- Нина, здравствуйте. Уже проголосовали? – выглянула Ирина в окно второго этажа.

- Можно считать, что проголосовала, - немного вспылила соседка.

- А что произошло?

- Представляешь, Ирина, нашего дома не было в списках. Вернее, не было списков с жильцами нашего дома. Пришлось написать заявление.

- А ты не ори, - вдруг не сдержалась Лена. Всё там было нормально.

- Разве это нормально? Я пришла проголосовать, а меня нет в списках.

- Не велика барыня. Если ты такая правильная, помогла бы на избирательном участке. Вон сколько дел люди сделали для нас в считанные дни.

- Ленка, не выдумывай. Я просто так сказала.

- И нечего тут говорить. Проголосовала?

- А как же! – улыбнулась Нина. Ладно, это я просто так. Вас хотела проверить.

- Иди за хлебом, проверяльщица, - подтолкнула в локоток соседку Лена. – А вы уже проголосовали? – обратилась она к Ирине.

- Нет. Я только собираюсь. Никак не подготовлю Аришу: то покушать, то попить, то поспать. Да я и не тороплюсь. Пусть народ немного рассосётся. Представляю, какие там очереди.

 

Ирина закрыла окно и подошла к кроватке проверить, проснулась ли внучка. Спит. Пусть поспит. Время терпит.

 

**

 

День оказался ветреным и холодным. Кусок неба мгновенно почернел.

- Неужели гроза будет, Ариша? – спросила Ирина внучку, поправляя на ней шапочку. Ариша с серьёзным видом поглядывала на бабушку без малейших эмоций на мордашке.

- Тебе скучно? – улыбнулась Ирина. – Понимаю, спать не хочется и вид из коляски в чёрное небо не радует. Зато ты впервые в жизни идёшь голосовать. Представляешь, что это такое?

 

Ариша не представляла, но бабушке всё же улыбнулась.

 

Ирина поправила выбившиеся волосы под шапочку и поплотнее натянула её на уши, чтобы не поддувал ветер. Дочь ни в какую не разрешала покупать шапочку с помпоном.

- Мам, ну ты даёшь! Тебе сколько лет? Какой помпон? Немедленно отрежь.

- Оль, может это последний помпон в моей жизни? А после него будет старушечий пуховый платок.

- Ага, оренбургский. Делай, что хочешь, - махнув рукой, констатировала дочь. – Может, ты и права.

- Конечно, права.

 

Ирина чувствовала себя уверенно в спортивной одежде: джинсах, кроссовках, короткой курточке и шапочке с помпоном. Вот такая бабушка с коляской.

 

**

 

Голосовать она отправилась в ближайший детский сад, где всегда организовывали избирательный участок для жителей близлежащих девятиэтажек микрорайона. Ей навстречу шли люди, уже отдавшие свой голос за кандидата. Это выглядело торжественно, не иначе. Именно такое сравнение пришло Ирине на ум.

Она легко катила перед собой коляску по чистому тротуару, обрамлённому по обе стороны низким кустарником.

 

Завернув за угол здания, Ирина мысленно ойкнула: такое количество людей её удивило. Она встала в хвост очереди, ища глазами знакомые лица. Не нашла. Все – чужие. И поболтать не с кем. Ариша в коляске лежала спокойно. Её устраивало всё: свежий воздух, музыка, улыбка бабушки. Ирина оглянулась – за ней мгновенно образовалась огромная очередь.

 

И тут к ней подошла незнакомая женщина и спросила:

- А вашему ребёночку сколько?

- Только что исполнилось семь месяцев, - гордо ответила Ирина, готовясь к тому, что незнакомка начнёт рассказывать о своих внуках.

- И вы стоите в очереди?

- Конечно.

- Вам надо попроситься пройти без очереди, - скомандовала она.

- Не буду. Мы вышли погулять.

- Женщина, не выдумывайте, - подключилась ещё одна, помоложе.

- Вы что, стесняетесь? – спросила третья.

Да. Я действительно стесняюсь. Мы ведь не за хлебом стоим.

- Мы за будущим стоим, - оглянулся мужчина в кепке.

- Люди, обратите внимание, кто пришёл голосовать, - громко, для всей очереди, сказала первая женщина.

 

И тут, как по команде, очередь отодвинулась к стене, пропуская Ирину к двери здания.

 

- Ну, зачем вы? – попыталась возразить Ирина. – А как мне коляску внести? В коридоре много людей стоит.

- А не надо с коляской. Оставляйте нам, - вдруг сказала одна из неравнодушных.

- Как вы это себе представляете? – Ирина машинально потрогала рукой помпон на шапочке, словно он мог упасть в обморок от подобного предложения.

 

Что тут началось! Очередь зашумела и загалдела, уверяя Ирину, что все будут смотреть за ребёнком, что им можно смело доверять, что их сто человек и с ребёнком ничего страшного не произойдёт.

 

С отрешённым видом Ирина посмотрела в глаза ополченцу, который всё это время спокойно стоял с оружием у двери и наблюдал за… В другой ситуации Ирина бы это назвала «курятником», но не в этой. Люди всем сердцем проявляли свои самые лучшие душевные качества.

 

- Всё нормально, - вдруг сказал ополченец. Никуда не надо тащить коляску. Я покараулю.

Солдат подвинул коляску к окну, встал перед ней с серьёзным видом, словно в караул, а четыре-пять женщин - в полукруг, прикрывая собой ребёнка.

Очередь в коридоре расступилась, пропуская Ирину к столу для регистрации. Пока ей заполняли ведомость, Ирина нервно выглянула в окно.

Вот это картина! Ополченец и женщины машут ей руками и улыбаются, показывая на коляску. От души немного отлегло. Она быстро вошла в кабинку для голосования, нашла желаемую фамилию и поставила птичку.

 

Опуская бланки в стеклянную урну, Ирина, никого не стесняясь, перекрестила ящик с белыми листами, благословляя выбор и веря, что её выбор оказался правильным.

Наблюдатель мягко улыбнулся Ирине. Дело сделано. Быстрей на улицу!

Ирина встала на пороге, чувствуя на себе добрые взгляды. Прижав руки к груди, она сказала:

- Люди, милые, мира всем нам. Спаси нас, Господи.

- А вот и ребёночек, - отошёл солдат с автоматом в сторону. Люди готовы были аплодировать этому поступку военного человека.

 

**

 

И тут повалил снег. Да такой необычный, словно кто-то в небе разорвал наперник с пенопластом. Снежинки попадали на ресницы, смешно щекотали нос, летели в коляску. Ирину ничто не раздражало. Душа пела. Выбор сделан правильный – белый снег тому подтверждение. Белый цвет всегда ассоциируется с чистотой.

 

И пусть всё только начинается, все мысли и чаяния ещё в зародыше, жизнь продолжается. Энтузиазм людей превзошёл все мыслимые и немыслимые ожидания. А это значит, что из руин поднимутся города и сёла, детские сады и школы, хлебопекарни и вокзалы. На всё нужно время. Теперь бы не развеять ни секунды на раскачивание. Мы ещё заживём.

- Так, трибуны не надо, - вдруг остановилась Ирина и посмотрела на ладошку, где тут же растаяла снежинка. – Вот так и проблемы пусть тают, как этот снег.

- Ариша, ты знаешь, что такое снег? Конечно, не знаешь. Мы с тобой подрастём, и я расскажу тебе историю о том, как одна маленькая девочка стояла в почётном карауле у избирательного участка пока бабушка делала свой выбор в пользу мира и жизни. Ты спишь? Спи, малышка. Набирайся сил. Твоё время терпит.