Устало выйдя из рейхстага и копоть утерев, солдат Уселся прямо на ступеньках, к стене поставив автомат. И тут же, рядом примостился земляк, подал ему кисет. Курили в русских самокрутках табак трофейных сигарет. Курили молча, вспоминали как шли, чтоб оказаться тут. Ещё не веря, наблюдали ту радостную суету, Что разливалась в майском небе, заполоняя всё вокруг И автоматный треск салюта, гремел в ушах как сердца стук. И холод каменных ступеней напомнил землякам тепло Завалинки в глухой деревне, пруда вечернего стекло. И хлебный дух из русской печки, что заглушила гарь войны, Ударил в ноздри с новой силой, напомнил дом, семью, родных. Они в сибирской деревеньке, впрягаясь вместо лошадей, Бывало, ставили за плугом голодных и босых детей. А старики учили внуков, какую, где искать траву, Как дикий мёд добыть из борти, как яйца собирать в бору. – А помнишь, летом, в сорок третьем?.. и что-то вдруг сдавило грудь. Солдат не плачет? Что за бредни? Кто может сердце обмануть? Когда атаку батальона скосил немецкий пулемёт… Кто говорит: «Солдат не плачет» – души солдатской не поймёт! Курили молча, вспоминали погибших фронтовых друзей. Как посмотреть, в родной деревне, в глаза сиротские детей?! До дома путь всегда короче, но тяжкий груз не сбросить с плеч. Внук тех солдат, я эту память внучатам накажу беречь. |