Пришел один прапорщик из наряда домой. При оружии, конечно. Дом – комната в общаге 8 метров. Он так, на минуточку, что-то взять. А у его жены в это время другой прапорщик. И оба голые, как на первичном медосмотре. То есть и жена, и чужой прапорщик. Ну, наш, хозяин, значит, что из наряда, рассердился сильно. Как это, чужой прапорщик и голый, как на медосмотре?

Да и жена хороша. Тоже голая и чужому прапорщику показывает то, что ему видеть не положено. Достал наш прапорщик из кобуры пистолет и давай в негодяев палить. А в пистолете восемь патронов, кто не знает, и в комнате, восьмиметровой, спрятаться ну совершенно негде.

Этот дурак, знай, палит. А жена с чужим прапорщиком по комнате носятся. Помехи стрельбе создают. Отстрелял он восемь патронов и за свежей обоймой полез. Пока ту, пустую, выбросил, пока новую вставил да рамку передернул, их и след простыл. Хотел наш прапорщик на улицу бежать. Да передумал. Еще кого зацепишь ненароком.

Стали раны и увечья, что он нанес любовникам, считать. И оказалось, что из восьми выстрелов только одна пуля жене плечо оцарапала. А второй прапорщик и вовсе сухим из воды вышел. То есть он вспотел, но целый и невредимый.

Напрашиваются два вопроса: так ли уж хороши стрелки были в Советской армии? И с какой скоростью жена и чужой прапорщик по восьмиметровой комнате летали, что попасть в них невозможно было?