Война против войск канцлера длилась три месяца, пока последний солдат не был изгнан из королевства. В этой борьбе самое активное участие принимали Елира и Эрвин. Эрвин стал командиром одного из отрядов. Он очень хотел, чтобы Елира была с ним, но неожиданно для него она попросилась в отряд Мустангера, и тот взял ее.

 

В разгар этой войны, на полях сражений, любовь пришла в сердце Елиры. Она влюбилась в Мустангера. Конечно, он нравился многим. Он был сильный и бесстрашный воин. Но в перерывах между боями становился замкнутым и не очень многословным, а это не позволяло сблизиться с ним.

 

Елире, возможно, благодаря вдруг вспыхнувшей первой в ее жизни настоящей любви, удалось найти с молчаливым Мустангером общий язык и растопить лед отчуждения. Сначала Мустангер воспринимал ее как надежную боевую подругу, которая не подведет в бою. Потом и на привале, во время передышки от боя, стал чувствовать себя покойно, когда она была рядом.

 

В минуты отдыха Елира брала карандаш и бумагу и делала походные зарисовки. Мустангер садился подле нее и смотрел за волшебством превращения чистого листа в узнаваемый пейзаж. Это завораживало его.

 

Иногда он вдруг начинал рассказывать Елире о лесных обитателях и об их повадках. И на его суровом лице появлялась легкая едва заметная улыбка, когда Елира заправляла за ухо выбившуюся прядь волос, мешавшую ей рисовать. Шалун купидон поразил стрелой и сердце Мустангера.

 

Пока шла война, временами казалось, что она будет длиться вечно, но вдруг она закончилась. Враги были изгнаны из королевства. Большинство из сражавшихся в народной армии вернулось к своей прежней мирной жизни.

 

Но не все. Иные не смогли или не захотел возвращаться. В мирное время тоже кто-то должен заботиться о безопасности королевства и короля. Жильбер так втянулся в войну, что после ее окончания сделался начальником службы безопасности.

 

Эрвин тоже остался советником при короле – забот было много: надо было укреплять границы, строить стену вокруг королевства. Мустангер, как герой этой войны, тоже мог остаться на королевской службе, но он не захотел, ему, как и в детстве, больше по душе была вольная жизнь.

 

Мустангера и Елиру радостный день победы застал врасплох. Чувство, тайно росшее и укреплявшееся в их сердцах, уже становилось все более и более явным им обоим, и должно было вот-вот заявить о себе в открытую, чтобы соединить их руки, губы, сердца. Но тут кончилась война, и надо было возвращаться по домам. Это случилось так неожиданно для них обоих, что они разъехались, даже не попрощавшись.

 

Мустангер вернулся в родительский замок, где старые верные слуги растили его сына. Он давно не был дома и соскучился по сыну. Дети быстро меняются в этом возрасте, и Мустангер с трудом узнал в 5-летнем мальчишке карапуза, которого он оставил со слугами, когда Канцлер напал на королевство. Теперь Мустангер брал его с собой в лес, ночевал с ним в хижине, учил ездить верхом и бросать лассо. Сын оказался способным учеником.

 

Читая следы зверей как книгу, Мустангер выследил берлогу медведицы, у которой недавно родилось двое медвежат. Он очень хотел научить своего сына общаться с дикими зверями. Подружить сына с медвежатами, вот что было бы интересно и полезно и тем и другим. Но как это сделать?

 

Несмотря на то, что медвежата уже окрепли и часто резвились неподалеку от берлоги, медведица ни на минуту не выпускала их из-под своего присмотра и разорвала бы любого, кто попытался приблизиться к ним. Мустангер улучил момент и, набросив на медведицу лассо, привязал ее к дереву. А сам взял сына и подобрался в берлоге, из которой уже высунули свои любопытные мордочки медвежата.

 

Мустангер выманил их, высыпав на землю горсть свежей малины. Медвежата вылезли и стали обнюхивать подарок, но тут сын Мустангера подбежал и, схватив несколько ягод, засунул их себе в рот. Медвежата, увидев это, последовали примеру непонятного зверька.

 

Так они вступили в контакт: медвежата и маленький Аудачио. Они не боялись друг друга. Однако, больше продолжать этот эксперимент было нельзя, так как никакие оковы не смогли бы удерживать медведицу долго.

 

Мустангер увел сына, а потом развязал веревку. Для медведицы это был хоть и мучительный, но полезный урок – она увидела, что два существа, один большой, другой размером с медвежат, не причинили ее детям никакого вреда. Она запомнила это.

 

Время с сыном пролетало незаметно, Мустангеру нравилось учить его жить в лесу и понимать природу. Но чем дальше, тем чаще, Мустангер стал ощущать, что ему чего-то не хватает. Он хотел в город, ему нужна была Елира.

 

Король вошел в бамбуковую гостиную. В руках он держал картину, но так, чтобы ожидавшие его, Нести и Аудачио не могли видеть, что на ней изображено.

 

- Уважаемый Полицмейстер, удалось ли вам найти хозяина известного вам портрета всадника? Теперь, когда я увидел этого человека живьем, и еще больше убедился насколько хорош, даже, бесценен этот портрет, я непременно хочу знать, кто его автор.

 

- Ваше Величество, я не хотел докладывать Вам, пока не распутал полностью весь клубок, но могу доложить, что мы поймали двух мальчишек, которые сознались, что украли картину у иноземного купца. Два дня назад нам удалось задержать этого купца, когда он покидал королевство. Пока он молчит и не сознается, у кого он купил портрет. Но мы развяжем ему язык, он непременно расскажет нам, где его взял.

 

- Уж, не о господине ли Кауфмане вы говорите? – воскликнула Нести.

 

- А Вы, голубушка, откуда его знаете? - зловеще спросил Полицмейстер.

 

– Ваше Величество, как Вы дальновидно предполагали, - угодливо обратился Полицмейстер к Королю, - Нет сомнения, что девушка замешана в истории с портретом. Недаром она вырядилась в костюм всадника, изображенного на картине!

 

Тогда Король развернул картину, так чтобы она была видна Нести и Аудачио. Он и сам понимал, что девушка как-то связана с ней.

 

- Это она, - воскликнула Нести, - не должна я была с ней расставаться, я чувствовала это, но он так уговаривал….

 

Взглянув на картину, Аудачио, перебивая Несьи, быстро проговорил:

 

- Девушка не имеет никакого отношения к картине. Это портрет моего отца, написанный много лет назад. Я хранил его у себя.

 

- Ну, вот клубочек и начинает разматываться, Ваше Величество, - радостно воскликнул Полицмейстер.

 

- Одно не могу понять, - пробормотал Аудачио, - как картина попала к купцу? Не верю я, чтобы он мог ее у меня выкрасть… не похож он на вора. Он так отчаянно сражался с разбойниками… Может, это разбойники украли мою картину, а он забрал ее, когда победил их и обратил в бегство…

 

- Молодой человек, Вы укрывали запрещенную картину и Вы должны знать, что вас ожидает тюрьма, – проговорил Полицмейстер.

 

- Ты знаешь, кто нарисовал ее? - обратился Король к Аудачио, - Говори, не бойся. Приказываю именем Короля. Обещаю, что художнику, написавшему этот портрет, не грозит наказание. Слово короля!

 

- Да, нет же! Этого не может быть! – воскликнула Нести, - Дайте мне скорее взглянуть на картину поближе, хотя и с расстояния десяти шагов я узнаю каждый свой мазок.

 

- Ничего не понимаю, - проговорил Аудачио.

 

Перебивая его, Полицмейстер злобно зашипел:

 

- Кто из вас хочет обмануть короля?!! Молодой человек, выгораживая девушку, Вы сами накидываете себе петлю на шею.

 

После обещания, данного Королем, Аудачио перестал так сильно беспокоиться за Нести, хотя и не до конца доверял Королю. Слову рыцаря он доверил бы полностью. Но ведь Король тоже был рыцарем. Аудачио был искренне смущен и удивлен:

 

- От папы мне досталось две картины и одна из них - вот этот конный портрет отца…

 

- Ну, не сошла же я с ума. Это портрет рыцаря, который снится мне иногда по ночам, - чуть обиженно, проговорила Нести, - Спросите у господина Кауфмана, он подтвердит.

 

Нести чуть не плакала. Она всегда мечтала, чтобы ее рыцарь когда-нибудь пришел к ней наяву, и ей так хотелось показать ему свои картины. А он, а он, именно он не верит, что это она нарисовала его портрет.

 

Конечно, Нести никак не представляла эту встречу ни в полицейском участке, ни во дворце короля. Но ей было обидно, ведь в глубине души, как каждый художник, она очень любила свои картины и гордилась ими, хотя вслух и не стала бы в этом признаваться. Но ведь королю же явно понравился портрет, а ЕМУ, почему же ЕМУ…

 

Отвернувшись, чтобы скрыть выступившие на глазах слезы, Нести добавила:

- Там, на картине, в нижнем правом углу, должен быть мой автограф – буква Н, похожая на бабочку.

 

Все бросились к картине. Король воскликнул:

- Это так. В нижнем углу маленькая, едва заметная бабочка, точнее это, конечно, буква Н.

 

- Неужели это другая картина! – удивился Аудачио. На той картине, что досталась мне от отца, тоже есть автограф в нижнем правом углу – он похож на крыло бабочки и на букву Е.

 

Полицмейстер, довольно улыбнувшись, проговорил:

- Ваше Величество, теперь Вы видите, что наше секретное управление не зря ест свой хлеб. Задачка решена – преступники пойманы. Разрешите позвать стражу.

 

- А как же слово Короля? - воскликнул Аудачио.

 

- Ну, к тебе-то слово короля не имеет никакого отношения, - радостно проговорил Полицмейстер. – Что же касается девушки, то король на то и король, что может казнить и миловать на свое усмотрение.

 

- Что прикажите делать с девушкой? – обратился он к Королю.

 

- Подождите, уважаемый Полицмейстер, кажется, эта задачка решена только наполовину, - ответил король. – Я хочу увидеть картину-двойник, о которой говорит Всадник. И узнать, кто ее автор.

 

* * *

 

Однажды вечером Мустангер с сыном вернулись в замок, переполошив слуг, которые уже привыкли, что их хозяева редко наведываются домой. Они были рады, особенно мальчишке, к которому успели сильно привязаться.

 

Люди часто любят тех, о ком им приходится заботиться, и чем больше они отдают свои силы кому-то, тем больше они любят его – ведь, заботясь, они оставляют в этом человеке частичку себя.

 

Наскоро приготовив ужин, они уложили уставших путешественников спать. Но Мустангеру не спалось в уютной домашней постеле, он ворочался и думал об Елире. На рассвете, он на цыпочках зашел в комнату сына, поцеловал его спящего и погладил по вихрастой голове. Тот только перевернулся на другой бок. Мустангер поправил сползшее одеяло, потом написал короткую записку слугам, оседлал коня и помчался в город.

 

Он гнал своего мустанга во всю прыть, делая короткие передышки, и к вечеру добрался до города. Въехав в город, он сообразил, что даже не знает, где живет Елира.

 

Видимо, сердце, особенно любящее сердце, может служить путеводной звездой. На каждом перекрестке оно подсказывало Мустангеру верный путь, учащая свой ритм, когда он делал движение в верном направлении. Так, сам того не подозревая, Мустангер очутился у дома Елиры.

 

Она сидела у окна и рисовала пейзаж. Ей хотелось запечатлеть те краски и те цвета, которые получаются в краткие мгновения, когда солнце еще только село за горизонтом – темнота еще не наступила, но дома и деревья уже видны как силуэты, а небо еще голубое, отражает последние в этот день солнечные лучи.

 

От неожиданности Елира выронила кисть. Мустангер, резко направив коня под окно, успел в последний момент поймать падавший предмет. Елира не смогла сдержать радостного возгласа, она каждый день думала о Мустангере, и вот он появляется здесь у нее под окном, так внезапно.

 

- Кажется, Вы решили пронзить мое сердце красочной стрелой? Чем же я провинился? – весело воскликнул Мустангер, вскочил не хуже циркового наездника на спину своему верному мустангу, взял в зубы пойманный трофей, и вскоре очутился прямо напротив Елиры, опираясь ногами на небольшие выступы в стене и держась руками за подоконник.

 

Взяв в одну руку кисть и с грациозностью, которую только позволяло его не очень устойчивое положение, он вернул ее хозяйке.

 

- Кажется, это Вы уронили? А вот это Вам от меня, - с этими словами он вытащил из-под плаща небольшой букет полевых цветов.

 

Глаза, улыбка, неловкие движения – все выдавало неподдельную радость Елиры. Она буквально выхватила и кисть, и букет из рук Мустангера. Видно было, что ей хотелось схватить и втащить через окно и самого Мустангера, потому что она волновалась, как бы он не упал, но все же она не решалась сделать это.

 

- Держитесь крепче.

 

- Если Вы больше не будете ничего ронять из окна, то за меня можете быть спокойны, - рассмеялся Мустангер.

 

Уверенность Мустангера перешла и к Елире, и она с улыбкой ответила:

 

- Почему это Вы решили, что я беспокоюсь о Вас? Я думаю, как бы Вы не раздавили бедного коня.

 

- Ах, так Вам жалко коня, тогда испытаем его на прочность, - с этими словами Мустангер отпустил руки и, совершив ковбойский прыжок, очутился в седле.

 

- Теперь Ваша очередь, - раскрывая руки, как будто он собирается ее поймать, прокричал Мустангер.

 

Находясь в радостном возбуждении, Елира, едва соображая что делает, вскочила на подоконник готовая прыгнуть, так как было совсем не высоко – ее комната находилась на втором этаже. Но вдруг что-то вспомнив, она спустилась обратно в комнату и сказала:

 

- Сейчас я выйду, подожди минуточку. Я хочу кое-что тебе показать.

 

Эрвин, завершив дела, спешил в этот вечер к Елире. Он не мог не думать о ней, хоть и был увлечен службой у короля, которой занимался с утра до вечера. Теперь, когда они оба вернулись в город, Эрвин пытался всеми силами возобновить, то что случилось однажды во времена их подпольной борьбы против Канцлера.

 

После войны он несколько раз встречался с Елирой. Она была дружелюбна с ним, но и только. Все попытки напомнить о той ночи, когда они вместе расклеивали карикатуры, оканчивались неудачно - Елира сразу переводила разговор на другую тему и еще больше отдалялась.

 

Она не противилась тому, что Эрвин заходил к ней, но чувствовалось, что она тяготится его обществом. Елира легко и спокойно говорила с ним на разные отвлеченные темы: о картинах, о войне, слушала его рассказы о службе и королевских планах. Но как только он пытался сказать о них двоих, хотел обнять ее или взять за руку, она немедленно отстранялась и начинала говорить о каких-нибудь пустяках.

 

Из-за королевской службы Эрвин не так часто имел свободное время, чтобы видеться с Елирой. После каждой встречи он все больше чувствовал себя уязвленным, злился, но все равно хотел вернуть отношения, возникшие в ту ночь, когда они убегали от солдат Канцлера. Он не верил и не хотел смириться с тем, что этого уже не будет.

 

В этот вечер он решительно шагал к дому Елиры с твердым намерением добиться своего, преодолеть ее отчужденность, и вернуть все на свои места. Королевский садовник по его просьбе собрал ему букет из королевского сада, и теперь с этим роскошным букетом он шел к Елире, и все прохожие оборачивались и любовались цветами.

 

Он вывернул из-за угла на улицу, на которой стоял ее дом как раз в тот момент, когда Мустангер, держась одной рукой за подоконник, вручал свой скромный букетик. Эрвин, до этого решительно шагавший к своей цели, вдруг остановился как вкопанный и замер на месте.

 

Затаив дыхание, он следил за тем, как Мустангер спрыгнул на своего коня, как Елира вскочила на подоконник, как потом вновь исчезла в окне и как через минуту выбежала из дома, держа в руках картину. Кровь хлынула к голове Эрвина, ярость бушевала в нем, но, пожалуй, сильнее всего он хотел в этот момент увидеть, что за картину она принесла.

 

- Вот, посмотри…, - немного смущаясь, сказала Елира, протягивая Мустангеру картину.

 

Это был ЕГО портрет. Елира запечатлела момент, когда он уверенно усмирял своего коня вставшего на дыбы, а его светлые кудри развевались, выбиваясь из-под широкополой шляпы с плюмажем.

 

Потрясенный Мустангер смотрел на свой портрет и не мог вымолвить ни слова. Потом он перегнулся в седле и хотел посадить Елиру на коня впереди себя, но она сказала:

 

- Давай лучше пройдемся пешком, слезай, дай отдохнуть мустангу.

 

Мустангер послушно слез с коня, который и, правда, сильно устал от сегодняшней гонки. И они пошли по улице, взявшись за руки.

 

Эрвин, видевший все это, быстро завернул обратно за угол, отшвырнул свой букет и стал поджидать, когда Елира и Мустангер подойдут к перекрестку. Когда они поровнялись с углом дома, за которым притаился Эрвин, он вышел и столкнулся с ними нос к носу, сделав вид, что случайно проходил мимо.

 

Они поздоровались, задержавшись лишь на минуту, и пошли дальше в разные стороны. Но этого мгновения Эрвину было достаточно, чтобы рассмотреть картину. Он с трудом сдержался, чтобы не выдать всю ярость, бушевавшую в нем, и еще больше усилившуюся, когда он увидел портрет. Не надо было быть специалистом в живописи, чтобы увидеть, что художник влюблен в своего героя на картине.

 

Елира и Мустангер в тот вечер долго гуляли по городу, заходили в трактиры и, выпив по стаканчику эля, снова бродили по улицам. Им было хорошо и уютно ходить по городу, держась за руки, смотреть на звезды, молчать, говорить, что взбредет в голову, шутить по поводу собаки, гонявшейся вокруг дерева за кошкой и в итоге чуть не поймавшей свой хвост, смотреть с моста вниз на течение реки…

 

Потом Мустангер проводил Елиру до дома, а сам пошел и снял комнату в трактире. Он решил утром отправиться навестить короля Августа. Ему захотелось остаться здесь, окунуться в шумный водоворот городской жизни, пожить среди людей и, конечно, главной причиной этому была Елира.

 

Король Август радушно встретил Мустангера. Он был увлечен своими идеями новой мирной жизни, но при этом не забывал о необходимости бдительно охранять границы королевства.

 

Уже началось и шло полным ходом строительство стены вокруг королевства – дел было невпроворот – король нуждался в умных и решительных людх, на которых можно положиться.

 

Правой рукой Августа стал Жильбер, который еще не был главным тайным полицмейстером, но уже все больше и больше приобретал доверие короля, а с ним и власть в королевстве.

 

Неожиданное появление Мустангера во дворце, дружеское расположение Августа к нему, вызвало ревность и неприязнь у Жильбера. Он почувствовал, что место правой руки короля не без оснований сможет занять Мустангер. А это никак не входило в его честолюбивые планы.

 

Жильбер в те дни сблизился с Эрвином. Для того, чтобы упрочить свое положение при дворе, ему нужен был человек, которому он мог бы доверять и тянуть за собой к вершине пирамиды власти. Но при этом важно, что такой человек не будет претендовать на место самого Жильбера. Эрвин идеально подходил на эту роль. А теперь их объединяло еще и то, что им обоим мешал Мустангер.

 

Родовой замок Мустангера находился в самой отдаленной от столицы, восточной, части королевства. Он ехал навестить сына, которого не видел уже почти месяц, и одновременно выполнить поручение короля – проверить, как идет укрепление границ на востоке.

 

По приказу Августа 1 сразу в восьми местах началось строительство окружной стены. Строители двигались навстречу друг другу, и по замыслу короля после их соединения, королевство должно было полностью быть защищено от неприятеля со всех сторон.

 

Мустангер уже съездил к южной и юго-восточной границам с проверкой, как идут работы. Он быстро увлекся этим новым для него делом, которое требовало умения свести воедино усилия многих-многих людей для достижения одной цели. Зато и результат можно было видеть сразу – вот, стена выросла еще на один метр вверх, вот, продвинулась на десяток метров к востоку.

 

В те дни, когда Мустангер оказывался в столице, он встречался с Елирой. Им было хорошо вместе, и они не замечали, как летело время. Рядом с Елирой обычно сдержанный и немногословный Мустангер превращался в великолепного рассказчика. Он много времени провел в лесу, наедине с природой, поэтому мог долго и увлекательно рассказывать разнообразные истории о жизни лесных обитателей.

 

Одна из его историй была о хитроумном муравье.

 

Невдалеке от поляны, одним боком упираясь в ствол старой сосны, стоял большой муравейник. От него уходила, натоптанная миллионами муравьиных лапок, прямая дорожка. По ней постоянно тек в обе стороны живой муравьиный поток.

 

От своего дома муравьи шли налегке, а обратно - возвращались с поклажей. Кто нес елочную иголку, кто обрывок листка, кто тащил крыло мухи, в общем, все были не с пустыми руками, точнее лапками.

 

Недалеко от муравейника, прямо на муравьиной дороге лежал камень. Видимо, он очутился там, когда тропа уже была протоптана. Скорее всего, какой-нибудь зверь, пробегая, случайно столкнул его на муравьиную дорогу. По человеческим меркам это был небольшой камешек, а по муравьиным, так, целая скала.

 

Муравьиный поток вынужден был, огибая камень, сместиться в сторону. Мустангер, еще мальчишкой, как-то наблюдал за непрерывным движением этой живой реки, и заметил, что с другой стороны от камня, там, где не проходила муравьиная дорога, частенько стал появляться муравей.

 

Что ему там было нужно? Муравей находился за камнем какое-то время, а потом вливался опять в бесконечный поток собратьев. Присмотревшись внимательнее, Мустангер заметил, что муравей каждый раз появляется, отделившись от дружного потока насекомых, идущих налегке от муравейника в поисках стройматериалов. Потом какое-то время он отсиживается за камнем, а после, как ни в чем не бывало, возвращается в поток соплеменников идущих обратно к дому, и, пристроившись к какому-нибудь муравью, несущему еловую хвоинку, делает вид, что тащит ее вместе с ним.

 

Мустангеру стало интересно – был ли это всегда один и тот же муравей или разные. Пока хитрец отсиживался в своем укрытии, Мустангер выдавил ему на спинку маленькую капельку сока из ягоды боярышника, тем самым, пометив его.

 

Оказалось, что каждый раз за камнем прятался один и тот же муравей. Тогда Мустангер решил сделать эксперимент: он убрал с муравьиной тропы камень и стал наблюдать. И вот, в плотном потоке муравьев вновь появился помеченный ленивец. Когда он дошел до места, где был раньше камень, то остановился, создавая пробку, какое-то время потоптался на месте, и поплелся дальше со своими товарищами.

 

Чуть позднее Мустангер заметил, что его меченный муравей нашел себе новое укрытие немого подальше от муравейника, где вновь отсиживался пока его товарищи разыскивали подходящие материалы для строительства.

 

Мустангер скакал на восток, к своему замку. Мысли его были заняты Елирой. Он вспоминал ее руки, жесты, глаза, улыбку. Перебирал в памяти все их встречи.

 

Один раз во время прогулки поздно вечером они остановились на мосту, было темно, вода внизу угадывалась лишь по всплескам. Вдруг неожиданно из-за облака выглянула луна, она была почти полная с небольшой вмятиной на правом боку. Тут же на воде появилась, уходящая вдаль и обрывающаяся у берега, лунная дорожка.

 

Свет луны выхватил из объятий ночи темные силуэты Елиры и Мустангера. Будто художник, вначале лишь наметивший контуры фигур в карандаше, вдруг оживил их, расцветив красками. Момент был необычайно романтичный и Мустангер, взяв ладошку Елиры в свою руку, посмотрел ей в глаза.

 

И стало очевидно, что сейчас он произнесет то, о чем думал в последние дни чаще всего, был ли он рядом с ней или на другом конце королевства, и то чего ждет от своего кавалера любая девушка, начиная с третьего свидания. И поэтому, увидев или почувствовав, что сейчас это произойдет, умолкает, широко раскрывает глаза и чуть-чуть приоткрывает губы, готовые к поцелую.

 

Но вместо этого в глазах Елиры промелькнула мольба, в которой читалось, что, она поняла его, но умоляет не произносить слов любви. Елира даже сделала движение рукой к его губам, как бы преграждая путь словам и, выпутываясь из повисшей паузы, она вдруг сказала:

 

- О, господи, как красиво! Я, непременно, должна написать картину – лунная дорожка.

 

Вспоминая этот момент, Мустангер почувствовал легкий укол в груди. У любви, как и у роз, есть шипы. Она и окрыляет, и придает силы, и в тоже время любовь делает человека более беззащитным и уязвимым.

 

Она делает человека и слишком уверенным и немного растерянным одновременно, а это может таить в себе опасность, особенно когда ты один скачешь по безлюдной лесной дороге.

 

Обычно Мустангер улавливающий любой малейший шорох, распознающий любой звук в лесу, как опытный дирижер выхватывающий каждую фальшивую ноту в своем оркестре, сейчас был так занят мыслями об Елире, и поэтому не услышал и не заметил, что за ним уже с самого выезда из города неотступно следуют две враждебные тени.

 

Они преследуют его, но Мустангер не видит и не чувствует этого. Он также не успевает услышать, как натягивается тетива на двух луках, как с легким свистом одновременно вырываются две стрелы и, прокалывая черный плащ с изображением дракона, врезаются ему в спину.

 

Он не чувствует и не знает, что четыре руки ухватив его тело оттаскивают его в лес подальше от дороги и не слышит как один говорит другому, что звери быстро довершат это дело. Потому что он умирает мгновенно, умирает с мыслью о Елире.