Ключ.

Владимир – властелин мира (славянское имя);

Вальтер – управляющий людьми (германское имя);

Данован – тёмно-коричневый (ирландское имя).

 

От автора:

Мумуфе – это обезличенный герой, являющийся другим я писателя и в тоже время читателя, становящийся проводником к познанию пути повествования, бытия, сюжета.

 

Деревня.

 

Кутил народ и веселился, притупив грани разуменья. Свадьбу играли, все выпивали. Суженый с невестой притомились и к дому тихо отклонились. Взглядом муж засёк событье, знакомый вздорит с кем-то хрипло. Решив не тратить брачной ночи часы, отвёл он взгляд и был таков. Хорошо спалось с женою, благо по любви венчались, и поэтому начались новой нити зарожденье.

Время тихо проходило, и в один прекрасный день муж узрел в саду лесистом на скамье сидит знакомый, мирно пьёт медовый мёд. Любопытство овладело, тело на скамье уже сидело.

– Как дела, как жизнь, как день?

– День слепит, дела худые, жизнь темней безлунной ночи, благо мёд сластит печали, уменьшая тяжкий груз.

– А с кем ты ночью разругался, когда с невестой я венчался?

Лишь молчание в ответ, тихий шаг и мёда нет. Вдруг увидел наяву, что бы было, если б он, всё ж вмешался в пересуды.

 

Они подошли, стараясь оба вникнуть в суть проблемы. Их появление только усложнило ситуацию, началась драка. Один неловкий удар – и нужно решать, что делать с мёртвым телом. Владимиру, любителю медовухи, знакомому по трудовым делам, он поручил оттащить тело на кладбище. Супругу отправил обратно к гостям, а сам побежал домой за лопатой. Вылезая из погреба с нужными инструментами: уловил шум, оказывается, вокруг дома скопились люди. Побоявшись выйти, решил притаиться. Через время в помещение проник дым, дом трещал – жилище подожгли. В панике он спустился в погреб и забаррикадировал проход, но дымок продолжал преследовать жертву. Найдя из последних сил окошко, стал протискиваться через единственный выход к спасенью. При этом всё вокруг наполнила мгла, пламя, жар.

Сознанье, гонимое чувствами, покинуло тело, и привиделось ему, что идёт он через мост. За мостом стоял храм, и основы храма были основой моста. Пошёл дальше, узрел деревню, вход в которую через храм. Прошёл внутрь, повели его ноги к центру. Открылся взору третий храм – стержень деревни, и возник Светоч, громогласно сотрясая словом тишину проявленного места.

– Тело твоё живо, но чтобы прийти сюда, познал ты смерть через силу образов. Знай, первый храм есть мост между видимым и истинным. Знай, второй храм есть вход в мир твой, где ты прибывал и прибываешь всегда. Знай, третий храм есть стержень и место истиной сути твоей, всё создающей. Знай, что придёт момент следствия, пересечёшь леса страха и познаешь храм трёх храмов, называемый собором и являющийся мирозданием, во многих отражениях прославляемый Богом, именами нарекаемый различными, суть же единый.

Всмотрелся Светоч в сердце через очи и продолжил:

– Во многих отражениях отражаемый, каждое ощутишь и познаешь, дорогой Мумуфе пройдёшь, ибо есть ты – разными именами нарекаемый, через леса страха продвигаемый…

 

Дерево.

 

Светоч пропустил внутрь стержневого храма, и узрели очи древо бытия. Я никогда не видел такой бело-прозрачный цвет, внутри дерева проявлялись пульсации, движения, жизнь. Высота не подавалась вычислению, меняясь ежемоментно. Основание находилось в воде бездонного озера постоянства, с зеркальной гладью, чётко отражающей внешнее. Слева от входа, из стены, сочилась красная жидкость.

– Это…

– Сие есть кровь праведников, утративших тела физические за дела правые и состраданием любви их пробуждающей милосердие в мироздании к пространствам искажённым и искажаемым. Сие есть кровь насильно убиенных, укрепляющих материальные миры в проявленном искривлении. Придёт действие праведное, вызывающее следствием прекращения само убийства равным равного, иссякнет материя, и итогом вернется это место в первозданное состояние – совершенное, наполненное опытом свершившегося.

Моё сердце наполнилось чувствами, а ум впал в смятение.

– Всё в положенный миг осознаешь и примешь с радостью. Сей час же слушай подсознанием и будь глух к знаниям разума, бессильным в местах проявления мироздания свершенного.

Наблюдая бытие сквозь дерево – лицезрел миры и пейзаж, узор и действия, картины и взаимодействия, присутствие и отсутствия…

– Коснись древа…

 

Я находился внутри движущегося пространства, пейзаж двигался, вокруг сидели люди, одни спали, другие смотрели в окна, третьи взаимодействовали с какими-то устройствами. Потряхивало, а предательская дрожь проявляла волнение. Произошла остановка, все стали выходить, кроме одного. Решил идти за всеми. Снаружи предстало огромное здание, вокруг множество людей. Мужчина протянул мне что-то зелёное, по инерции взял, продолжив движение дальше. Спустившись вниз по лестнице, оказался под землёй, где стала кружиться голова.

Пришёл в себя, находясь у ямы, где пролегал металл. Как я сюда попал? Неужели движусь самостоятельно, когда теряю осознанность? Вопросы отпали, так как помещение стал заполнять шум, из пещеры вылетел железный змей, который осмелившихся смотреть ему в глаза ослеплял ярким светом. Внутрь чрева его распахнулись входы, окружающие люди молча стали проходить, увлекая ощущаемое мною тело за собой. Рефлекторно схватился за яркую, холодную трубу. Неужели мы жертвоприношение этому зверю? Вжавшись, ждал развязки, как вдруг рядом находившаяся девушка выхватила у меня зелёную вещь, сказав «моё». В панике из последних сил протиснулся сквозь плотную массу жертв, вызвав бурное оживление. Покинув железное чрево, потерял равновесие. Падая, видел, как оно поглотило их, унося вглубь тёмных пещер.

 

Ощущая проникающие вибрации от поверхности, на которой покоилась плоть, очнулся. Ноги были вжаты и согнуты в коленях, шум не давал сосредоточиться, напротив находилась женщина преклонных лет. Она обратила на меня внимание, решившись подойти.

– Принимал препараты? Плохо?

Решительно взяв меня за воротник, усадила, затем вытащила из-под одежды предмет, стала его рассматривать.

– Посмотрим, никаких препаратов в крови нет, при этом сильная паника. Учащийся, едешь на экзамен. Боишься первого испытания жизни?

Она пристально посмотрела в глаза.

– Мальчик мой, ты же мужчина, будь мужественен. Это всего лишь проверка знаний.

– Где я?

Этот вопрос смутил её, она встала, прикоснулась к стене и начала говорить.

– Машинист, в пятом вагоне молодому человеку плохо, предупредите медпункт на станции «Предельная», я провожу.

Через время всё затихло, в замкнутом пространстве проявилась дверь, мы вышли…

 

Сферакруги.

 

Серый фрегат бескрайних просторов небес навис над малым озером, находящимся в землях вековых лесов, и, громыхнув, пошёл дождь. Устремившись с первой каплей к зеркальной ряби вод, дух ощутил свободу, данную ему от момента сотворения, при этом проявившуюся чувствами только в сей миг совместного падения. Рассекая водную гладь, мы проникли в чистое озеро светлых надежд, масса вод захлопнулась, готовясь принять остальные братские капли. Растворяясь в глубинах бездны, узрел плод зарождающейся жизни, два сердца, бьющих в унисон. Скоро истечёт срок, и одно из пространств мироздания огласит первый крика вздох человека-творца. Сейчас же душа видела сны возможных проявлений, чутко прислушиваясь к чувствам и событиям материального мира. Дух созерцал, подмечая; осознавал, постигая единое одно.

 

– Пора поведать основы. Ядром начала и конца является точка, поэтому мироздание проявлено сферой бесконечной в расширении, наполненной осознанностью. Помни жаждущий знаний, квадрат – пропорционально искаженная окружность, благодаря этому образовалась грубая материя. Треугольник – есть круг, расширяющийся только в одном направлении, в физическом плане наблюдаемый в виде вихря. Поэтому творец, целеустремлённо движущийся к одной цели подобен смерчу, во внутреннем мире его идёт процесс проявления потребного, окружённый таинством благодати воодушевления.

Узрел дух энергию, окутывающую человека смело движущегося к мечте.

– Остановить создающего может сомненье, являющееся завершением начатого им. Засим же пора нам вернуться к древу познания.

 

Нора Вальтера.

 

Раньше тяжело добывалась пища, но после знакомства мышонка с мальчиком, ему стало легче и приятней жить. Вальтер приносил различные вкусности, много разного сыра. Пока мышонок ел, мальчик за ним наблюдал, иногда они смотрели друг на друга, глаза в глаза, молчаливо утверждая и укрепляя дружбу.

Однажды Вальтер взял мышонка в свою огромную нору, усадил на пушистую, мягкую поверхность и включил коробку, где стали происходить разные вещи. Мальчик как-то влиял на них, а мышонок наблюдал за всем этим и стремился постичь. Затем пришёл брат Данован, он устремился к незнакомому гостю. Вальтер преградил путь, они стали бороться, драться, персонаж без внимания мальчика погиб. Мышонку стало страшно, и он побежал прочь. Перед ним возникло что-то лохматое, с чёрным носом, длинными ушами, издающее звуки:

– Гав, гав, гав…

Проскочив под монстром, он увидел спасительный вход домой. Покинув нору Вальтера, мышонок ушёл вглубь норки, иногда выходя поесть и поискать друга.

 

Придя в себя у фонтана познания, находящегося в бескрайних лесах безмолвия, стал вопрошать.

– Почему беспорядочны знания?

– Всё свершилось моментально и в тоже время последовательно. Твои знания сумбурны, а внутри равномерны. Многое видишь, о многом поведаешь, ко многому поспособствуешь и многих подтолкнёшь.

– Я был мышью?

– Ты был всем, а отчасти никем. Все пугаются, потом забываются и затем далее продвигаются.

Встав на ноги и машинально охватив взглядом окружающее пространство, понял, повсюду деревья, неподвижные кроны, штиль, тишина, даже отсутствовали звуки рядом струящейся влаги.

– Я оглох?

– Нет, это место безмолвно, здесь хранится покой, гармония каждого пространства, при этом миры предстают перед твоим взором в виде древ. Их стволы имеют корни, стремящиеся к бесконечной вершине бытия жизни.

– Скоро достигнем собора?

– В положенный миг, созданный при начале, свершаемый нами, совершившийся позади нас.

Решил реже задавать вопросы, так как ответы находились за гранью понимания. Прикоснувшись к водам фонтана, я вспомнил, насколько тёплы реки знаний в движении познания, ради этого мгновения позволено овладевать нами неведению. Моё осознание вновь погружалось в пучину вод.