Я без чаю скучаю, я без чаю грущу, невпопад отвечаю, волос пальцем кручу. Что за жидкость такая, за напиток такой: в нём себе потакая, обретаю покой. За оконною рамой мир дождями залит, небо рваною раной над землёю болит. Вместе с небом болею, но горячим глотком я надежду лелею и лечусь кипятком. Как тоскливая сука осень лижет плетень… Дома – тихо и сухо, и чаёк на плите. И в заварнике масса не опилок спитых, а эфирное масло, сахара и спирты. Телевизер включаю – возникает мигрень: невозможно без чаю воспринять эту хрень! Что несут недомерки, передать не могу… С чаем ем карамельки и фильтрую пургу. Дурни пьют без разбора непонятный настой, а потом от разора попадают в застой – ведь сивуха коварна, как стрельба на ветру. Сила, чай, у отвара – не отрава во рту! Жаль, что он не кустится средь рязанских равнин, чтобы им причастился патриот-славянин. Чтоб чаёк подмосковный душу растеребил: вместо водки греховной взял – и употребил. Как-то ехал далёко, изругался в пути. Проводнице с намёком говорю, мол, прости, за чаёк с молочком я уважаю татар! И она, зла не помня, раскачала титан. Стать духовною скрепой в тех краях не дано, где обедают репой, а на ужин пшено, где не знают традиции – чай к пустому столу. Мне б китайцем родиться так люблю оолунг. Будь ты веры не местной: басурман или йог, пей напиток небесный, уважаю чаёк! Ты в себе не копайся, как мадам Бовари, понапрасну не парься и чайку завари… |
|