Марсель лежал лицом вниз на грязных от крови и грязи брёвнах наспех сделанного плота, который безмятежно плыл по широкой реке. Разбитые, опухшие руки Марселя уже побелели от воды и безжизненно бороздили серебристую кожу утренней реки. Худая, загорелая спина была в синяках и сгустках запёкшейся крови, и от этого лоскуты разорванной светлой рубашки выглядели как жаренный кусок мяса.

Солнце только проснулось и лениво смотрело на сытое буйство природы в конце августа. Птицы звонко щебетали в кустах ивы, где река делала плавный изгиб. Если взглянуть вдаль, тогда можно было увидеть Белый город, во всяком случае таким он казался в лучах восходящего солнца. Его высокие панельные дома пялились на окружающий мир вспышками отражённого солнечного света в маленьких окнах и легкомысленно портили царство дикого великолепия, выглядели нагло и бесцеремонно, утверждая рациональную победу человека над природой.

Могучая река плавно направила одинокий плот в широкий водоворот и его понесло к берегу, к высокому обрыву, где жёлтый песок выглядел как непобедимая, неприступная стена, готовый в любой момент обрушить тысячу блестящих на солнце песчинок и увлечь за собой что угодно в бушующую бездну тёмной воды. Огромный, замаскированный рот берега чутко спал на краю вечного движения воды. Во всём этом обыкновении жила скрытая часть какого-то неведомого плана растянутого во времени, что представляло ещё большую угрозу, если на всё в этой жизни смотреть предусмотрительно. Раненый Марсель похоже не был из их числа, поэтому и оказался здесь – без сознания, без свидетелей, без прошлого. Теперь хозяйкой его существования была река, её желания стали первичны. Наверняка ей были известны причины такого положения дел и дальнейшая судьба Марселя - это не вызывает сомнения. А если это так, тогда он оказался в её руках. В руках реки, реки огромной и таинственной, где её намерения могут быть нам известны лишь с точки зрения собственного эгоизма – она хорошая, добрая и заботливая. Нам ничего не остаётся, как мыслить именно так, когда нашей жизни угрожает смертельная опасность. Но, что мы знаем про окружающий нас мир? Вот поэтому - он и хороший.

Плот шатнуло у самого берега, развернуло и он остановился. Что-то таинственное и колючее схватило брёвна из пены, было в этой остановке нечто, спланированное заранее. Любопытные сороки уже сидели на ветвях огромного дерева, корни которого трусливо торчали над водой. Могучая река методично пожирала берег, это была часть её жизни – разрушать и прятать то, что когда-то приносило радость, лелеяло мечты, хранило жар первых поцелуев влюблённых на рассвете. Высокие берега, на которых рождались великие надежды, падали вниз и растворялись в таинстве жизни. Из их остатков рождались новые острова, которые были сделаны из могучих корней деревьев, их плоти и крови, память прошлого заставляла новые творения реки мыслить и жить гармонично и бесконечно. Всё это делали волшебные руки реки - они знали как, где и зачем, заставляя окружающий мир выглядеть именно так.

Неожиданно из тёмной реки вынырнул огромный хвост и возмущённо бросил на грязный плот лавину воды. Хвост неистово заметался, огромные волны накрывали неподвижного Марселя пока он не выскочил из бунтующей воды и не замер в недоумении. Рыба повиновалась пробуждению человека, а река замерла в ожидании. Теперь Марсель выглядел как хозяин этого маленького мира, к которому его намеренно подвели и указали что-то сделать. Была в этом странном месте какая-то спланированная тайна-цель, задуманная далёко отсюда. Тихая драка за кустами с незнакомыми людьми на берегу ночной реки, где Луна была единственным свидетелем поражения Марселя, стала отправной точкой, причалом новой страницы его жизни. От той прошлой жизни сейчас у него ничего не осталось, кроме оборванной одежды и потери памяти. Его худое лицо с острым носом озарял жгучий взгляд карих глаз. Во всём его худом подвижном теле читалась какая-то врождённая гармония. Глядя на него со стороны не возникали желания что-то исправить или изменить, хотя он и не выглядел красавцем. Что-то законченное от Природы останавливало критику в его адрес. Он завораживал и был устремлён вперёд и единственное, что ждали от него, – немедленной импровизации. Да, именно так - Марсель был способен на это. Он быстро осмотрелся вокруг и иронично улыбнулся. Было в этой оценке ситуации что-то хулиганское, цепкое и решительное. Марсель согнулся на коленях к толще воды и долго рассматривал большую серебристую рыбу. Рыба смотрела на Марселя из бездны человеческими глазами, умоляя о пощаде. Марсель нежно погладил упругую изящную спину загадочной рыбы, согнулся ещё ниже – теперь их взгляды были совсем близко. Человек и Рыба смотрели друг на друга в оцепенении, пока Марсель не заметил огромный крючок, который глубоко вонзился в её жабры. Марсель осторожно опустился в воду и нырнул под рыбу. Было видно, как два живых существа обнимают друг друга, в этом подводном плавном танце угадывалась некое недоверие, недоверие не от того, что такого не может быть между человеком и рыбой, а недоверие от горького опыта, от утрат, от того, что может быть ещё хуже – тысячи причин мешали нежности восторжествовать и вдохнуть новую веру к незнакомому человеку, каким был Марсель для пойманной рыбы. Наконец рыба закрыла покорно глаза и Марсель дёрнул за крючок. Рыба испустила нечеловеческий крик и выскочила из воды. Теперь ее гибкое стремительное тело ничего не сдерживало. Она взмывала над стремительным течением жизни и исчезала под водой. Неожиданно Рыба появилась под Марселем, он схватил её и они поплыли, обнимая друг друга в магическом танце, пока не исчезли под водой. Река закипела, её берега загудели, тысячи искр засверкали в лучах утреннего солнца. Всё живое: дикие животные, птицы, змеи, насекомые, деревья, цветы заполнили берега с обеих сторон и заворожённо смотрели на середину реки. Загадочное фантастическое существо – получеловек-полурыба выпрыгнуло выше деревьев на берегу, перевернулось несколько раз в воздухе и руки реки нежно подхватили его, подняли ещё выше, до самого неба. Солнце вспыхнуло и осветило в небе огромный сверкающий шар. Руки реки нежно опустили светящееся пурпуром существо из возбуждённого неба, качнули несколько раз над горизонтом и шумно бросили в пучину бурлящей воды. Огромная волна понеслась на берег и неистово ударила в корни дерева на краю обрыва – песок дружно съехал в пену, и дерево рухнуло в бездну, увлекая плот из брёвен за собой. Дерево вынырнуло из воды, за одну из веток зацепился плот, и заботливая река по-хозяйски понесла такое недоразумение в сторону Белого города.

***

Марсель долго стоял на обрыве и смотрел в счастливые глаза речной красавицы - рыбы. Её гибкое серебристое тело заботливо, по-матерински гладила река. Больше ничего не связывало человека и рыбу, теперь в их взглядах блуждало любопытство, которое влекло их дальше. Плот и огромное дерево, под которым давали клятвы влюблённые и дарили первые поцелуи унесли воды могучей реки. Рыба печально в последний раз взглянула на Марселя и скрылась в тёмной воде. Марсель ещё долго стоял на обрыве и чего-то ждал. Реке что-то не понравилось в таком ожидании и она ревниво вознесла в небо свои руки и обрушила на Марселя толщу воды. Марсель печально улыбнулся, как-то по-детски наивно помахал рукой и скрылся в лесной чаще.

***

Люди говорят, что иногда видят на берегу Марселя, который долго стоит и пристально смотрит в толщу воды. Что он там видит и зачем приходит никому неизвестно.

Иногда на поверхности могучей реки появляется изящная сильная серебристая рыба, которая плавно плывёт против течения, поднимая огромные волны, а руки реки по-матерински обнимают испуганные берега, которые любуются своей таинственной Королевой.

И где-то уже далеко-далеко в синем море плывут мгновения, которые видели и слышали то, что произошло здесь однажды.

***

У каждого человека есть своя река, которая ревностно заботится о нас. Можно, конечно, думать иначе, но, рано или поздно нам всё равно придётся проиграть, потому что так устроена жизнь.

 

***