- Куда ведет Тропа?

- Не знаю. А разве она куда-то ведет?

- Неужели никогда не задумывалась об этом?

- Я вообще редко задумываюсь. А у тебя какие-то проблемы?

- До тебя не было.

- Ну, вот и расслабься, чтобы и после не было! Да кто ты вообще такой?!

Девушка попыталась вырваться, но незнакомец крепко держал ее.

- Стрекоза, - невозмутимо ответил он.

- Странное имя – Стрекоза. А, это, из-за глаза что ли? Глаз у тебя тоже какой-то странный…

- Может и из-за глаза. Я себе имя не давал.

- А я – Кошка.

- Почему – Кошка?

- Какая разница? Просто Кошка, и все!

- Ну, Кошка так Кошка. Ты зачем мешок утащить хотела?

- Послушай, Стрекоза, ты вроде на человека похож, может отпустишь меня, а то ночь скоро… И чего ты ко мне привязался, сволочь!

Она неожиданно ловко вывернулась, освободив одну руку, полоснула Стрекозу острыми, как бритва ноготками по запястью, отпрыгнула в сторону, и скорчила угрожающую гримасу.

Стрекоза схватился за пораненную руку и недоуменно уставился на девчонку. На две головы ниже его, тонкая, словно тростинка, а какой огонь в глазах!

- Чего ты, я просто хотел спросить.

- Нечего было руки выламывать, - не скрывая ненависти, процедила она.

- Так ты же первая на меня набросилась!

- Знаю я вас таких…

- Кого «нас»? Я один был.

- Да пошел ты, придурок! – бросила она и припустила вниз по Тропе.

Стрекоза посмотрел ей вслед. Знал бы заранее, что у девчонки не все дома – слова бы не сказал, да и трогать не стал. Мешок спас и ладно. А если бы и утащила – не велика потеря. Вот стерва - руку поцарапала. Стрекоза слизнул кровь. Нашел, у кого спрашивать. Девчонка, наверное, из местных. Откуда ей знать про Тропу?

Нужно поторапливаться, а то, правда, скоро ночь, а конца «острову» не видно. Здесь ночью на Тропе нельзя. Слишком опасно.

Стрекоза закинул за спину «отвоеванный» мешок, поднял посох и потрусил по дороге, высматривая по сторонам подходящее укрытие. Очень уж не хотелось снова ночевать в какой-нибудь канаве у обочины. Холодно, сыро, страшно. Какой тут сон?

Впереди слева из-за деревьев таращились черными прорехами стен каменные развалины. Одиноким перстом в темнеющее небо устремлялся обнаженный остов башни. Длинная полуразрушенная стена протянулась к Тропе поросшим белесой растительностью гребнем, точно холка диковинного зверя. Стрекоза неуютно поежился. Мрачновато. Но все лучше, чем ночевать под открытым небом.

Он сошел с Тропы и утонул ногами в осенних пожухлых листьях. Как старые воспоминания, почему-то пришло ему в голову, горят огнем, хрустят под ногами, мертвые, облетевшие. Лица, лица, лица… словно отражения в поведенной рябью воде… Было ли все это? Чужие воспоминания, чужие сны.

Потрескавшиеся от времени ступени вели в глубокий каменный зев. Оттуда дохнуло заплесневелой сыростью. Эх, надо было захватить веток по дороге для костра. Стрекоза бросил в угол мешок, рядом прислонил к стене посох и вернулся к деревьям.

Темнело быстро. Небо заволакивало рваной пеленой туч. Ни одной звездочки – сплошная беспросветная мгла над головой. Девчонка, если не найдет где спрятаться, точно угодит под дождь. И откуда она вообще взялась на Тропе? Если она с этого «острова», как он предположил сначала, то на Тропе он оставался бы для нее невидимым. А она видела его настолько отчетливо, что даже Глаз заметила. Значит, она сама с Тропы…

Стрекоза разогнулся, прижимая к груди охапку веток, настороженно огляделся по сторонам. То ли померещилось, то ли действительно между деревьями промелькнула тень. Ни звука, только ветер слегка шелестит в листьях. Стрекоза прислушался к себе, стараясь «почувствовать» Глаз. Но Глаз «молчал», впрочем, не среагировал он и на девчонку… Показалось. От страха чего только не привидится. Он побродил еще немного, докладывая в охапку веток, и повернул обратно.

В темноте залы сложил на полу ветки, приготовив место для костра, потянулся к огниву – оно всегда висело на груди в кожаном чехольчике. Наверное, не обратил внимания и сунул в мешок во время последней стоянки.

Он на ощупь добрался до стены, вспоминая место, куда бросил вещи. Пошарил перед собой. Пусто. Мешок исчез. Потянулся вправо, влево, наткнулся на посох – тот соскользнул вниз по стене и загрохотал по полу, разрывая тишину каменной залы гулким эхом. Почти одновременно откуда-то сверху донесся быстро приближающийся шелест. Стрекоза не успел опомниться, как сильный удар в спину опрокинул его на пол, а огромные кожистые крылья заключили в смертоносные объятия. Он едва не задохнулся от едкого мускусного запаха твари, которая, накрыв его своим телом, крепко держала.

Что-то острое впилось в шею, заставляя Стрекозу опомниться и закричать. Влажный язык коснулся затылка, слизывая теплую липкую кровь. Стрекоза отчаянно забарахтался, но руки и ноги словно сдавило стальными тисками. Только бы получилось развернуться, добраться до горла твари зубами.

Дурея от потери крови, Стрекоза чувствовал, как тело становится ватным, непослушным. Пелена заволакивает глаза. Яркие вспышки, рваные пятна вытягиваются в тонкие нити, рвутся дребезжащими струнами… Проклятый Глаз! Почему не предупредил? Все-таки не стоит слишком полагаться на то, чему не знаешь объяснений… Теперь приходится расплачиваться, медленно истекая кровью, кормить собой безмозглого инкуба…

Из забытья его вывел человеческий голос.

- С возвращением, - саркастически хмыкнула Кошка, сидя на корточках перед танцующими на полу язычками пламени.

- Ты здесь откуда? – Стрекоза не узнал своего голоса, настолько слабо и безжизненно он прозвучал.

- Оттуда же, откуда и ты. Хорошее место для ночлега.

- Да уж…

- Только я в отличие от тебя стараюсь не попадаться на ужин инкубам.

Она подбросила в костер ветку, заворожено глядя на разгорающееся пламя.

Стрекоза приподнялся на локтях, испуганно озираясь по сторонам.

- Где он?

- Соскучился что ли? – усмехнулась Кошка. – Да прогнала я его. Разве не знаешь, что они не выносят запаха Придорожного Корня? Странный ты все-таки… как там тебя?

- Стрекоза.

Он коснулся затекшей шеи, ощутив под пальцами сухую повязку. Значит, пока был в отключке, девушка чем-то смазала и перевязала рану, остановив кровотечение.

- Спасибо, - искренне признался Стрекоза.

- Пошел бы ты подальше со своим спасибо! – вдруг разозлилась она. – Я и не собиралась тебя спасать!

- Зачем тогда спасла?

- Наверное, нелюдей я ненавижу больше, чем таких придурков как ты, - скривилась Кошка.

- Это ты взяла мой мешок?

- Конечно.

- Зачем?

Кошка рассмеялась, как-то недобро. Склонилась над ним – глаза ее влажно блеснули.

- Не думай, что раз спасла тебя от инкуба, то сама не убью.

Под ее взглядом Стрекоза почувствовал себя неуютно. Его и без того мутило, голова кружилась, во рту пересохло.

- Дай воды, - он выдавил жалкую усмешку, показывая, что не боится ее.

Кошка отвернулась, выругалась, сплюнула на пол, и оглянулась по сторонам, в поисках подходящей емкости для воды.

- Там в мешке есть… - подал голос Стрекоза.

- Без тебя разберусь, - огрызнулась девчонка и принялась копаться в его вещах. Отыскав то, что нужно, она бесшумно скрылась в темноте.

Снаружи доносился мерный шорох проливного дождя. Стрекоза слушал его, пока не заснул.

 

- Пей.

Он открыл глаза и прильнул губами к миске в руках девушки. Вода обожгла горло, словно раскаленный свинец. Потом стало лучше. Кошка стояла перед ним на коленях, терпеливо ожидая, когда он напьется. В этой позе она выглядело неестественно, как-то по-домашнему.

- Послушай, на Тропе у тебя ничего не было при себе, - произнес Стрекоза, - откуда взялся Придорожный Корень?

Девушка одарила его снисходительным взглядом, каким обычно смотрят на умалишенных, повела бровью, зацокала языком.

- Недавно пересек Контур? Совсем не шаришь в здешнем устройстве? Придорожного Корня полно у Тропы. Стоит накопать его с собой на ночь, когда хоронишься в дырах, типа этой. Все-таки мы здесь гости, а инкубы хозяева.

- Пересек Контур…? – тупо повторил за ней Стрекоза.

Кошка недоверчиво глянула на него, потом вскочила и взволнованно заходила около костра.

- Ты что-нибудь помнишь? – наконец спросила она - сарказма в ее голосе поубавилось.

- А что я должен помнить? – пожал плечами Стрекоза. – Вчера ночевал в канаве, но поспать не удалось – по Тропе носились призраки. Потом шел. Днем сморило. Захотел отоспаться. Только прикорнул – появилась ты. И сдался тебе мой мешок!

- А до этого? – настойчиво продолжала допрос Кошка, пропуская мимо ушей его последнее замечание.

- И до этого шел по Тропе… Сколько себя помню, все время иду по этой чертовой Тропе… - задумчиво пробормотал Стрекоза. – У меня такое ощущение, будто я ни с кем не разговаривал целую вечность. Даже не припомню, когда это происходило в последний раз…

- И Контур не помнишь? – прищурилась Кошка.

- Нет. А почему я должен его помнить?

- Да, потому, что все мы из Контура! – выдохнула она. – Знаешь, что, - неожиданно мягко улыбнулась она, - ты поспи. До утра еще много времени…

Стрекозу не нужно было долго уговаривать. Отяжелевшие веки слипались сами. Он решил, что все вопросы могут подождать до лучших времен, и, не сопротивляясь, отдался накатившей теплой и вязкой волне сна.

Ему снился какой-то длинный темный коридор. Он шел по нему к полоске мерцающего света впереди. Интересно, что же там? Свет притягивал, завораживал. Странное дело, подумал он во сне, кругом сплошная тьма, кроме этой узкой прорехи, но когда смотришь в нее, кажется, будто есть только свет……… вдруг что-то больно кольнуло в руку, и свет тут же потерял свою магическую власть.

 

Стрекоза сладко потянулся. С новыми силами он чувствовал себя свежим и отдохнувшим.

Утренние лучи просачивались сквозь трещины в стенах, пересекались, образуя светящуюся паутину. На полу возле догорающих угольков на корточках сидела Кошка. Казалось, всю ночь она так и не сомкнула глаз. Черты ее лица осунулись и заострились. Глаза злобно глядели исподлобья - от былого добродушия не осталось и следа.

- А теперь говори, сволочь, что ты сделал с Ходоком?! – прошипела она сквозь сжатые зубы.

- А где - «доброе утро!»? – попытался пошутить Стрекоза, но девчонка завелась серьезно.

- Чтобы помочь тебе вспомнить, я уколола тебя ядовитым шипом. Теперь ты умрешь. Противоядие знаю только я, но от меня ты ничего не добьешься, пока не выложишь все начистую. Сейчас ты полностью в моей власти. Только так я могла обезопасить себя и получить информацию о Ходоке…

У большого пальца левой руки Стрекоза обнаружил след от укола, вокруг которого кожа вздулась и покраснела.

- Зачем ты это сделала? – в ужасе закричал он, пытаясь вскочить, но Кошка угрожающе выбросила к его лицу руку с острыми ноготками.

- Ты тянешь время, а оно не на твоей стороне! – она была хладнокровна и уверена.

Стрекозе осталось признать, что сила не на его стороне и поверить ее словам. Он откинулся назад, прислонился к шершавой стене, с трудом сдерживая гнев.

- Думаешь, стала бы я спасать от инкуба какого-то незнакомого мне придурка, - усмехнулась Кошка. – Откуда у тебя вещи Ходока? Отвечай!

- Ты про мешок?

- Выходит не такой уж ты забывчивый.

- Могу тебя огорчить – не знаю никакого Ходока, а мешок, скорее всего, нашел на каком-нибудь «острове».

- Скорее всего?

- Моя память, - Стрекоза вздохнул, из последних сил стараясь сохранять спокойствие, - несвязанные между собой обрывки воспоминаний. Видимо, что-то со мной все-таки произошло на Тропе или где-то еще. Ты убьешь меня, так ничего и не узнав. Сожалею.

Он сложил руки на груди и отвернулся, демонстрируя, что не собирается ничего ей доказывать.

Кошка выждала паузу, внимательно наблюдая за его реакцией.

- Яд действует быстро, - как бы невзначай напомнила она.

Стрекоза лишь пожал плечами. Тогда Кошка сменила тактику.

- Ну вспомни… может ты хоть что-то знаешь о нем? У тебя же его мешок. Когда Ходок уходил, кроме этого мешка у него с собой ничего не было. Не мог же он его потерять…

- Почему?

- Потому, что в мешке… - она запнулась на полуслове. – Не важно. Просто не мог. Это я точно знаю. Пойми, Стрекоза, я не могу тебе доверять!

- Да не доверяй сколько хочешь! Дай мне противоядие – я уйду. И совсем не уверен, что когда-нибудь захочу увидеть тебя снова.

Кошка обессилено всплеснула руками.

- Послушай… Это не шутки. Мне нужно, чтобы ты пошел со мной туда, куда направлялся Ходок. Мы должны кое-что найти…

- Должны? – взорвался Стрекоза. – Я тебя знать не знаю, и теперь мы вместе чего-то должны! Ты меня спасаешь, потом отравляешь, да что вообще о себе возомнила?!

- Раз у тебя мешок Ходока, то каким-то образом ты замешан в этой истории, а значит должен помочь. Ладно. Не должен. Но я прошу тебя о помощи…

Стрекоза нервно усмехнулся.

- Хороша просьба! Будто ты позаботилась оставить мне выбор.

- Прости, у меня тоже не было выбора. Я соврала тебе.

- Что, шип не ядовитый?

- Ядовитый, но яд действует не так быстро.

- Ну, спасибо, успокоила, - с досадой хмыкнул Стрекоза. – Я уж думал окочуриться прямо здесь, выслушивая твой бред.

- И еще… Противоядие можно раздобыть только в том месте, куда нам нужно попасть.

- Просто чудесно! – воскликнул Стрекоза, поднимаясь на ноги.

Он схватил мешок, не обращая внимания на Кошку, затянул его, перекинул за спину, взял посох и направился к выходу.

- Эй, ты куда? – неуверенно отозвалась Кошка.

- Пошли!

 

Кошка плелась сзади, недоверчиво поглядывая на широкую спину Стрекозы. Вот ведь как передумает, как развернется, да приложит палкой поперек хребта – и конец ее Кошкиных дней! Но Стрекоза даже ни разу не оглянулся, широко шагал, понурив голову, вспахивал ногами опавшую листву, думал о чем-то своем.

Только, когда они ступили на полотно Тропы, все в звездочках и точках, каждая из которых пульсировала на свой лад, Стрекоза заговорил.

- Ты хочешь найти то, что было когда-то в мешке у Ходока. Так что же там было?

Кошка упрямо поджала губы, явно не желая говорить об этом. Стрекоза видел, что она все еще боится его и не доверяет. Он не стремился налаживать общение со своей отравительницей, но иначе было нельзя, от этого, возможно, зависела его жизнь.

- Пойми, мне нужно знать как можно больше о том, куда ты меня втянула!

- Понимаю, - ответила она. – Давай, обмен? Ты рассказываешь про свой глаз, а я про то, что было в мешке.

Хорошо еще идет на сделку, подумал Стрекоза, видно, чувство вины не настолько уж ей чуждо.

- Договорились, - легко согласился он. - Только рассказать я смогу не больше того, что знаю сам, а это не так уж много. Уверен, что Глаз у меня появился, то есть раньше он был самым обыкновенным, а потом с ним что-то случилось… Как и когда – не помню.

- Выглядит он… совсем как глаз насекомого. Неужели ты его никак не чувствуешь?

- Голова из-за него сильно болела, будто мозг на части разрывался. Правда, не всегда. Боль накатывала приступами, пульсировала где-то в центре головы, перед тем, как Глаз хотел меня о чем-то предупредить. Потом я начинал воспринимать всякие невидимые вещи. Ночных призраков, например…

- Ты их видел?! Какие они?

- Неясные, размытые, потерянные… Рыщут в поисках утраченной плоти, кидаются на всех, кто задержался на Тропе, пугают до смерти, а сделать ничего не могут. Так что, пока бодрствуешь, они не опасны.

- Странно, - воскликнула Кошка, - если ты говоришь правду, почему с тобой так просто справился инкуб?

- В том то и дело, что с некоторых пор Глаз «замолчал». Вот и все. Теперь твоя очередь.

Кошка глубоко вздохнула, и, наконец, смирившись, произнесла:

- В мешке у Ходока был Слизень…

Стрекоза ждал продолжения, но его так и не последовало. Видимо, девчонка решила, что с него хватит и этой информации.

- Эй, и все? – удивленно вскричал он.

- А ты чего хотел? – не отводя «честного» взгляда, промурлыкала Кошка.

- И что, я должен завопить: «Ух, ты! Слизень! Ничего себе!», или что-то в этом роде? Так не пойдет. Ты постоянно хитришь!

- Да не хитрю я, просто не смогу тебе объяснить. Ходок бы смог. Еще, пожалуй, сможет Древесный Дед. Познакомлю тебя с ним на болоте.

Стрекоза обиженно отвернулся и зашагал быстрее, так что Кошка стала едва поспевать за ним.

На границе «острова» они вошли в колеблющуюся стену густого тумана. Очертания «острова» сразу же пропали, и Тропа расширилась до необозримых пределов.

От красоты и величия захватывало дух. Под ногами в млечной дымке разбегались пучки светящихся радужных волокон. Мириады звезд освещали Тропу далеким мерцающим светом, и тела путников испускали призрачные сияния. Издалека, наверное, их можно принять за звезды. А может, и звезды были такими же путниками Тропы?

Идти стало легче. Казалось, каждая клеточка тела дышит, наполняется энергией. Любое движение дается без всяких усилий. Можно идти бесконечно и не устать, забыть о голоде и жажде - Тропа заботится, дает все необходимое. Но одновременно она забирает что-то. Меняет безвозвратно. Поэтому и остановки на «островах», там, где есть день и ночь, боль и удовольствие, страдание и наслаждение, просто необходимы. Иначе, если слишком долго пробыть на Тропе, она может поглотить, впитать в себя, как Кронос, пожирающий своих детей.

Полет времени здесь незаметен, потому и расстояния между «островами» не ощущаются. Да существуют ли вообще такие понятия как время и расстояние там, где простирается одна Тропа? А если и существуют, то измерять эти величины пока никто не научился…

 

Кошка дернула Стрекозу за рукав, он повернулся и увидел справа в дымке длинный коридор из деревьев. Высокие разлапистые ели выстроились стенами по обеим сторонам обочин. Она потянула его за собой, с Тропы в густой непролазный кустарник.

Ветки больно захлестали по лицу. От невыносимой духоты одежда, в момент пропитавшаяся потом, прилипла к телу. Но сущий ад еще ждал их впереди. Когда, проломив собой несколько метров живого зеленого кордона, они вывалились на поляну, тут же оказались облепленными тучей назойливой мошкары. Насекомые забивались в рот, нос, глаза, от нещадных укусов не спасали ни яростные взмахи руками, ни отчаянное самобичевание.

Пока Стрекоза, совершая нелепые движения, носился по поляне, пытаясь увернуться от преследующей его армады маленьких кровопийц, Кошка залезла в брошенный Стрекозой мешок, что-то достала оттуда и стала быстро натираться. Закончив, она протянула Стрекозе нечто, напоминающее светлую волокнистую губку.

- Вотри хорошенько в голову, лицо и руки. Эх, надо было сделать это еще на Тропе…

От отвратительной вони чудодейственного средства Стрекозу чуть не вырвало. Но результат того стоил. Справиться с позывами организма оказалось намного легче, когда насекомые отправились на поиски более доступной добычи.

- Что за дрянь? – Стрекоза вернул губку, и Кошка спрятала ее обратно в мешок.

- Тот самый Придорожный Корень. Хорошо, прихватила его с того «острова», а то были бы мы с тобой сейчас красавцами!

Стрекоза потрогал воспалившуюся от укусов кожу лица. Если бы не спасительный сок Корня, вскоре оно превратилось бы в один сплошной укус, похожий на опухший болезненный синяк.

- Иди сюда! – позвала Кошка, осматривавшая бурелом на другой стороне поляны. – Видишь надломленные ветки – держись их, не потеряешься.

И действительно, в буреломе оказалась проторенная кем-то тропка.

- Ну и воняет же от тебя, - поморщился Стрекоза, поправил мешок и шагнул вслед за Кошкой.