Этот, принятый из рук его, на исходе лета бабьего лист – узорчатей кленового, и прилипчивее банного. Не конфета , и не роза ведь – ан и сладок и душист, Лист осенний, будто исповедь, когда рядом ни души… А прожилки – не записка ли о любви и о судьбе? Я иду филателистом с маркой редкостной в руке! Я иду себе по городу под счастливый перестук – а подарочек-то с норовом! - хочет вырваться из рук. А края какие острые! Знать, порежусь до крови. Обещался завтра в гости, властно скажет: отопри. Сердце, не стучи так весело - послезавтра он уйдет. Не позволено - не велено быть тебе теплей, чем лёд. Замолчи сейчас же, скверное! Будет ночь черным-черна, и наверняка неверною станет честная жена. Замолчи, уймись несносное! Легче птичьего пера – бабье лето. Краски осени. Краденой любви пора. |