На горизонте строк о родине и славе белеют паруса бегущих по волнам, так их благословил сошедший в гроб Державин, и списком кораблей дополнил Мандельштам. И ярче, чем лазурь, застиранная летом, летит моя душа на линию строки - там Пушкин (наше всё) слывёт анахоретом, a Лермонтов развёл поэзии полки. На штурм чужих идей - чарующих и манких - плывёт, ломая стиль о рифы острых рифм, безликая толпа - графья и графоманки - и вместе с нею я - сушёный креатив. Потеряно весло, и путь назад заторен (а ждут на берегу меня давным-давно), по замыслу небес я снова брошен в море - несёт мою строку изломанный челнок. |