О себе…

Моя молодая родственница Е.Г. ходатайствует в США о предоставлении ей статуса беженки. Ко мне, человеку сведущему, с опытом, идеями и независимым взглядом: обратились с просьбой о предоставлении свидетельств о нарушениях прав человека в России. Я высказался в том смысле: готов предоставить доказательства, но! В Израиле проживаю давно: могу предоставить документы о прошлом состоянии в бывшем союзе. Никаких личных сведений, документов о последних почти двенадцати годах не имею. Думаю, американцев интересуют факты нарушений в современной России. Подготовил письмо, выслал родственнице для предоставления своему адвокату.

Глубокоуважаемые Господа!

Я, Бельферман Моше. Родился в 1935 г. в Харькове, на Украине. До репатриации в Израиль 4.10.89 г. носил имя Моисей Исаакович. С 1945 года до выезда в Израиль на постоянное местожительства проживал в городе Киеве. Последний адрес: проспект 50-летия Октября, 5, кв. 99. Мой нынешний адрес... В настоящий момент пенсионер, занят литературным творчеством. Пользуюсь появившейся возможностью обратиться к юридическим органам, представителям Правительства Соединенных Штатов Америки с личной просьбой, общественным требованием: выявить необходимые старания, терпимую последовательность с целью осуждения большевистско-коммунистического режима России (бывшего советского союза), как преступного. В стараниях проведения угнетения, геноцида собственного народа всех национальностей, в соучастии в развязывании и ведении завоевательной преступной Второй мировой войны. В уничтожении еврейской культуры, народных традиций, представителей творческой интеллигенции, проведение государственной политики антисемитизма (параллельно в советском обществе свирепствовал бытовой антисемитизм в гнусных, зоологических формах).

Еврейская трагедия в Советском союзе началось раньше Катастрофы еврейского народа в Европе - Шоа, явилась продолжением антисемитской политики Романовых, выразившейся в существовании в дореволюционной России пресловутой «черты еврейской оседлости». Отменена декретом Временного правительства в марте 1917 г. Выделяю антиеврейскую политику советского режима, как наиболее гнусную, разрушительную для малого народа. В угнетении, уничтожении советских народов в России, национальных республиках принимали личное участие все большевистские руководители, начиналось с ленина и сталина. В этих преступных действиях участвовали последующие советские руководители хрущев, брежнев, андропов, черненко, горбачев. Уехали мы при правлении последнего: могу засвидетельствовать только о времени проживания до конца сентября 1989 года, на основании документов и личных наблюдений. По моим примерным расчетам с 1917 г. до 1990 г. большевистско-коммунистические режимы истребили, выморили голодом, включая жертвы войн, как минимум 70-80 миллионов человеческих жизней. Эти преступления должны быть осуждены, преступники названы и примерно наказаны. Для того, чтобы подобное не повторилось в мировой цивилизации.

Семьи моих предков, дедушек, бабушек проживали на Украине, недалеко от города Каменец-Подольска. Многочисленная семья отца в городе Новой Ушице, матери в Миньковцах. По современному административному делению Новая Ушица и Миньковцы входят в состав Хмельницкой области. В семье отца четверо детей пострадали от репрессий советской власти. Отец мой Ицхак был старшим ребенком в семье. Много он работал для прокормления большой семьи. В 1933 году, как активного работника-заготовителя и общественника его арестовали с другими кооператорами Н.Ушицы. Обвинили в политическом преступлении: получении незаконном переходного красного знамени. Сохранилась фотография кооператоров, снятых рядом с этим знаменем. Отец трудился в трудовом лагере на строительстве канала Москва-Волга. Обвинение было надуманным. Из трудового лагеря отца освободили старания моей активной бабки Малки. Она поехала в Москву, добилась приема у руководящего сотрудника нквд. В заключении отец находился около года. Отец женился в 1934 г. на моей матери Гитии Шехтман. Они переехали в Харьков. Жили в бараке тракторного завода. Там я родился.

Бараки находились возле Дробовецкого оврага, в котором нацисты расстреляли многие тысячи евреев. Эвакуировались мы, точнее бежали: мать с двумя малолетними детьми, из Харькова в конце сентября 1941. Маршрут эвакуации: Харьков - Сталинград - Куйбышев - Узбекистан (Ташкент, Бухара, город Кермине Бухарской области). Отец позже

приехал: не отпускали с работы. Недолго он поработал в мтс (машинно-тракторной станции) Кермине. В самом конце 1941 г. в возрасте 44 года отца мобилизовали в армию. Военную подготовку он получил в Коканде: стал минометчиком. Отправили на фронт. Уже после форсирования Днепра в ноябре 1943 г. их большая воинская часть попала в окружение в районе Василькова и Белой-Церкви. Оказался в плену нацистском. Активисты концлагеря проводили перепись военнопленных. Отец прямодушно назвался евреем. Большевистская пропаганда даже во время жестокой войны не сообщала о нацистских зверствах, массовых убийствах евреев. Порядочный переписчик посмотрел сурово на отца, сказал: «чтобы больше я этого не слышал!» Этим спас отца.

В последующих переписках отец представлялся караимом. В концлагерях проводили сортировку пленных по национальностям. Украинцев освобождали: возвращались по домам. Отец попал к караимам. Караимы доказали нацистам: они по происхождению тюрки, потомки Хазарского каганата, не являются евреями. Не признают устного Учения, Талмуд и Каббалу. По верованиям, обрядам близки к христианам. Караимы начали выпытывать у отца, что он знает о их традициях, откуда он родом и прочие подробности. Отец был вынужден бежать от караимов в общий лагермь, иначе выдали бы нацистам. Из концентрационного лагеря отца отправили на сельскохозяйственные работы на запад Германии. Работа была трудная, непосильная. Жизнь суровая, обстановка жестокая, кормежка плохая. Там он пробыл полтора года. Освобожден союзническими американскими войсками. Решил вернуться к семье в союз, хотя ему этого не советовали делать. Приглашал брат Симха из Палестины. Свободно отец ехал до города Новоград-Волынска.

Всех бывших военнопленных арестовали. Отец попал в советский концентрационный лагерь. В нквд отца долго издевательски допрашивали следователи. Требовали доказать невиновность перед властью советской, отсутствие сотрудничества с нацистами. Следователи многократно задавали один вопрос: «Как это ты, еврей, спасся?» После освобождения отец рассказывал: следователи о нем, как о всех подследственных собирали свидетельские показания. Ничего компрометирующего. Давали честные, положительные показания люди: отец их даже не запомнил. Он старше других, как батя запоминался. Отца держали в концлагере: работал на химическом комбинате в Сталиногорске, под Москвой (позже переименован, кажется в Химки). Из заключения отца освободили приблизительно в конце 1946 или начале 1947 г.

Мать и мы, дети, ничего не знали о муже, отце с конца 1943 г., когда пришло сообщение: он "пропал без вести". Нас лишили очень скромного пособия, оставили продуктовые карточки. В Кермине я пошел в школу. В 1944 г. уехали из Средней Азии. Примерно год находились в Саратове, у дяди. Окончание войны встретили в Саратове и позже уехали в Харьков, но не смогли вернуть свою квартиру и мебель, а потому уехали в Киев к родственникам. Квартиры у нас не было: ютились по углам. Позже вернулся отец без права жительства в Киеве. Квартиры у нас не было: намучались! Помогли знакомые, сыграли свою роль деньги. Родители купили глубокий, сырой подвал по адресу ул. Владимирская, 73, кв. 3. В этой квартире прожили с 1947 по 55г. Среднюю школу я закончил в 1952 г. Попытался поступить в Киевский политехнический институт. Меня выгнали на первом же экзамене по математике, хотя был подготовлен по этому предмету: два года посещал подготовительный курс по математике в Киевском университете, успешно участвовал на ученических олимпиадах.

В то время в Киевском политехническом институте в продолжении длительного времени орудовала преступная шайка вымогателей во главе с неким кабальским: значительное число студентов набирали за счет платящих взятки. Евреев почти не принимали. Этому способствовал никогда не дремавший украинский национализм, антисемитизм. Через многие годы кабальского наказали за взяточничество. В 1952 году поступил я в Брянский лесохозяйственный институт. Проучился до 1957 г.: получил квалификацию инженера лесного хозяйства. Во время учебы, жизни и общения со студентами узнал, почувствовал силу, ненавистничество бытового антисемитизма. Среди тамошних студентов бытовали убеждения: евреи употребляют в пищу христианскую кровь: входит в состав пасхальных опресноков. В 1913 в Киеве проходил процесс М.Бейлиса: обвиняли его в таком преступлении. На суде М.Бейлис оправдали, но осталась злая легенда, имеет до сих пор широкое хождение среди широких невежественных слоев обывательских масс. До отъезда в Израиль я отдал 30 лет литературным занятиям: сбором материалов, исследовательской и творческой деятельностью. Мои литературные произведения не публиковали. Подвергся разного рода административным и психиатрическим преследованиям.

Мой отец умер в 1979 г., после шестого инсульта. Главная сегодняшняя забота: перевезти останки отца, перезахоронить на оплаченном участке кладбища города Шломи.

Мой дядя Симха рано включился в сионистскую деятельность. С докладами ездил, проводил беседы, организовал другие мероприятия по популизации еврейской культуры, необходимости переселяться на историческую родину в Палестину. Примерно в 1920 оказался на нелегальном положении: ночевал на разных квартирах. В 1921 Симху арестовали. Выпустили. Несколько раз арестовывали. В 1926 г. к Симхе применили наказание: лишили гражданства, выслали за пределы России в Палестину. Этому посодействовала гражданская жена писателя М.Горького Андреева: занималась правозащитной гуманной деятельностью. С того времени он проживал в Палестине. Участвовал во многих событиях. Похоронен возле Натании. Обе его дочери с семьями Илана и Рут живут в Хайфе и в машаве возле Натании.

Моя тетя Хая (Клара) под влиянием брата Симхи рано включилась в сионистскую работу. Спасаясь от преследований властей, бежала из родительского дома с другом Симхи. Помнится, она являлась участницей еврейского колхоза в Джанкое, в Крыму. После ликвидации колхоза из-за сионистской идеологической направленности, тетю направили на поселение в Казахстан. После освобождения, при содействии друзей, выдавших поручительство, Хая перед войной работала в Запорожьи на «Запорожстали». Жила со спасенной дочерью Розой. Муж Хаи бесследно пропал в сталинском гулаге: она боялась узнавать его местонахождение и дальнейшую тюремную судьбу.

Мой дядя Бенцион был партийным активистом, даже выслужился до должности секретаря райкома. Он конфликтовал с женами. В результате попал под действие психиатрического террора. Мне неведомо за какие проступки он долгие годы находился в психиатрических лечебницах. Проживал в Москве.

Дедушка Шмил и бабушка Малка с детьми примерно в 1926 - 28 переселились из Новой Ушицы в Ново-Константинов Запорожской, ныне Черкасской области. Построили дом. Работали в еврейском колхозе.

Второй мой дед Сани (Александр) с бабушкой Шейвой проживали в Миньковцах. Он был потомственным шохетом (резником птицы и скота): подвергался преследованиям властей, как служитель культа. Как кустаря, его облагали повышенным налогом. У него отняли большую часть дома. Лишили права голоса. Его сын Барух хотел учиться, но не мог как сын "лишенца". Он был вынужден отказаться от родителей, после этого только поступил на рабфак, закончил финансовый факультет института. Работал по профессии в финансовых органах. Участвовал в войне в качестве офицера: капитан. В Киеве этот талантливый финансист трудился бухгалтером в маленьких предприятиях. Даже будучи партийцем, не мог пользоваться способностями, большим опытом контроля. Дедушка Сани не успел эвакуироваться. Вместе с другими евреями его нацисты с украинскими полицаями прикладами заставили подняться на гору. Расстреляли 25 августа 1941 г. Похоронили в общей братской могиле.

ЛИЧНЫЕ СВИДЕТЕЛЬСТВА. ...Меня спасло от ареста, личных страданий обстоятельство: в 1976-77 переслал Союзу писателей Союза и Всесоюзному агентству по авторским правам порциями рукописи своих произведений: "Симфония жизни: люди, мысли, чувства" - 5 частей. Произведение о событиях 30-х , троцкистские процессы. Дилогию о Дм. Богрове, анархисте-коммунисте, террористе, стрелявшем в премьер-министра П.А.Столыпина. «Годы борьбы и блужданий», «Провокатор, герой: кто он?» Трилогию о событиях 52-53 г.г. «Суровая зима», «Весна скорби и надежды» и «Беспокойное лето». Еще: «Монолог», «Киев начала столетия», «Отголоски Бейлисиады в современности. Встречи и переписка с В.В.Шульгиным». «Дурдом: общество в миниатюре», «Дурдомовский «гуманизм». «Тени жизни». «Характер - судьба" и другие.

июнь 2001.