В агентстве находилась только Фая. Она стояла около распахнутого окна, пила маленькими глоточками кофе и любовалась видом на город. А в нем царствовала золотая осень, которая в этом году выдалась удивительно теплой и сухой.

Женя появился очень тихо. Подошел и обнял ее. Фая от неожиданности едва не выронила бокал из рук.

– Женя, – прошептала она и съежилась. От его горячего дыхания на своей шее, у нее «мурашки» пробежали по всему телу.

– Ты почему меня не разбудила?

– Ты сладко спал.

– Сегодня, между прочим, праздник

– Какой?

– Покров.

– И что? – она не без труда обернулась в его цепких объятиях, и теперь оказалась к нему лицом. Женя тут же воспользовался этим и жадно припал к ее аппетитным губам.

– Женя. – Она отстранилась. – Вдруг кто зайдет. Кофе будешь?

– Обязательно. – Он опустил девушку, и прошел на свое рабочее место. – А где у нас шахматист?

– Ушел по работе. – Ответила громко Фая из приемной комнаты. – Кстати, а к чему ты вдруг вспомнил о празднике? – через мгновение она вошла в кабинет с чашкой кофе, от которого шел дурманящий аромат.

– Придет Покрова - заревет девка, как корова. – Ответил Женя чем-то из фольклора.

– Почему? – не поняла Фая.

– Замуж хочется. Свадьбы в это время справляли на Руси. – Он отхлебнул кофе и от удовольствия замурлыкал.

Фая смутилась от этих слов и щечки ее нежно так порозовели.

– Давай поженимся. – Просто и как-то обыденно предложил Женя.

– Зачем? – она немного была обиженна. И сердце и душа ждали романтики в широком ее понимании, с элементами таинства и загадочности.

– Как зачем? – Женя не замечал ее вмиг испортившегося настроения, и гнул свою линию.

– Мы и так живем вместе. – Тихо ответила она.

– Ну, мы, скажем так, живем не совсем вместе. Ходим друг к другу в гости, с ночевкой. А я хочу, чтобы мы жили под одной крышей постоянно. Я каждое утро хочу видеть, как ты просыпаешься.

– Ты делаешь мне предложение? – разочарование уже нельзя было скрыть.

– Да. – Лужин оставался слеп.

– Хорошо, я подумаю.

– Подумаю? – опешил он. – А что, ответ может быть и отрицательным?

– Все возможно.

От продолжения неприятного для девушки разговора спас Сава, который в обычной своей манере шумно ввалился в офис.

– О! Шеф, привет.

– Привет.

Сава плюхнулся за свой рабочий стол и включил компьютер.

– Пойду, подготовлю сводку. – Вспомнила вдруг Фая и ушла в приемную, прикрыв за собой дверь.

– Что за дело? – поинтересовался Лужин.

– Долго спите, – с иронией ответил Сава. – Сейчас я все занесу, проанализирую и введу тебя в курс дела.

– Я успею выкурить сигару?

– Обязательно.

Лужин не спеша произвел ритуал раскуривания сигары, откинулся на спинку офисного стула и стал просматривать свежие газеты. Начал, как всегда, с криминальной хроники, но ничего интересного там не обнаружил. Мелкие кражи, одно убийство на бытовой почве, угоны автомашин. В городе наступило относительное спокойствие. Возможно, это было затишье перед бурей.

– Итак. – Сава оторвался от монитора.

– Итак? – Женя отбросил газету.

– Сегодня к нам с утра пришел представитель коммерческого банка «Нео».

– Нео?

– Да. Мы уже сталкивались с ним, когда в обменном пункте от этого банка работала очень интересная дамочка.

– Да, да, вспомнил. Грабили они с подельником богатых клиентов.

– Так вот, Шубин Сергей Иванович, один из заместителей банка, обратился именно к нам, вспоминая нашу работу сплошными восхитительными словами и эпитетами.

– Дальше, – осадил сотрудника Женя.

– Дело у него деликатное. И заключается оно в следующем, – он театрально помолчал, а потом вдруг резко сменил тему. – А вы что, с Фаечкой поссорились?

– Нет, – опешил Лужин. – С чего ты взял?

– Мне показалось, что когда я вошел, то в воздухе пахло ссорой.

– Креститься надо.

– И Фая ушла, хотя сводку она подготовила спозаранку.

Женя бросил на друга недоуменный взгляд и направился в приемную. Она была пуста, лишь на столе одиноко лежал лист бумаги. Женя прочитал короткую записку:

Я поехала в деревню к маме.

Она звонила. Что-то срочно. Ф.

Хотя тон и был полуофициальный, но далеко не теплый. «Обиделась. – Догадался Женя. – Но на что? Неужели на то, что я сделал ей предложение?»

– Она уехала в деревню. Что-то там, у родителей на даче случилось. – Сообщил он, вернувшись в кабинет и помахивая запиской.

– А что именно?

– Не знаю.

Сава внимательно глянул на друга, и сказал:

– Если ты чем-то обидел Фаечку, то я тебе голову сверну. Я тебе говорю не как твой подчиненный, а как старый друг и товарищ.

– Да брось ты, – отмахнулся Женя. – С чего ты делаешь такие выводы. У нас все хорошо. – Он хотел даже добавить, что дело вообще движется к свадьбе, но не решился, вспомнив, как холодно Фая отреагировала на его предложение.

– Как знаешь.

– И вообще, – начал сердиться Лужин, сам чувствуя неприятный осадок в груди. – Давай о деле.

Сава покачал головой и продолжил:

– Так вот, этот Шубин установил одну неприятную закономерность. Каждый месяц, вот уже в течение полугода, при отчетности в хранилище банка обнаруживается 500 фальшивых евро. Пять банкнот по номиналу в 100€.

– Ежемесячно?

– Да.

– Интересно.

– Вот именно. Хотя ни разу за это время ни кассиры, ни работники обменных пунктов не поднимали тревогу. Не было сигналов, что кто-то пытается обменять фальшивую купюру в банке.

– То есть получается.

– То есть, получается, – перебил начальство Сава, пытаясь самостоятельно сделать вывод.

– Что кто-то из работников банка работает ахти как плохо, не всегда проверяя банкноты на вшивость. Вот Шубин и ставит перед нами задачу: найти нерадивого сотрудника. Сами они никак не могут его обнаружить, даже их хваленая служба безопасности сдалась.

– И много таких сотрудников?

– Три кассира в самом банке, плюс десять работников в обмениках.

– Итого 13, чертова дюжина.

– Ага. Я тут составил полный список. Фамилия, адреса, семейное положение. Только вот ума не приложу, как их проверять на профессиональную состоятельность? Каждый ведь может и ошибиться. Не ошибается лишь тот, кто не работает.

– Это точно, – ответил Женя, погружаясь в раздумья.

– Я взял одну купюру. Вот, сравни. – Сава положил перед Евгением две купюру в 100 евро. – Согласись, что очень трудно не заметить разницы. Хотя «липа» и сделана на цветном ксероксе, но уж больно кидается в глаза.

– Согласен. Знаешь, нужно быть совсем халатным, чтобы пропустить такую бумагу.

– И что все это значит?

– Вывод напрашивается сам с собой: их специально пропускали.

– Ну, ты и загнул! Я тут сделал распечатку с их документами об изъятии фальшивых купюр.

– И что там интересного?

– Фальшивки в течение полугода, конечно, поступали, но это были, в основном, доллары и рубли. Это раз. Два: по каждому эпизоду была привлечена милиция, и так далее и тому подобное. А вот евро обнаруживали лишь в конце месяца, когда в самом банке производится ревизия денежных средств.

– Это еще раз доказывает жизнеспособность моей версии: все кассиры профессионалы и способны отличить фальшивку, но при этом, почему-то, тревоги не поднимают.

Сава прошелся по кабинету, чего-то бормоча под нос и почесывая затылок.

– Это что же тогда получается? Сотрудников обменных пунктов мы отметаем, так? И что? Некий кассир при сдаче выручки в хранилище банка подменивает настоящие евро на «липу»?

– Получается так.

– Значит, кассир в доме имеет цветной ксерокс.

– Или связан с теми, кто имеет.

– Что будем предпринимать?

– Не знаю. Честно, не знаю. – Развел руками Лужин. – За руку тут поймать очень трудно. Тем более что они, злоумышленники, могут и затаиться. А вот Шубина поставить в известность необходимо. А почему они при взносе выручки в хранилище еще раз не проверяют купюры на подлинность? Бардак какой-то.

– Сейчас я позвоню Шубину и приглашу на встречу.

– Давай. – Сам Женя набрал на мобильнике номер Фаи. Вызов шел, но она не отвечала. «Обиделась», – еще раз резануло по сердцу. Он искал причину, но не находил.

– Сейчас он будет. – Сообщил Сава.

– Наверняка, он думает, что мы готовы назвать имя преступника. – Усмехнулся Женя.

– Знаешь, что это мне напоминает?

– Что?

– Шахматный этюд.

– О Боже! Ты совсем помешался на своих шахматах.

– Там имеется один ход. Рокировка, называется. Король и тура меняются местами. Долго тебе объяснять. Так вот, кто-то занимается подобной рокировкой, подменивая купюры. И пополняя свой кошелек настоящими 500 евро в месяц.

– Сколько это в месяц?

– Ну, если по сегодняшнему курсу, это примерно 17 тысяч.

– А за полгода?

– Сто.

– Неплохая прибавка. Дай мне твой мобильник. Мой – сдох.

Женя с мобильником вышел в приемную. На звонки от Савы у Фаи стояла иная мелодия, и потому она ответила:

– Да.

– Фая, – начал говорить Женя, но девушка его перебила:

– Алло, алло, у меня батарейка садится, – и отключилась.

Версия подтвердилась: Фая не хотела разговаривать с ним. На душе вмиг стало противно и муторно. Если бы еще знать причину, то была бы возможность исправить ситуацию. А так.

Приезд Шубина прервал невеселые думы сыщика. Сава взял инициативу в свои руки, видя, что шеф находится в каком-то абстрактном состоянии, и ввел банкира в суть мозговой работы. Женя отмалчивался, лишь наблюдая за клиентом. Тот оставался абсолютно спокойным.

– Понимаете, в конце каждого месяца проводится, как обычно, очень много операций. Да и наплыв наличности большой. Счетные машинки буквально не выключаются, а вот автоматы определения подлинности, – он пожал плечами. – Не все проверяется, если уж быть честным.

– Не все?

– Процентов 50.

– Понятно. А надо было бы, хотя раз проверить все. Может, тогда дело бы и не дошло до найма частных сыщиков.

– А кассиры в курсе такого аврала? – влез в разговор Женя. – О том, что не все деньги проверяются на подлинность?

Шубин замялся, пожал плечами:

– Наверное. Да. – Добавил уже уверенно. – А как же? Они же присутствуют при сдаче наличности.

– А кто производит приемку?

– Главный кассир нашего банка.

– Фамилия. Имя. Отчество?

Заминка была более яркой и продолжительной:

– Это моя жена. Шубина Ольга Ивановна. А причем тут она?

– Это так, для сведения. – Улыбнулся Женя. – А кто вообще еще имеет доступ в хранилище?

– Ну, знаете ли! – возмутился банкир. – Так дело может далеко зайти. Мы же хотим просто вычислить нерадивого работника, и все! А вы тут лепите криминальную историю.

– И все же? – Лужин стоял на своем, и голос обрел жесткость и металл.

Шубин тяжело вздохнул, но все же ответил:

– Директор банка, я, и моя жена.

Лужин откинулся на спинку стула и принялся раскуривать новую сигару. Больше в разговор Савы с клиентом он не вмешивался. А они совместно разработали план дальнейших действий, хотя он упирался лишь в единственный пункт: устроить в текущем месяце тщательную проверку всей наличности. После этого можно было найти халатного работника. Когда Шубин покинул их кабинет, Женя заговорил:

– Ни черта они не найдут. Даю голову на отсечение, что фальшивок в конце месяца не будет.

– Есть идея?

– Есть. – Вскрикнул Женя потому, как только что сразу несколько удачных мыслей посетили его. Он вскочил со стула. – Сейчас я все проверю. А ты дозвонись до Фаи. И скажи, что надо срочно полететь в Москву.

– Москву?

– Да. – Он потер переносицу. – Мне, наверное, придется поехать с ней. Операция начинается. – И ни чего больше не добавив, он скоропалительно покинул офис.

 

Они собрались все вместе только в аэропорту, за полчаса до вылета. Фая выглядела чуточку растерянной, но виду, что между ними пролегла трещина, не показывала. Хотя поцелуй от любимого приняла с плохо скрываемой холодностью. Женя давал последние указания Саве:

– Мы вернемся через пару дней, а ты за это время, кровь из носу, собери полное досье на Шубину Ольгу Ивановну. Все, буквально до самых мелочей.

– Даже какой туалетной бумагой она пользуется? – пытался пошутить Сава.

– А это главное. – Отпарировал на полном серьезе Женя.

Объявили рейс на столицу, и они распрощались.

– Ты введешь меня в курс дела? – уже в полете спросила Фая.

– Нет.

– Нет? Буду играть втемную?

– Да. Так будет естественней и правдоподобней. Шансы резко возрастут.

– Хорошо. – Легко согласилась она.

Они оба сознательно не затрагивали тему взаимоотношений. Словно ничего между ними и не произошло. Не в самолете, не после, когда устраивались в престижную гостиницу. Фая, узнав, что Женя забронировал лишь двуместный номер, при обслуживающем персонале промолчала, и лишь оставшись вдвоем в шикарном номере, едко заметила:

– Надо было брать два одноместных номера, да и в гостинице не столь дорогого класса. Было бы намного экономичней.

– Это правило игры, и не стоит их нарушать. И заметь, что все расходы на эту командировку я выплачиваю из собственного кармана. Так, что финансы агентства «ЛЕО» тут не потерпят урона.

– Очень благородно. – С издевкой обронила Фая. – Пожалуй, я приму душ. – Она демонстративно покинула комнату. В ней продолжала кипеть непонятная до конца обида на Евгения. Хотя, по большому счету, он ни в чем не был виноват. Но отсутствует в человека романтика и загадочность. Не убивать же его за это? Может, и скорее всего, он никогда не читал любовных романов и не смотрел лирических мелодрам. И не в курсе об интимных ужинах при свечах, о шампанское в туфельках и обручальных кольцах на дне бокала. Она все это прекрасно понимала, но женское самолюбие было болезненно затронуто и преобладало над разумом. Когда она вернулась в комнату, то видела на кровати шикарное вечернее платье от известного модельного дома.

– Что это? – удивилась она.

– Принесли мой заказ. Нам надо быть в ресторане сегодня вечером.

– Понятно. – Она чисто с женским любопытством разглядывала платье. – Какая прелесть. Взял напрокат? Дорого?

Он оставил вопросы без внимания, взглянул на часы:

– Нам пора.

– Куда?

– В салон красоты «Афродита». Я записал тебя на 17 часов. Думаю, что часа два-три тебе хватит на прическу, маникюр, педикюр и прочее. Сейчас подойдет такси. Платье возьми с собой. Там и переоденешься. Я заеду за тобой в 19-30, и поедем в ресторан.

– Хорошо. – Ответила Фая. – Значит, я должна сыграть роль светской дамы, не отягощенная финансовыми и бытовыми проблемами?

– При этом очень красивой.

– Это сложнее.

– Не скромничай.

Весь диалог проходил в холодных, а порой и едких, тонах.

 

В фойе ресторана они остановились около огромного зеркала и всмотрелись в отражение. Фая была просто великолепной в прекрасном вечернем платье, с шикарной оригинальной прической. Да и сам Евгений преобразился до неузнаваемости, а ведь только сменил полустертую джинсовку на смокинг и галстук-бабочку. Они вовсе не походили на провинциалов. Их провели за столик в самом центре ресторана. Рядом крутился и суетился официант. Играла легкая не громкая музыка. Публика собиралась им подстать. Элита, знаменитости, мелькающие ежедневно на экранах телевизоров. Да, ресторан был не из простых. Наверняка, очень дорогой и востребованный.

– Блеск! – тихо с восхищением произнесла Фая, находясь в легкой эйфории от такой роскоши и антуража. Принесли шампанское и легкие закуски. Официант выразительно посмотрел на Женю, тот лишь незаметно кивнул головой, давая понять, что надо быть наготове и держать их столик в зоне особого внимания. Женя поднял бокал.

– За нас! – произнес он тост.

– За нас! – согласилась Фая. Впечатления наваливались на нее одно за другим, не давая ни минуты передышки.

– Во сколько же это тебе обошлось? – поинтересовалась она.

– Все мои сбережения.

– Результат, надеюсь, оправдает такие жертвы?

– Я тоже на это надеюсь. – Он слабо кивнул головой в сторону официанта. – Сейчас принесут горячее.

Через мгновение на столе появились серебряные тарелки под полусферами. И когда официант поднял их, Фая не удержалась и громко ахнула. На ее тарелке лежала открытая коробочка, а в ней - на черном бархате колечко. Золотое, с бриллиантом.

– Что это? – выдохнула она, и посмотрела на Женю. В ее глазах было столько чистого и безмерного восхищения, изумления и теплоты, что хотелось просто плакать от умиления.

– Фаечка, – он взял ее ладошку в свои руки, и, глядя прямо в глаза, сказал. – Будь моей женой.

– Я…. Ты…. – Она не находила слов.

– Ты согласна?

В уголках ее красивых глаз мелькнули слезинки.

– Да. – Прошептала чуть слышно она.

Женя взял колечко и надел ей на палец. В это время музыка прекратилась, и к микрофону подошел работник ресторана:

– Леди и джентльмены! Дамы и господа! – зычным голосом он обратил всю публику во внимание. – Сегодня в нашем ресторане произошло знаменательное событие. Наши дорогие гости из небольшого городка N осчастливили его своим присутствием. И только что прекрасная, очаровательная девушка Фаина согласилась стать женой Евгения. Так поздравим же, друзья, этих счастливых и влюбленных!

В зале раздались дружные аплодисменты и крики восторга. Фая сидела оглушенная и смотрела широко открытыми глазами на Женю. А он встал, помог подняться ей, чтобы все присутствующие могли увидеть их. Крики «браво» и «горько» перемешивались с нескончаемыми аплодисментами и вспышками фотоаппаратов.

– А теперь для наших дорогих гостей прозвучит их любимая композиция. – Из динамиков полился чарующий голос Джо Дассена. Женя с Фаей закружились в медленном танце.

– Я люблю тебя. – Прошептал он ей, читая в ее глазах полную взаимность.

 

Номер гостиницы к их приезду полностью преобразился. Горел камин и свечи, повсюду стояли корзинки с благоухающими цветами. Маленький столик сервирован французским шампанским и фруктами.

– Я люблю тебя, – в который раз за вечер Женя признавался в своих чувствах, припадая к ее губам жарким поцелуем.

– Я люблю тебя, – как эхо повторяла она.

 

Через два дня они вернулись на родину. Сава их ожидал в офисе.

– Как дела?

– Как белка в колесе. – Ответил он невпопад. – Собрал полное досье на Шубину О.И.. Только я никак не понимаю, причем здесь Москва? Разве следы фальшивомонетчиков уходят в столицу?

Женя и Фая переглянулись и слегка улыбнулись.

– Что-нибудь есть интересное?

– У Ольги Ивановны имеется молодой любовник. Она его и содержит, альфонса этого. Снимает квартиру, купила машину, гардероб обновила. Короче, полное обеспечение.

– Это уже что-то.

– Муж, естественно, не в курсе.

– Надо быть полным идиотом, чтобы не заметить такого огромного расхода средств бюджета семьи.

– Значит, он и не замечает. – Сказала Фая. – А отсюда следует, что тратит она исключительно свои сбережения.

– Но неужели муж не знает о тайных сбережениях супруги? Да еще и в таких огромных размерах. Это вообще похоже на фантастику.

– А он и не знает.

– То есть?

– То есть: это Ольга Ивановна в конце каждого месяца, уже после неполной ревизии, подменивает в хранилище подлинные купюры фальшивыми.

– А ларчик просто открывался. – Рассмеялась Фая.

– С этим тогда все ясно. – Закивал головой Сава. – Но, черт меня раздери! Я не понимаю: причем тут Москва? Или подделки печатаются в златоглавой? Что? Ксерокса цветного, что ли в нашем городишке не нашлось? Зачем такие транспортные расходы?

Женя с Фаей вновь переглянулись, и Фая не сдержалась, рассмеялась в голос.

– Ну? – грозно произнес Сава. – Колитесь!

– Просто я устроил себе и Фаечке небольшие каникулы. И в романтической обстановке сделал ей предложение.

Сава только сейчас заметил, как счастлива Фая.

– Ух, ты! – выдохнул он облегченно. – Это совсем меняет дело. Это много прощает вам. – И широко улыбнулся.