От липнущей тоски стараться убежать. Дверь за собой закрыть. Успеть дождём умыться. Поймать из-за угла возникшее такси. Нос в воротник зарыть и плакать сквозь ресницы... За городской чертой сойти, кивнув слегка. Под дымчатый овал глаза свои упрятав. В мгновение одно, вздохнув, стать снова той, которую искал давно - в две тыщи пятом. Десяток гиблых лет и беспросветных дней, пропавших для любви себе же в наказанье. Что было у него? Да лишь её портрет - крутой изгиб брови и давнее признанье. И схвачена в тиски седая голова: увы, его она при встрече не узнала. И он нажал клаксон - навязчивый таксист. И спала пелена, и всё на место встало. |