В сумраке одеял, в шорохе простыней, едва различим овал лиц в наготе ночей. Город в кровати вжат сводками новостей... По лунной тропе Пилат движется всё быстрей. В сёлах скосили рожь и наварили щей, а я никуда не вхож, здесь я - почти ничей. Там, где мой дом стоял - пепел и суховей, ворох МОИХ одеял - в порохе рдяных дней. Там, где очаг горел, иней летит седой... Пилат на Него смотрел и повторял: чужой... Сердце сжимает боль, примешь ли в гости, брат? Нужны мне и хлеб, и соль... Дающий, да будет свят. В сумраке одеял и пелене ночей, я от войны устал, я от войны - ничей. |