть хотят! Что ведь и взяли-то? Ящик конфет и

коробку печенья..." Мария сердцем екнула! Дети... Голодненькие... Мария

знала эту семью, жили почти рядом. Девять детей! Мать вся высохла от

непосильной работы, а отец инвалид. Без одной ноги. Но без дела и он не

сидел, что-то мастерил из дерева. То шкатулки мудренные сообразит, то

скалки-ложки деревянные. А уж как ложки разрисует! Дивно смотреть. В

семье мальчишки и только две младшенькие девоньки близняшки. Учились

в первом классе, ходили неразлучно и все рядышком. Девочки были

тихонькие, скромненькие. Ох-хох!... Дети. дети, неразумные. Так и замяли

эту историю, не стали никого наказывать. С того самого момента, Мария

просто полюбила директоршу : "Ай, какая добрая, милосердная! Ведь

пожалела деток чужих, не наказала. И родителя не стала сообщать. А то бы

родители им бы устроили воспитательную порку..." Старшеньких

мальчишек директор в учительскую пригласила. Ребята переглянулись

тревожно, но тут же нехотя пошли. Видно точно о них Алла Владимировна

угадала... Мария как раз в кабинете стены генералила и стала невольной

свидетельницей разговора. "Костя, - обратилась директорша к старшему, -

как вам живется? Маму слушаете?" У Кости забегали беспокойно глаза и он

пробурчал : "А че? А ниче, нормально у нас все! А че, может кто про нас

наябедничал че..." "Да никто "ни че" не наябедничал! - Перебила Алла

Владимировна мальчика. - Из гороно прислали помощь вашей семье. Вот -

конфеты, печенье..." Костя еще больше насупился, а у Саши глазенки вниз

и покраснел густо-густо! "Не надо... Мы обходимся как-то... Не голодные..."

- Забормотал Костя что-то невпопад. "Константин! - Окликнула строго

директорша. - Вам помощь прислали! Не надо отказываться. Берите,

мальчишки, будете есть, только учитесь старательнее." Мальчики взяли

коробки и пошли к двери. Саша оглянулся : "Спасибо, Ал Владимировна! "

"На здоровье." - Ответила она грустно смотря мальчикам вслед. Мария

сидела замерев в своем углу, забыв про ведро и тряпку, в глазах застыли

слезы.

Дома Мария долго не могла уснуть, вертелась с бока на бок и мысленно

повторяла со вздохом : "Господи! Господи мой Господи!..." И сама не

заметила как провалилась в глубокий и тяжелый сон... А на утро, собираясь

на работу, взяла с собой в салфетке два ломтика хлеба намазанные

вареньем. Вышла на улицу и стала ждать. Вот показались две девочки-

первоклашки. Помахивая портфелями они приблизились к Марии и весело

болтая стали проходить мимо. Мария молча шагнула к девочкам и протянула

каждой по кусочку хлеба. Девочки недоуменно посмотрели ей в глаза,

переглянулись, немного постояли в нерешительности, потом так же молча

взяли хлеб и... побежали в школу. Так и повелось с тех пор! Мария рано

утром стояла на улице ожидая сестричек. В руках у нее были два кусочка

хлеба намазанные вареньем.

Вот так потихоньку да полегоньку и шли дела у Марии. Как-то пришла

домой с работы, да так тяжко стало!... И сил нет от выполненной работы, и

выпуклый живот что-то разболелся, и ребеночек вроде как уже пол-дня не

шевелился... Мария погладила живот и тихо сказала : "Сыночек! Ты чего

это там так притих сегодня? Ну надо ведь немного размяться, ну толкни

маму ножкой, толкни..." Мария тревожно поглаживала живот, но ребенок

вроде и не думал шевелиться... Мария обмякла, упала на кровать, вниз

лицом на подушку и зарыдала! Скрипнула дверь, кто-то прошел в комнату...

"Это еще что такое? - Раздался у нее над головой строгий голос. - Чего

ревешь? Нельзя тебе. Ну ка, вставай да рассказывай о своей печали!"

Мария подняла голову и увидела подругу Веру, та с дочкой к ней пришла.

"Вера!!! Он умер! Умер! Он не шевелится..." - Еще пуще прежнего зарыдала

Мария. Дочь Веры Татьяна быстро подошла и положила руку на живот

Марии, сосредоточившись прислушивалась. Подруги замерли. "Ну что? _

Дрогнувшими губами прошептала Мария. - Он... умер?" Таня еще помолчала

и раздраженно сказала : "Ну ты, тетка Маша, даешь! Умер! Да жив он!

Живее не бывает. А что ты хочешь - ему и не спать совсем, не отдыхать?"

Мария почувствовав толчок, прислонилась к стене и закрыла глаза.

Несколько секунд так посидела и вдруг опять зарыдала. "Ну теперь-то ты

чего ревешь?" - Спросила ее подруга. "От ра-а-а-дости - жив мой

сыночек!!!" - Проревела Мария. "Фу ты! Ох, дуреха, дуреха... - Покачала

головой Вера. - Не реви! Вредно ему это. Лучше вон чаек приготовь, гостей

встречай." Мария тут же успокоилась и засуетилась, о чае захлопотала.

Подруги пили чай молча. Видно смирила их пережитая тревога. Татьяна

тоже молчала. Когда тишина уже стала тягостной, Мария спросила Таню :

"Как твоя малышка? Что с собою-то не взяла?" Татьяна два месяца назад

родила дочку. "Все хорошо. Она спит, а мы с мамой к тебе быстренько. Как

чувствовали что ты тут истерикой страдаешь." - С усмешкой ответила Таня.

"Ох ты! Истерикой страдаешь... - Возмутилась Мария. - Знаешь как

напугалась! Не понимаешь меня, да? Будто сама в тягости не была? Будто

сама не тревожилась?" "Ну ладно, ладно, тетка Маша... Не сердись. Тоже

тревожилась да боялась... У тебя все нормально, еще четыре месяца

потерпи и прижмешь к себе свою радость!" - Успокоила Марию Татьяна.

Мария мечтательно задумалась, глаза ее наполнились нежностью... "Ну,

ладненько! - Сказала Вера. - Спасибо за чай! Пойдем мы. Пора. Не реви

больше, подруга! Его пожалей." "Да уж не буду." - Как школьница

смутившись, проговорила Мария. Вера и Татьяна ушли, а Мария прилегла

на кровать и почувствовав страшную усталость, вдруг неожиданно уснула...

Как-то зашла подруга Лена. Посидели, поговорили о том о сем... Пили чай

и Лена говорила : "На чай, на воду теперь сильно не соблазняйся. Отеки

пойдут, давление подскачет. Немного воздерживайся." Мария слушала и

выполняла советы подруг. А как же, они ведь опытные, детей нарожали,

знают. А особенно Мария вслушивалась в советы Тани. Ничего что молодая,

а вот ведь как серьезно ухаживает за младенцем! Лена что-то рассказывала,

а Мария все размышляла в уме, как вдруг до нее дошло нечто сказанное

Леной : "...Ребенка Катька родила здорового. Мальчик, крепыш! В роддоме

его оставила. Ох и дура! Ну и что что без мужика живет, что нагуляла? Ну

поболтают старухи, потешат себя, языками почешут... Молва-то не вечна,

поговорят и забудут, а тебе чадушко родное рядышком! Вырастет,

помощником будет." "Так и оставила? - Ахнула Мария. - Ну как же можно,

кровиночку свою..." "А ей, распутной все можно! - Возмутилась подруга. -

Нагуляла, родила, оставила. И все дела. Вот послушай! Принесла бы дитятко

нагулянное домой - бабы бы осудили. Оставила его в роддоме - пуще

прежнего судить будут! в чем разница? А так, ну перетерпела бы сплетни, а

сыночек рядышком бы рос, маму бы радовал! Ой, глупая, глупая..." Подруги

опять замолчали, думая каждая о своем... Мария и представить не могла,

как это - в роддоме оставить... "Ух! И посмотрела бы я в глаза женщине

которая от дитя отказалась!" - Возмущенно выпалила Мария. "Ну и что

особенного? Кукушка и все тут..." - Ответила Лена. Подруга ушла, а Мария

укладываясь спать, все шептала сыночку : "Мама тебя никогда не бросит!

Ты мой желанный, долгожданный, любимый сынок!"

Утром Мария проснулась и решила немного понежиться в постели. Ну

выходной ведь! Хотя она не привыкла долго спать, выходной не выходной,

всегда в шесть утра вставала! Мать ее так приучила. А что выходной?

Работы и дома валом. А тут как девица в кровати лежала, потягиваясь,

нежилась... А потом вдруг встрепенулась : "Да что же это я так валяюсь.

лентяйка! Вдруг да сыночек так к лени через меня приноровится? Не-е-е...

Надо вставать!"

Чай пила Мария и в окно смотрела. А там, Катя проходила... Мария и не

осознала как вдруг махнула ей рукой. Катя тут же зашла к ней : "Здрасти!"

Мария немного смутилась, неожиданно все вышло, но тут же взяла себя в

руки и ответила приветливо : "Здравствуй, Катюша! Присядь со мной

почаевничать. Скучно одной." Катя присела и чтобы как-то сгладить

неловкость положения, спросила : "Как вы? Не тяжело?" Мария

поперхнулась, прокашлялась и сказала : "Не тяжело, Катюша! Я ведь

сыночка долгожданного жду! Радость моя! И то, что без мужа рожать

собралась - тож не тяжело. Пусть бабы себе судачат, мне не больно от того!

А вот ребенок радостью все сгладит!" Катя опустила глаза... Слезы в них

блеснули! "Кать, да ты никак плачешь?" "А вы бы не плакали? Я ребеночка

своего в роддоме бросила! Мать сказала что убьет если ублюдка принесу в

дом. - А я все равно бы хоть как-то вырастила! А куда мне с ним идти? На

улицу, в овраге жить? Вы вот говорите, без мужа вам не страшно... Вас

бабы осуждают!!! Хотя вы - вдова, мужа убили... А я? Нагуляла..." "Ну,

нагуляла... А малыш-то не виновен. А мать-то убьет... Да пусть попробует!

Не мать она тебе - мачеха!" - Негодуя вскричала Мария. "Мачеха, мачеха, а

уж двадцать лет мамой зову... Да и боюсь ее. А что делать? Я бы и сейчас

обратно забрала!" - Катя уже в голос зарыдала. "Дай подумать... - Мария

сосредоточилась. - Знаешь что? Пойдем со мной! Есть один человек,

поможет тебе!" Катя волнуясь вскочила и решительно пошла за Марией.

Пока они шли. по дороге встретились подруги, Вера и Лена. "Куда это ты,

подруга, бежишь? С Катькой..." - Спросила Лена. Катя смутилась и глаза

опустила. Мария наскоро все подругам и выложила! "Добро! - Сказала

категорично Вера - Пойдем вместе. Не трусь, девонька! Мы тебе поможем. И

ребеночка забрать и вырастить его!" Катя заморгала мокрыми от слез

глазами и заулыбалась. Подруги решительно пошли за Марией. Мария

привела их к дому директора школы. "Алла Владимировна! Помогите! -

Выпалила Мария с порога, забыв поздороваться. - Беда у нас." "Проходите,

дорогие, садитесь и рассказывайте." - Просто ответила Алла Владимировна.

После того, как все было рассказано, Алла Владимировна посмотрела на

Катю и заговорила : "Я, Катюша, тебе помогу. Пойдем сейчас же ребеночка

забирать! Проблем не будет, у меня там сестра работает, все быстро уладит.

Сына никогда не бросай! Береги его. Вырастишь! Помогать по мере сил

буду. А с мачехой я поговорю. Чтобы ссор с ней не было, поживешь пока у

меня." Катя заплакала. А женщины стали ее утешать.

 

Все действительно быстро и просто уладилось. Катя поселилась у Аллы

Владимировны, и нарадоваться не могла на сыночка! Мачеха их дом

стороной обходила. Пройдет, обернется и плюнет :"Потаскуха!"

 

Мария с подругами помогали чем могли. Ну как известно : "С миру по нитке

- голому рубашка"! Катя приободрилась! А сплетни... так ведь на то они и

сплетни, что их за глаза говорят! В лицо не скажут. Подруги берегли

Катюшу и старались, чтобы слухи мимо пролетали. А когда не уследят и

какая гадость Катиного слуха коснется, подруги тут как тут - и подбодрят, и

утешат, и доносчикам рот заткнут!

 

(продолжение следует)

 

© Copyright: Лана Мак, 2013-2015