К нему в сторожку, словно пчёлы в улей С округи всей слеталась детвора: —Ты расскажи, как на войне, дедуля, Тебя в бою страшилась немчура! —Мы знать хотим, какой ты снайпер меткий, И как врага разил наверняка! — Поведай, как геройски из разведки С передовой доставил «языка»! Старик кряхтел. А мы к нему тянулись, Довольствуясь общением вполне: Не в каждый дом в селе деды вернулись, Навеки растворившись в той войне. И, помнится, обиженно елозив, Наивных слёз размазывал я след, Когда он отвечал: «Да я … в обозе Варил солдатам кашу на обед. Война, мальцы, совсем худая штука, Когда она не в книжках, не в кино…» Ах, милый дед! Плоха твоя наука, Коль удали в ней бравой не дано! И лишь когда проснувшимся осколком Сразила ветерана вдруг война — Вслед за притихшим в почестях посёлком Притихли мы, считая ордена. И я, как все, в сиянье перламутра К великой тайне дедовой приник: Ведь оказалось, что на совесть круто Своё «меню» готовил фронтовик. А в мирных днях, от всех геройство пряча, Он, знавший горечь огненных дорог, Берег от злобы души пацанячьи. На редкость, очень трепетно берёг. |