Тем временем, Лида, насупившись, мрачно

смотрела в

окно машины. Ашот, стараясь её развеселить, рассказывал что-то

смешное, но, она, уйдя в свои мысли, не слушала. Взглянув на женщину,

кавказец понял, что его не слышат, и обиженно замолчал. Проехав ещё

немного, остановился и спросил:

- У тебя что-то случилось? Я тебя не узнаю. Ты ли это? Куда

подевалась милая, веселая женщина?

Лида мрачно взглянула на армянина. Раньше ее восхищали

черные кустистые брови, которые сейчас возмущённо приподняты, и

лихо, закрученные кончики усов, теперь воинственно топорщившиеся, а

ласковые, слегка навыкате карие глаза, сводившие с ума, теперь ждали

от нее ответа.

- Знаешь что, Ашот, никуда я с тобой не поеду.

- Как это? Почему? - от удивления его глаза округлились, а

яркие полные губы замерли, обнажив краешки ровных белых зубов.

- Не хочу и все. - Лида дернула ручку двери.

- Не дергай, я открою. Только объясни, почему не хочешь побыть

со мной? Я по тебе сильно соскучился, давно не виделись.… Слушай,

поедем в Арагви, посидим в приличном ресторане, потом снимем номер,

а?

Ашот взял ее руку и нежно гладил, заглядывая в глаза.

- Да пойми ты, наконец, не хочу я ничего. Просто, хочу домой, и

лечь спать. - Лида отняла руку и снова взялась за ручку двери.

- Хорошо, хорошо, - заторопился Ашот. - Согласен. Давай,

перенесем встречу на завтра, то есть, уже на сегодняшний вечер.

- Давай, - быстро согласилась Лида и подвинулась к дверце,

давая понять, что хочет выйти.

Ашот завел двигатель.

- Я отвезу тебя.

- Не надо отвозить, я сама, - заупрямилась Лида и опять

дернула ручку.

- Ты не понимаешь, как опасно ночью в городе? Разные люди

болтаются...

- Нет, - твердо сказала Лида и в упор посмотрела на

кавказца.

- Хорошо, только помни, упрямство до добра не доведет.

 

Последних слов Лида не слышала. Прикрыв дверку машины,

она очутилась в кромешной темноте южной ночи. Соображая, в какую

сторону идти, она мстительно смотрела вслед удаляющимся огонькам

иномарки, за рулем которой сидел человек, в которого когда-то она

была влюблена.

Оглядевшись по сторонам, Лида поняла, что в такой темноте

трудно определить место нахождения. Но, должны же здесь жить люди,

а значит, есть дома и улицы, хотя судя по тому, какая стояла тишина, и

не было видно ни огонька, ни строения, можно думать, что люди здесь

не живут. Поворачиваясь вокруг себя еще и еще раз, кроме сплошной

черной стены мрака, оробевшая женщина ничего не видела. И все

равно, Лида не испытывала чувства раскаяния в том, что отказалась от

услуг Ашота. Чувствуя под ногами асфальт, она медленно пошла по

дороге в противоположную сторону той, куда только что уехала

машина с ее другом. Постепенно глаза к темноте привыкли, и она стала

различать кое-какие очертания предметов, а, пройдя метров двести, и

повернув, вместе с дорогой, за высокие густые кусты, она заметила

вдалеке чуть видимый свет фонарей. Пойду туда, решила она и сошла с

твёрдой дороги. Спотыкаясь о невидимые кочки, и чуть не падая,

метров через триста, женщина вновь почувствовала под ногами

твердое дорожное покрытие и, более уверенно, направилась к

освещённой территории. Это оказался небольшой сквер с двумя бледно

светившими фонарями, где, похоже, в дневное время отдыхали люди из

близлежащих домов. Пройдя до конца сквера, Лида заметила

женщину. Та, нахохлившись, сидела на спинке скамейки, встав ногами, в

пыльных кроссовках, на сиденье. Обрадовавшись человеку, Лида

спросила:

- Скажите, это какой район? - Вопрос прозвучал немного по-

идиотски, но Лида не смутилась, а с надеждой уставилась на женщину,

как будто, от ее ответа зависело, очутиться Лида дома прямо сейчас

или это произойдет чуть позже. Незнакомка, не скрывая удивления,

внимательно осмотрела полуночницу и, не ответив, спросила:

- Тебе, какой нужен? Заблудилась, что ли?

- Я плохо ориентируюсь на местности, к тому же, ночь…

- С другом поссорилась? - снова поинтересовалась женщина,

не меняя позы орла, и добродушно засмеялась. - Нас с тобой судьба

свела. Я тоже со своим разругалась в пух и прах, теперь здесь кукую. А

ты откуда будешь?

Лида, боясь, что неожиданная собеседница уйдет, и она вновь

останется одна, поспешила сообщить:

- Я отдыхать приехала, ну, и получилось так, что потерялась.

Незнакомка с еще большим интересом стала рассматривать Лиду.

Казалось, она озаботилась судьбой заблудившейся и вознамерилась ей

помочь.

- Понятно, понятно. А отдыхаешь где? В каком районе

остановилась? Может, в санатории?

- Нет, в частном секторе. Хостовский район…

- Ясно. С мужем поссорилась?

- У меня нет мужа. Мы приехали с подругой… - Сказав это,

Лида с сожалением подумала, что уж очень разоткровенничалась.

А незнакомка, успокаивающе, произнесла:

- Далековато забрела, но ничего. Рассветет и уедешь на

автобусе, а пока вот что. У меня возникла идея. Уж если нас с тобой

сейчас и здесь судьба свела, то пойдем куда-нибудь, где тепло, светло и

приятно время проведем. Не сидеть же здесь до утра. Когда город

оживет, то и проблемы сами собой рассосутся. Ну что пойдем? Я сейчас

звоночек сделаю, предупрежу…

Женщина говорила бодро, уверенно и ей хотелось верить. Лида

заметила, что незнакомка где-то ее лет, и одета просто, можно даже

сказать, что бедно. Старые застиранные джинсы и такая же

поношенная кофта с длинными рукавами, под темным платком на

голове угадывалась короткая стрижка.

- Давай знакомиться, - предложила она и протянула руку. -

Зара.

Лиде ничего не оставалось, кроме того, как в ответ подать свою

руку и назвать имя.

- Пошли? - спросила Зара и первой шагнула в сторону боковой

аллеи.

На душе у Лиды стало неспокойно, что называется, заскребли

кошки. Она думала, что не надо идти за этой незнакомой женщиной,

нужно остановиться, вернуться в сквер. Словно, подслушав ее мысли,

Зара повернулась к Лиде и спокойно заверила: - Идти осталось совсем

чуть-чуть, скоро придем, уже совсем рядом, - и, улыбнувшись,

поинтересовалась: - А здесь как очутилась? Подруга-то где?

Лида понимала, что не стоит откровенничать и рассказывать о

себе, но язык, не спрашиваясь, говорил и говорил, выдавая всю

интересующую женщину информацию.

Запыленные фонари, повешенные на приличном расстоянии друг от

друга, плохо освещали частный сектор жилых домов, ни в одном из

которых не было света. Лида не заметила, когда свернули в какой-то

совсем темный проулок. Зара постучала в черное окно, за которым тут

же вспыхнул свет. Из дома кто-то вышел, а, что происходило дальше,

Лида уже не видела, и не слышала, что говорила Зара. Оглушенная чем-

то тяжелым, она лежала на земле.

- Ты что, Гиви, с ума сошел? А если убил? - Зара наклонилась над

лежащей женщиной, ища на запястье пульс. - По-другому нельзя было?

- Как по-другому? Она что, добровольно в яму полезет? -

Высокий, очень смуглый кавказец хрипло засмеялся и, осветив

фонариком лежащую женщину, поцокал языком. - Красивая стерва.

- Даже не думай. - Зара подошла к кавказцу вплотную и, уткнув

ему в грудь указательный палец, прошипела: - Если хоть волос упадет

с ее головы, то ты меня знаешь.

Гиви, тряхнув давно не стрижеными черными космами, возмущенно

зашептал:

- Что с ней сделается? Не убудет.

- Я сказала. Ты не понял? И хватит дискуссий, кладите ее в машину

и везите, пока не очухалась. Где Самвел?

- Я здесь.

Высокий худощавый паренек лет семнадцати вышел из салона

автобуса и, подойдя к Заре, поклонился.

- Ты отвечаешь за эту женщину головой. У меня на нее есть планы,

поэтому береги ее. Матрац постелен?

- Все сделано.

- Тогда в путь и смотрите, женщину не трогать.

Гиви сплюнул и сел за руль, а Самвел расположился в салоне рядом с

лежащей на матраце Лидой.

Ехали молча до тех пор, пока пленница не стала приходить в

сознание. Повернув голову, она застонала от резкой боли в шее.

- Очухалась, вот и хорошо, - обрадовался Самвел. - Скоро

приедем.

- Где я? - прошептала Лида, и хотела было подняться, но тут же

опять опустилась на вонявший затхлостью матрац. - Болит шея и

голова, - пожаловалась она и потерла больное место.

- Заживет, - успокоил Самвел. - Скоро приедем, и станет лучше.

- Ты прямо, как мамка, - осклабился Гиви. - Я вот сейчас ее

полечу, и все сразу заживет. У меня знаешь, какой лекарь хороший.

Всем помогает…

Он заглушил мотор и открыл боковую дверь. Несмотря на большой

рост, махом очутился в салоне автобуса.

 

- Ты бы вышел пока, - обратился он к Самвелу, - а я мадам

полечу.

- Гиви, не дури, поехали. Ты не слышал, что сказала Зара?

- Не слышал и слышать не хочу. Да и кто такая Зара? Не хватало

еще, что бы она мне приказывала, кого любить, а кого нет. Выйди из

автобуса.

Голос у кавказца зазвенел от злости.

- Ты ее не тронешь, если только через мой труп. - Парень

самоотверженно заслонил собой женщину.

- Ну что же, сам напросился. Можно и через труп, надоел ты мне. -

Гиви выхватил нож.

- Уйди по-хорошему. Зарежу.

Неожиданно, Самвел точным движением ударил пальцами в то

место, где у Гиви должны находиться глаза.

- А-а-а, - раздался вопль в ночи. - Шакал, ты выколол мне глаза. -

Он зажал лицо руками и выскочил в открытую дверь автобуса.

- Поедем без него, придет пешком, - без сожаления проговорил

Самвел и пересел в водительское кресло. Автобус вновь тронулся по

грунтовой дороге. Все, что произошло, ошеломило Лиду. Она дважды

ущипнула себя за руку, но действительность не пропала. Она не

понимала, что происходит, где она и, кто рядом с ней? Голова

продолжала болеть и кружиться, соображалось туго. Единственное, что

было понятно, это - на дворе темная ночь и ее куда-то везут чужие

незнакомые люди. После сцены в салоне автобуса она боялась

спрашивать и молчала, дожидаясь, что будет дальше. А дальше было

еще более непонятное. Немного проехав, автобус остановился и

паренек, говоривший с сильным кавказским акцентом, приказал ей

выходить. Шатаясь от головокружения, Лида вышла из салона и

прислонилась к его боку. На улице становилось светлее, видимо,

наступало утро. Оглядевшись, Лида поняла, что вокруг пустырь и

рядом подножие горы. Кроме небольшого сарая около которого они

сейчас находились, других строений не было видно. К Самвелу, который

в это время дергал большущий замок на двери сарая, подошел крупный

мужчина с ружьем. Они обменялись рукопожатием и стали

разговаривать по-армянски. Сильно жестикулируя, Самвел что-то

объяснял мужику. Тот достал из кармана ключ и только подошел к

двери, как раздался выстрел. Пуля пролетела совсем близко от Лидиной

головы и пробила стенку автобуса. Вторая пуля пробила колесо рядом с

Лидиной ногой.

- Ложись, - закричал Самвел и, подбежав к Лиде, дернул за руку.

Она упала на жесткую землю, больно ударившись боком и коленом.

- Не жить вам, всех перестреляю, как бешеных шакалов, а первой

эту сучку.

К сараю с ружьем в руках приближался Гиви. Мужчина, которого

Самвел называл Михась, по всей видимости, прятаться не собирался и,

молча, дожидался разгневанного кавказца. Тот пока больше не стрелял,

целенаправленно направляясь к автобусу. Михась понял его намерение

и, опередив, мощным ударом кулака сшиб высоченного кавказца с ног.

Тот рухнул, выронив ружье, а подбежавший Самвел, его подхватил.

- Тебя связать что ли? Ты чего бесишься? - Михась наклонился над

поверженным Гиви.

- Мы здесь на работе и ты тоже. Сейчас тебя свяжем и отправим к

Заре, пусть она решает, как с тобой поступить. Ты ставишь под удар

наш бизнес.

Гиви повернулся на бок и прошептал:

- Михась, прости, не надо связывать. Вспылил, проклятый характер...

- А если бы ты нас перестрелял? Что видно в темноте? - Самвел

встал около головы поверженного Гиви. - Сейчас мы тебя отпустим, но

Заре доложим. С тобой работать стало невозможно. - Повернувшись, к

сидящей на земле Лиде, парень махнул рукой. - Вставай и иди сюда.

Из распахнувшейся двери сарая в Лиду ударила волна спертого

воздуха. Самвел осветил внутренность помещения, остановив луч

фонаря на отверстии в земляном полу.

- Вот по этой лестнице спустишься.

Он взял около стены короткую, узкую лесенку и только намерился

опустить ее, как в проеме двери показался Гиви.

- Спустится хорошо и без лестницы. Эй, вы там, принимайте… - Он с

силой толкнул Лиду в спину, которая стремительно полетела вниз.

- Ты что, шакал, совсем одурел, да?

Самвел коршуном обрушился на грузина, но тот был опытнее и

сильнее. От его удара парень отлетел куда-то в угол, ударившись о

стенку сарая. На помощь парнишке пришел Михась. Он скрутил Гиви,

связал ему руки и ноги, а затем вытащил на улицу и бросил у стены на

землю. Прихрамывая и потирая ушибленное плечо, Самвел подошел к

лежащему грузину и несколько раз ударил его ногой.

- Ишак, ты и есть ишак.

Повернувшись к Михасю, распорядился:

- Помоги закинуть этого шакала в автобус, отвезу к Заре. Пусть

решает, как с ним быть. Дальше так работать нельзя. Он товар портит и

завалит все дело.

Мужик молча кивнул и легко поднял кавказца, ухватив за ремень

брюк. Затем втащил его в салон автобуса и бросил на матрац, на

котором только что лежала Лида. Повернувшись к наблюдавшему

Самвелу, спросил:

- Мне что, вторую смену здесь сидеть? Кто сменит и когда?

Самвел пожал плечами.

- Должен был остаться этот шакал, но теперь придется тебе еще

немного подождать. Зара кого-нибудь пришлет.

- Когда этих заберут? - Михась кивнул на сарай. - Подохнут с голоду

и от вони. Да и я жрать хочу.

Самвел махнул рукой.

- Заберут, не переживай. Если не сегодня, то завтра и еды привезут.

Зара сама хотела днем подъехать и все вопросы решить.

Михась недовольно вздохнул и махнул рукой.

 

***

 

Лида точно бы убилась, не подхвати ее чьи-то сильные руки. Она

вместе с мужиком упала на дно ямы, ощутив под собой солому.

- Что это? Где я? - спросила она первое, что упало на язык.

- В глубокой яме, - ответил мужской голос, вытаскивая из-под нее

свою руку.

- А вы кто?

Лида спрашивала, враз, охрипшим голосом не потому, что хотела

знать, где она находится. Она и так поняла, что снова попала в

историю, и историю скверную, а больше потому, чтобы не молчать, и

знать, что рядом с ней товарищи по несчастью. Мужчина, спасший, ей

жизнь, иначе бы, падая, она свернула себе шею, успокоил:

- Все мы здесь такие же, как и ты, моральные уроды, потому и сидим

в яме.

- Я не урод, - возразила Лида и заплакала, пожалуй, впервые за

последние два года.

- Вот только этого делать не надо, - рассердился невидимый сосед

по несчастью. - Слезами здесь не поможешь, да и вообще, вряд ли чем-

нибудь поможешь.

 

Лида затихла и, прислонившись к глиняной стене, закрыла глаза,

из которых продолжали капать слезы.

Наверху, за тонкой дощатой стеной, сквозь неплотные доски

можно было видеть рассвет. Темнота не только посинела, но и на глазах

белела. Вытерев слезы и приглядевшись, Лида различила рядом с собой

силуэтов пять или шесть, которые потихоньку шевелились и даже

перешептывались. Яма, в которой она теперь находилась, была

широкая, метров шесть в длину и около четырех в ширину и глубиной

около трех метров. Все дно устлано соломой, а одна из глиняных стен

была не только сырая, а можно сказать мокрая и узники избегали

прижиматься к ней, сидели вдоль стены напротив. Потолок был

заложен досками, на которые сверху закидана солома и только

неширокий лаз соединял сидельцев с внешним миром.

Молчание неожиданно нарушил Лидин сосед.

- Может, расскажешь, как тебя угораздило сюда попасть? По пьянке

что ли?

- Сама не знаю как, но только точно не по пьянке, - всхлипнула Лида.

- И как же? Без памяти, что ли была? - не отставал мужик.

- Не без памяти, а сама пришла…

Сказав это, Лида ужаснулась. Действительно, ведь, пришла сама,

добровольно. Что теперь будет? Какая ее ожидает участь. Она

повернулась к спрашивающему. Тот, прислонившись к стене, задумчиво

смотрел вверх, где начинался новый день, для кого-то, возможно, очень

счастливый. Она дотронулась до его руки и прошептала:

- Что теперь с нами будет?

Сосед неожиданно улыбнулся то ли своим мыслям, то ли наивному

вопросу.

- Не знаю, но, наверняка, ничего хорошего.

- Зачем мы им? - еще сильнее заволновалась Лида.

Мужик вздохнул, и вяло проговорил:

- Меня сюда приволокли в дарбадан пьяным, Леха попал тоже по

пьянке, вон тех двух красавиц пригласили ублажить кого-то, то есть они

жрицы любви, а ту, воркующую парочку в дальнем углу, взяли под

наркотическим опьянением, а как попала ты, нам не рассказываешь.

Может, тебя подослали с какой-нибудь коварной целью?

- Ну, что вы, - возмутилась Лида. - Какая цель? Я ночью заблудилась и

случайно встретила женщину, которая меня пригласила в дом, где

можно переждать до утра.

Мужчина снова глубоко вздохнул.

- Да уж, что тут скажешь! Разве только то, что ты, оказалась еще

большей дурой, чем мы. - Он судорожно вздохнул, как будто ему не

хватало воздуха, и добавил, - раз сама пришла, так вот и сиди тут, в

дерьме, ожидай своей участи.

Наверху раздались голоса. К лазу подошел Михась и спустил на

веревке алюминиевую трехлитровую банку с водой.

- Пейте, кто хочет, еда будет опосля.

- Я в туалет хочу, - выкрикнула одна из жриц.

- И я тоже, - присоединилась к ее голосу наркоманка.

- Щас, ведро спущу, и валите в него, а выпускать не велено.

Около отверстия появился еще один человек.

- Это Гиви, - в ужасе прошептала Лида и уткнула лицо в ладони.

- И напугал же он тебя, если в каждом мужике этот грузин мерещится,

- посочувствовал сосед и, взяв спущенную банку, стал с жадностью

пить.

Лида облегченно вздохнула, поняв, что обозналась. Пить она не

хотела. Она вообще ничего не хотела, кроме того, чтобы все это было

сном. В яме запахло человеческими испражнениями, видимо жрица

любви, и наркоманка действительно сильно захотели в туалет. Лида

зажала нос пальцами и уткнулась себе в колени, боясь, что ее начнет

рвать.

- Ничего, ничего, привыкнешь, - успокоил сосед. - Вот посидишь тут

денька два, и чувствовать перестанешь. Я здесь уже третьи сутки.

Когда меня сюда доставили, на соломе валялся один Леха, а потом

посыпались остальные. Мне Михась тихонько поведал, что до нас здесь

сидели человек около двадцати.

Не разжимая нос, Лида гнусаво поинтересовалась:

- Зачем здесь людей держат?

- Ты что, с луны свалилась? Не понимаешь, зачем тебя в яму бросили?

Лида молчала, боясь сказать, что догадывается, но не хочет верить и

надеется на лучшее. Остальные тоже молчали.

- Не слышала, что пропадают люди? Так вот я уверен, что нас

похитили с целью продать.

- Как это продать… - пискнули в углу, где сидели наркоманы.

Лидин сосед вздохнул и равнодушно проговорил:

- Очень просто. Продать, как товар, кого на органы, кого для работы на

свинарник, а кого заниматься проституцией, да и мало ли еще на какие

нужды может востребоваться человек.

- А убежать отсюда нельзя? – спросила, пододвинувшаяся ближе, одна

из жриц.

- Эй, там, вытащи парашу, дышать невозможно, - крикнул молчавший

доселе Леха.

Наверху у дыры появился человек и, дернув за веревку, стал

поднимать благоухающее зловонием ведро.

Неожиданно Леха глубокомысленно изрек:

- Шанс на спасение есть всегда, только надо хорошенько подумать.

Лидин сосед хмыкнул, но ничего не сказал.

- А вас, как зовут? - почему-то шепотом, то и дело, поглядывая наверх,

спросила его Лида.

Сосед зашевелился. - На самом деле, давайте знакомиться. Сколько

тут просидим, неизвестно, а жизнь-то идет. Меня зовут Виктор, Леху

уже знаем, а тебя? - Он толкнул плечом Лиду.

Когда все себя назвали, каждый стал рассказывать, как и почему

попал в эту злосчастную яму. Оказалось, что всех интереснее попалась

Лида. Похитителям не доставила никаких хлопот, вот только разозлила

грузина.

- Увидите, он скоро здесь объявится. - Неожиданно заявил

малоразговорчивый Леха. - Видать, он мстительный, собака. Не

простит он себе, что не поимел Лидку. Все сидящее здесь бабье

прошло через его член. Так что готовься, краля!

- Вот еще! - возмущённо вспыхнула Лида. За изнасилование

предусмотрен немалый тюремный срок…

Все сидельцы дружно и невесело рассмеялись.

- И за похищение людей тоже предусмотрен срок, - ехидно заметил

Виктор, - но, тем не менее, ты тут сидишь и неизвестно, что они с тобой

сделают. Ты, девочка, очнись и осознай, наконец, что с тобой

происходит, и, где ты находишься?

- Эх, и дурак же я! - тоскливо воскликнул Леха. - Не жилось по

человечески. Как жена убеждала, чтобы бросил пить. Так ведь нет, с

женой развелся, а пить не бросил. За что боролся, на то и напоролся.

- Ты местный или приезжий? - поинтересовался Виктор.

- Какое местный! К свояку в гости приехал. Думал отдохнуть, в море

покупаться, какую-нибудь бабенку подцепить. У него собственный дом

на самом берегу. Как в сказке про рыбака и рыбку. Сначала, как

приехал, три дня с ним пили. Он-то меньше принимает, не выдержал,

слег, видно печень прихватило, а я ничего. Сидел дома, сидел, скучно

стало, пошел прогуляться, с городом познакомиться, ну и, возможно,

еще кое с кем. Вот и познакомился!

- Все-таки женщина замешана? - заинтересовался Виктор.

- В том-то и дело, что была. Сама ко мне подошла, когда я у пивного

ларька пиво с водкой пил. Такая смугленькая, худенькая, словом я люблю

таких.

Леха завозился, шурша соломой.

- И что дальше? - продолжал любопытствовать Лидин сосед.

- А ничего хорошего, - угрюмо проворчал Леха. - Ничего не помню.

Даже о чем говорили, не помню. Вспоминаю только, как начал пиво

пить, а остальное, словно отрубило. Очнулся вот в этой яме.

Пока Леха рассказывал, наверху началось какое-то движение. Двери

сарая распахнулись, и около люка нарисовался согнутый под тяжестью

ноши силуэт мужчины. Он положил то, что нес, рядом с отверстием и

стал обвязывать веревкой. Подошел еще один человек с перекинутым

через плечо автоматом. То ли прокуренным, то ли простуженным

голосом просипел:

- Эй, там, принимайте!

Не церемонясь, они, можно сказать, уронили груз на дно ямы и

осиплый вновь скомандовал:

- Отвязывай, да поживее.

Виктор с Лидой, сидевшие ближе всех к люку, стали быстро

развязывать веревочные узлы. Лида сломала два ногтя, прежде чем

развязала один узел. С двумя другими справился сосед. Завернутая в

дерюгу женщина лет тридцати пребывала в наркотическом сне.

Виктор, оценивающе оглядев ее, констатировал:

- Ну вот, еще одна муха-цокотуха попалась в лапы паука.

Ближе к вечеру яма пополнилась еще двумя «квартирантами»,

представителями сексуального меньшинства. Лиду уже ничто не

удивляло, она единственное не понимала, почему никто не

возмущается, не требует свободы. Как скинули в яму, так и сидят, робко

поглядывая наверх, ждут своей участи, словно приговоренные рабы. Так

ведь и я тоже так сижу и жду, с ужасом подумала она и взглянула на

своего соседа. Тот сидел ко всему безучастный, похоже, спал. Она

тихонько потрогала его за плечо.

- Вить, ты спишь?

Он пошевелился.

- Дремлю, а что здесь еще делать?

- Как что? Думать, как убежать?

- Хорошо, давай думать.

- А чего тут думать, не убежишь отсюда, - встрял в разговор Леха,

разминая затекшие от долгого сидения ноги. - Выход один – через

верх, а они там все с автоматами. Застрелят, не задумываясь, им

свидетели не нужны. Так что выбора у нас нет, сидите тихо и ждите.

Виктор неопределенно пожал плечами.

- Будем ждать, может, чего дождемся и снова закрыл глаза.

В яму еще раза два спускали туалетное ведро и ведерко с питьевой

водой. Еды не давали.

- Вот увидишь, - Лёха обратил свой взор на Лиду. - Вечером Гиви

явится. Он свое не упустит. Такие, если что задумают, обязательно

сделают.

- И что? - разозлилась Лида.

- Как что? Изуродует тебя. - Леха как-то ненатурально захихикал. -

Может, сначала нас осчастливишь? Кто знает, что они с тобой сделают?

А так, хоть оторвешься напоследок и нас порадуешь!

Не ожидая подобного предложения от товарища по несчастью, Лида

растерялась и замерла. Не отвечая, уткнулась лицом в колени, до боли

вонзившись ногтями в собственную ногу. Зато откликнулся Виктор.

- Ты что, совсем одубел?

- А что? - осклабился мужик. - Вон она, какая аппетитная. Сиськи,

попка, все на месте. Зачем добру пропадать.

Сидельцы замерли в ожидании скандала. На улице наступал вечер,

и в яме с каждой минутой становилось все темнее, но привыкшие к

темноте глаза все еще хорошо различали предметы и даже лица

присутствующих. Лехины глаза, казалось, горели от вожделения, и был

он весь напряженный и колючий. Виктор, оценив ситуацию, решил, что

драку затевать не стоит, не те обстоятельства. Он похлопал мужика по

жесткому плечу.

- Уйми свой пыл и аппетит, друган! Забыл, где находишься? Ты не в

борделе, а в плену. Не усугубляй и без того сложную обстановку.

- А ты евнух что ли? - не унимался Леха. - Сидишь рядом с красивой

бабой, и ничего не шевелится, сердце не стучит?

- Нет, не стучит и мыслей, подобных твоим, в голове тоже нет. Сиди

спокойно и жди.

- Чего ждать то? - Леха оглядел крепко сбитую фигуру Виктора и

решил пока не связываться. Потрогав бицепс на правой руке

неуступчивого соседа, спросил:

- На воле кем работал?

- Да так, - отмахнулся Виктор. - Работал всяко-разно, без работы не

был.

- Понятно, - промычал Леха и, чтобы как-то наладить отношения,

снова спросил:

- А живешь в Сочи?

- Нет, в Москве.

- Вот это да… - Леха хлопнул себя по худой коленке. - Выходит не

только мы – провинциальные дурачки попадаемся, но и вы москвичи,

тоже хороши. Да что тут толковать, все приезжают сюда оторваться по

полной программе, попить да погулять.

- А тебе что, дома пить скучно или, может, женщин у вас там не

хватает? Ты-то кем работаешь?

Виктор повернулся к нему, и, насколько позволяло освещение, стал

внимательно его рассматривать. Коротко стриженые волосы как бы

удлиняли невысокий лоб, глубоко посаженные глаза смотрели

выжидающе и тупо, а ввалившиеся щеки и худая длинная шея

подчеркивали массивный подбородок.

- В домоуправлении слесарем. Работа нормальная, жить можно, только

вот не жилось дураку, захотелось море посмотреть, любовных

приключений и еще сам не знаю чего. - Помолчав немного, спросил: -

Думаешь, Лидка что-то другое искала в кромешной ночи, в незнакомом

месте? А я знаю, чего она искала. Мужика здорового она искала,

приключений на свою круглую задницу…

- Что ты к ней привязался? О себе лучше думай и помолчи, без тебя

тошно. Пообщайся, вон, с другими соседями.

Виктор удобнее устроился на тонкой соломенной подстилке, решив

задремать. Спертый воздух вызывал головную боль и легкую тошноту.

По всей видимости, то же самое испытывала и Лида. Она то и дело

вытирала испарину на бледном лице. Виктору по-настоящему было жаль

эту женщину, попавшую в передрягу по глупости, и он решил ее

приободрить. Наклонившись к ней, прошептал: - Думаю, скоро все

закончится.

- Почему так думаешь? - тоже шепотом спросила она.

- Потому что не кормят. Если не сегодня вечером, то завтра утром с

нами все решат. Не морить же голодом нас сюда посадили.

- Вот успокоил, - вздохнула она. - Придумал бы лучше, как убежать?

- А я придумал. Наклонись ближе и подставь ухо.

Виктор что-то быстро зашептал. Леха, пытаясь прислушаться,

наклонился в их сторону и чуть не лег на соседа, но так ничего и не

услышал. Мешали постоянная возня и шуршание соломой то в одном

месте, то в другом. Чертыхнувшись, он сел прямо, вытянул ноги и закрыл

глаза.

Услышав план побега, Лида настолько вдохновилась, что чуть не

запела от радости. Она была уверена, что все получится. План ей

понравился, показался легким и выполнимым, надо, только

сосредоточится и не бояться, а еще, чтобы около люка был один

охранник.

Виктор лежал тихо, казалось, спал. Соскучившемуся по тесному

общению Лехе, не сиделось. Он встал во весь свой двухметровый рост и,

тихонько, боясь разбудить спящего соседа, стал пробираться ближе к

Лиде.

Между тем, Виктор, притворившись спящим, детально обдумывал

план побега, и сексуальные подвижки Лехи ему серьезно начали мешать

и раздражать. Он резким движением ноги сделал подсечку и Леха, не

ожидавший подобного, грохнулся вокурат на то место, где только что

сидел.

- Во, бля, ты чо? - возмутился мужик, больно ударившись о землю

ягодицами.

- Да не чо! Сказано сиди тихо, вот и сиди. Еще раз встанешь, ногу

сломаю, понял?

Неожиданно темноту ямы прорезал луч карманного фонарика, а

следом послышался голос.

- Ну что, сидим?

Лида похолодела. Она из тысячи узнала бы этот ненавистный голос

грузина.

- Где ты там, курочка моя? Готова ли ты к встрече со мной? А? Что

молчишь, не рада, что ли?

Виктор легонько похлопал Лиду по дрожащему плечу и,

наклонившись к ней, прошептал:

- Здорово! Случай сам представился. Не надо будет притворяться,

только ты ничего не бойся. Будешь делать, как обговорили, и все

получится!

Леха, поглаживая ушибленный зад, обреченно произнес:

- Я говорил, что этот урод заявится. Все они тут между собой

повязаны. Если даже кого-то из нас пристрелит, то запросто с рук

сойдет…

В сарай зашел еще один человек и сильно окая, спросил:

- Жрать не привез?

- Нет, слушай, никто не сказал. Звонить надо было.

- Звонил, вашу мать, обещали со сменщиком прислать. А где Самвел?

Он должен ночью быть со мной.

- Мы поменялись с ним, завтра он будет.

- Я жрать хочу!

- Слющай, Сандро, поежжай в щащличную, поещь щащлик, да?

Вкусно, слющай!

Было заметно, что Гиви волновался, и оттого стал говорить с сильным

акцентом.

- Ладно, уговорил, - проворчал Сандро и вышел, сильно хлопнув

дощатой дверью сарая. Гиви вышел за ним.

- Сейчас он вернется и спустит лестницу. Остальное, как

договаривались. - Виктор шептал Лиде в самое ухо, но

насторожившийся Леха, все же уловил слово лестница и, поднявшись с

пола, тихо спросил:

- Бежать собрались?

- Да отстанешь ты, в конце концов, или нет? Вот прилип, как банный

лист…

Виктора мужик начал раздражать всерьез, к тому же, он боялся, как

бы этот недотепа не помешал их с Лидой плану.

Наверху послышался шум двигателя отъезжавшей машины и тут же, в

яму снова упал луч фонарика. Срывающимся от волнения голосом,

грузин прокричал:

- Спущу лестницу, но вы там не думайте вылезать. Только блондинка,

остальным сидеть на месте. Сели все, сели или постреляю.

Вместе с прыгающим светом фонарика, он навел, на сидевших в яме,

автомат. Виктор тихо скомандовал:

- Быстро все сели, - и, видя, что Леха стоит, как столб, он опять его

подсек. Мужик рухнул и громко выматерился. Падая, он, видимо, сильно

ушибся и теперь, лежа на соломе, охал, гладя ноющие места.

Конец лестницы мягко стукнулся о земляной пол.

- Давай, лезь, бистро! - Гиви почти визжал.

Не испытывая терпение грузина, Лида, молча, стала подниматься

наверх. Лестница была зыбкая, из тонких жердочек, видимо,

сколоченных на скорую руку. Расстояние между ступеньками сделано

большое и Лида с трудом вскарабкивалась с одной ступеньки на другую.

Под конец она измученным голосом попросила:

- Держи лестницу лучше, она скользит по стене и прогибается. Я могу

упасть обратно в яму.

Гиви порывисто сбросил с плеча мешавший автомат и протянул

девушке руку. Та, вскарабкавшись на последнюю ступеньку и

ухватившись за руку грузина, с силой дернула ее. Не удержавшись на

лестнице, она вместе с грузином полетела назад в яму. Ее успел

подхватить Леха, который, не смотря на болезненные места своего

организма, внимательно наблюдал за происходящим. Он даже встать

не успел, когда Лида приземлилась точно на него. Грузином занялся

Виктор. Одним точным ударом, он послал его в бессознательность и,

установив лестницу, скомандовал:

- Лида, быстро вперед! Остальные, кто хочет отсюда уйти,

выбирайтесь следом за нами и разбегайтесь в разные стороны. Толпой

не ходите, поймают и убьют. Свидетели им не нужны. То, что мы так

легко уйдем, случайность и, благодаря, этому придурку. - Он пнул

лежащего без сознания грузина.

Первым выбрался Виктор и подал руку следовавшей за ним Лиде.

Повернувшись к яме, посоветовал:

- Хотите все уйти, тогда последний, кто выберется, пусть вытащит

лестницу наверх и подальше от отверстия.

Свежий ночной воздух после душной, вонючей ямы всем ударил в

голову. От пережитого волнения и избытка кислорода у Лиды

кружилась голова, к тому же, вокруг была такая темнота, что даже

Виктор остановился в раздумье, в какую сторону бежать. Вернувшись в

сарай, он нашел оброненный грузином фонарик и прихватил автомат.

Обойдя строение, обнаружил припаркованную иномарку, и даже ключи

находились в замке зажигания. Следовавшей за ним по пятам Лиде, он

приказал сесть в машину. Рядом оказался и Леха, а за ним стояли жрицы

любви. Секунду подумав, Виктор опять скомандовал:

- Все в машину и быстро! Скоро вернется второй сторож, надо успеть

уехать.

Лида сильно удивилась, когда почти все сидельцы убрались в салоне

автомобиля. Лишь одному человеку не хватило места, поэтому его

поместили в багажник. Виктор сразу обратил внимание на наезженную

колею и долго не раздумывая, направил иномарку по ней. Минут через

двадцать выехали на широкую асфальтированную дорогу и,

сориентировавшись, Виктор уверенно направил машину в ту сторону,

где, по его мнению, должен находиться город.

Не доехав, километров пять, машина остановилась. Все вышли,

разминая затекшие мышцы. Виктор спокойно сказал:

- Приехали. Дальше сами и мой вам совет, избегайте попуток,

добирайтесь пешком, автомобиль оставим здесь. Если того урода уже

нашли, то передвижение на машине становится опасным. Все!

Прощайте и больше не попадайтесь.

- Я с тобой, - взмолилась Лида. - Ужасно боюсь оставаться одна. Вить,

помоги мне добраться до дома, очень прошу…

Народ расходился, кто, куда и только Леха стоял поодаль, чего-то

выжидая.

- Будь, по-твоему, к тому же, мы с тобой подельники. А ты что

стоишь, чего ждешь? - обратился он к Лехе. - Ступай, вон, в ту

сторону, и придешь в город. У тебя ноги длинные, быстро дошагаешь,

тем более что застоялся, как конь в стоиле. Давай, вперед! Да, больше

не пей с незнакомыми людьми, будь это хоть мужчина, хоть женщина. А

еще лучше, поезжай-ка ты, Алексей, домой, здоровее будешь.

Мужик кивнул и, глубоко вздохнув, двинулся по ночной дороге.

 

***

На следующий день после отъезда Лиды с Ашотом, Вера стала

ждать подругу домой. Она даже купаться, не пошла, хоть Олег и

пытался ее уговорить. Чтобы чем-то занять себя, она взялась помогать

Анне Ивановне по хозяйству. Пообедав, и не дождавшись, подруги, Вера

потихоньку начала волноваться. Своим переживанием поделилась с

хозяйкой, а затем и с Олегом, который стал ее успокаивать.

- Вот увидишь, скоро явится. Развлекает ее Ашот, соскучился, давно не

виделись, должно быть не отпускает.

- Ты ее плохо знаешь, - возражала Вера. - Ее ничто и никто не

задержит, если только наручники оденут или веревкой свяжут.

И уж совсем Вера расстроилась, когда неожиданно вечером к домику

Анны Ивановны подъехала сверкающая новизной иномарка, и из нее

вышел армянин. Увидев выбежавшую на встречу Веру, Ашот воскликнул:

- Где эта сумащедщая женщина? Слющай, пачему она так себя

ведет? Обещала приехать и не приехала. Я ждал, ждал и поехал сам….

В чем дело?

Вера стояла молча, не зная, что сказать и что думать, а Ашот

продолжал возмущаться, налегая на букву Щ:

- Слющай, где твоя подруга? Вчера ночью не захотела со мной ехать,

выщла из мащины, не разрещила даже довести себя до дома. Я всю

ночь был обижен, но простил. Думал, что сегодня она приедет, как

обещала, но не приехала.

- Ее нет дома, и не было, - чуть слышно сказала Вера и присела на

скамейку возле палисадника.

- А где же она? - в изумлении остановился кавказец. - Она ночью

не пришла?

Вера согласно кивнула и снова во все глаза уставилась на Ашота. С

полотенцем, перекинутым через плечо, к ним подошел возвращавшийся

с пляжа Олег. За руку поздоровавшись с Ашотом и взглянув на Веру,

понял, что снова что-то случилось из ряда вон. Ашот, упредив вопрос

Володи, растерянно проговорил:

- Понимаешь, Лида пропала. От меня ночью сбежала и домой не

пришла. В милицию надо идти, искать надо.

- Бесполезно в милицию. - Олег сел рядом с Верой на скамейку. - Там

даже заявление не примут, только через три дня.

- Тогда, что же делать? Ее может, похитили? Сейчас людей то и дело

воруют. - Ашот от волнения не мог стоять. Он то и дело подходил к

своей машине, дотрагивался до нее и возвращался назад.

- Вот что, - прервала свое молчание Вера. - Ашот, ты помнишь то

место, где ее высадил?

- Очень хорошо помню.

- Тогда поехали.

Вместо шлепок Вера надела легкие босоножки и запрыгнула в

машину. Забыв скинуть полотенце, вслед за ней в машину сел и Олег.

- Зачем ты так далеко поехал? - возмутилась Вера, когда минут через

двадцать они выехали за город. - Куда ты собирался ее отвезти?

- Панимаешь, - волновался кавказец. - В городе меня все знают. Я

хотел отвезти ее в новый ресторан, недавно открывшийся за чертой

города. Там хорошо, кухня шикарная и гостиница есть, - он затормозил.

- Вот здесь я остановился, и она вышла. Она чуть мне машину не

изломала. Я что, должен был связывать ее?

Вера оглянулась и поняла, не зная местности, отсюда сложно

выбраться не только ночью, но и днем. Слева пустырь, справа

непонятные деревья и кусты, а за ними какая-то заброшенная стройка и

только прямо, вдалеке от дороги виднелись небольшие строения

похожие на частные дома.

- Пошли туда, - кивнула Вера на домишки. - Спросим у местных

жителей, может, кто из них видел Лиду.

- Зачем пешком, я довезу на машине, - запротестовал было Ашот, но

Вера покачала головой.

- Надо идти пешком. Лида, если выбрала это направление, то шла

пешком. И нам надо пешком идти по ее следу, тогда возможно будет

толк в поиске. А ты, Ашот, можешь ехать, не оставлять же машину на

пустыре.

Когда Вера с Олегом подошли к скверу, по которому почти сутки

назад, ночью шла Лида, Ашот их там уже дожидался. Оказывается, с

другой стороны к этому месту вела хоть и узкая, но все же

асфальтированная дорога. Пройдя по скверику до конца и не встретив

ни одного человека, Вера присела на ту самую скамейку, на которой

прошлой ночью сидела Зара.

- Здесь, может, никто не живет? - вслух задалась она вопросом.

- Что ты, как это не живет, люди живут. Во всех домах живут, и

дачники живут, - заверил Ашот и предложил: - я сейчас вон в тот дом

схожу и спрошу…

- Ступай, спроси, - одобрила Вера, а сама осталась сидеть на месте.

Володя отправился вместе с армянином.

- Здравствуйте, - неожиданно услышала она и резко обернулась.

Откуда-то сбоку к ней подошла смуглая, средних лет коротко стриженая

женщина. - Смотрю, сидит незнакомая гражданка. Дай, думаю,

подойду, может помощь требуется?

- Требуется, - согласно кивнула Вера, внимательно рассматривая

незнакомку. Что-то ее в ней насторожило.

- Может быть, я смогу вам помочь?

Незнакомка опустилась рядом на скамейку.

- Может, и сможете, если по ночам не спите, - согласилась Вера. -

Здесь так пустынно. Вроде и дома стоят, а людей не видно. Не живет,

что ли, никто?

- Ну, что вы, - засмеялась смуглянка, приятно обволакивающим,

каким-то бархатным смехом. - Еще как живут! Сейчас день и люди

заняты делами, а вечером собираются все вместе и в домах жизнь кипит.

Вера ловила себя на мысли, что женщине хотелось верить, хотелось

на нее смотреть и слушать. Она чем-то удивительно притягивала.

Вскоре, настороженность улетучилась, освободив место полнейшему

доверию.

- Давайте знакомиться. Меня Зара зовут, а вас?

Вера назвалась и неожиданно вспомнила, зачем она тут сидит.

- Вы случайно не видели здесь красивую молодую блондинку? Вчера

ночью она могла здесь заблудиться. Мы с ребятами ее ищем. Вон они

идут…

Женщина удивленно подняла черные полукружья бровей. Ее глаза

из матово-бархатных в один миг превратились в угольно-черные, а губы

из радостно улыбающихся алых лепестков в жесткую полосу

неприступности. Она отрицательно покачала головой.

- По ночам я сплю, а днем такой красавицы не видела.

- Жаль, - вздохнула Вера. - Может, что-то слышали?

- Нет, и не слышала. Жаль, что ничем не могу помочь.

Женщина встала и, не оборачиваясь, пошла по дорожке навстречу

Олегу и Ашоту. Не обратив на встречную понурую женщину внимания,

мужчины подошли к Вере. Ашот удрученно развел руками. - Не

понимаю, почему здесь половина домов пустые? Может, правду

говорят, что большая стройка здесь будет, и людей выселяют.

- А из тех, кто ещё здесь живет, никто, ничего не видел, не слышал и

не знает, - добавил Олег и тоже, как Ашот, развел руками.

- Все очень странно, - задумчиво проговорила Вера, всматриваясь, в

простирающуюся докуда хватал глаз, пустошь. - Угораздило же тебя

заехать на этот пустырь и оставить здесь Лидку одну. - Она

повернулась к кавказцу и, не сводя с него глаз, заявила: - Ашот, ты,

должно быть, не понимаешь, что совершил преступление? Вот если

только с ней что-нибудь случится, не дай бог, виноват в этом будешь

ты.

- Как это я виноват, - взвился кавказец. - Она сама захотела здесь

выйти.

- Мало ли что взбредет в голову пьяной, взбалмошной бабе, -

парировала Вера. - А ты должен был отвезти ее туда, где взял. Вот

теперь, поди, поищи! Может, ее и в живых-то уже нет.

Вера отвернулась и всхлипнула. Олег обнял ее и, как маленькую,

погладил по голове.

- Ну ладно, ладно, хватит вам. Руганью делу не поможешь. Поехали

отсюда и подумаем, что будем делать дальше.

Весь остаток дня Вера не находила себе места. Рядом с ней маялись в

неведении Олег, Ашот и Анна Ивановна. Олег с Ашотом ездили в

милицию, но, как и предсказывал Олег, напрасно. Над ними только

посмеялись. Капитан милиции, к которому Олег обратился с заявлением,

так прямо и сказал:

- Подобные дамочки пропадают по месяцу, а потом, как ни в чем

небывало, объявляются. Сейчас сезон для разного рода подработок, так

что не волнуйтесь, никуда ваша родственница не денется.

Возмущению Ашота не было границ. Он, когда волновался, вместо Ш

употреблял букву Щ.

- Слющай, я буду жаловаться, дойду до самого больщого начальника.

Что значит, объявится, а если не объявится? Вы обязаны ее искать! Вы

же милиция! Кто, кроме вас, должен этим заниматься, а?

- Да успокойтесь же вы, наконец, - устав слушать причитания Ашота,

возмутился старший лейтенант с густыми черными бровями, которые

занимали пол лба. - Никто вам не отказывает. Приходите через три

дня, и мы примем от вас заявление, организуем мероприятия по розыску.

А пока поищите сами у знакомых или в тех местах, где она чаще всего

бывала.

Раздосадованные мужчины ушли из отделения милиции, что

называется, не солоно хлебавши.

- Что за порядки такие, - возмущался Ашот. - Да, за три дня

человека можно отправить на другой край света. Не легче ли найти по

горячим следам?

Олег был полностью согласен с товарищем, и шел молча, думая, что

же теперь делать? Где искать Лиду, к кому обратиться? Что она попала

в беду, он нисколько не сомневался.

Вера с ними не ходила, она все время была возле дома. Ей не сиделось,

не лежалось и не работалось. От приглашения Анны Ивановны попить

чаю, отказалась. Что называется, кусок в горло не лез. Она уже не

ругала подругу за капризный, взбалмошный характер, а лишь молила

бога, чтобы помог вернуться ей живой и невредимой, как в прошлый

раз. Увидев возвращающихся мужчин, Вера со всех ног бросилась им

навстречу, но по выражению лиц без слов поняла, что дело плохо. Пока

шли, запал Ашота прошел, и он уже имел скорбящий вид, а его

солидный крючковатый нос уныло завис над нижней губой. Олег имел

более респектабельный вид, присутствие духа не потерял и

растерянной Вере, с тревожным взглядом серых глаз, доложил:

- В милицию женщин с ее внешностью не доставляли, в ДТП не

участвовала, в морге ее тоже нет.

Вера всхлипнула:

- Хоть это обнадеживает. Что теперь будем делать?

- Ничего не будем. - Олег присел на скамейку, устремив задумчивый

взгляд вдоль тропинки, ведущей к морю, спокойное бормотанье

которого было отчетливо слышно.

- Что, будем просто сидеть и ждать? - изумилась Вера. - Да как ты

можешь быть таким спокойным?

- Я тоже за Лиду волнуюсь, но не надо изображать трагедию. - Олег

хлопнул ладонью по колену. - Подождем немного, а вдруг на самом

деле объявится. Она девушка непредсказуемая, и мы не знаем, что

творится в ее безалаберной голове. - Олег посмотрел на удрученно

молчавшую Веру. - В конце концов, она сама во всем виновата. Ей уже

за тридцать, а ведет себя, как неразумное дитя. Все, я иду купаться. С

меня хватит страданий! Предлагаю, присоединится.

- А мне, хоть на работе показаться. - Ашот потер ладонями небритые

щеки. - Бизнес не терпит равнодушия к себе, он любит внимание, как

женщина.

На пляж Вера пошла, но купаться не стала. Сидя на небольшом

камне-валуне, и наблюдая за отдыхающими, ей становилось немного

легче. В сердце непроизвольно вселялся оптимизм и надежда, что все

будет хорошо. Наплававшись вдоволь, Олег вышел из воды, блестя на

солнце мокрым телом. Мелкие соленые капельки градом сыпались с

загорелой кожи. Вера невольно залюбовалась легкой пружинистой

походкой и статью, какой ни у кого другого не замечала.

- Спортом занимаешься? - спросила она, как только Олег приземлился

рядом с ней.

- На тренажеры хожу, а просто спортом заниматься некогда. - Он лег

на спину, подставив себя солнцу, и закрыл глаза. - Жизнь идет такая,

что времени катастрофически не хватает. Про твою подругу все время

думаю. Сильная, энергичная, ей бы бизнесом, каким заняться. Энергия в

ней кипит недюжинная. Занять бы ей себя чем-то серьезным и глупости

в голову лезти перестанут, а еще - амбиций поубавить.

- Ты серьезно думаешь, что она скоро вернется? - спросила Вера с

надеждой в голосе.

Олег открыл глаза и, прикрыв их ладонью, посмотрел на склонившуюся

над ним женщину. Радостно засмеявшись, обнял ее влажными с

прилипшим песком руками, притянул к себе и поцеловал в мягкие

пахнущие морем губы.

- Я не маг и не ясновидящий, но чувствую, что твоя подруга скоро

объявится. Ей способствует фортуна. Таким, как она, везет в жизни,

только они этого не ценят и не задумываются даже, почему им везет.

Выводы из обстоятельств не умеют делать.

Он легко поднялся.

- Пробегусь вдоль берега, песок с тела стряхну.

Вера смотрела вслед Олегу и думала, что он, к сожалению, прав.

Выводов Лидка не делает и постоянно наступает на одни и те же

грабли. Конечно, прав Олег! Ну что же, будем ждать. Посмотрим, чем на

этот раз ее фортель закончится?

 

***

- Как я догадываюсь, километра через полтора будет небольшое

селение и там должен быть телефон, а он нам сейчас очень нужен.

Виктор говорил отрывисто, не сбавляя быстрого темпа ходьбы, и Лида,

стараясь поспеть за ним, не просила остановиться или идти медленнее.

Ночь была в самом разгаре. Ее тишину нарушали редкие в это время

суток авто, шумя колесами по асфальту. Высвечивая светом фар куда-то

спешащих путников, машины, не останавливаясь, проносились мимо,

озорно подмигивая красными огнями габариток. Это обстоятельство

радовало, указывая на то, что погони не было. Лида, не смотря на

быструю ходьбу, то и дело покрывалась мурашками. Ночной холод давал

о себе знать. Наконец, показались одиночные огни фонарей. Пройдя

еще немного, Виктор остановился, всматриваясь в плохо освещенные

неказистые домишки, стараясь угадать местонахождение телефона.

- Давай подумаем, где может висеть телефон?

Лида тоже вглядывалась в полумрак. От неоновых фонарей, висевших

друг от друга на значительном расстоянии, толку было мало.

- Я ничего не вижу, - пожаловалась Лида. - Темень несусветная.

Тоже мне, курортный край!

- Не ворчи, лучше подумай, где должен висеть телефон-автомат?

- Я думаю, что в каком-нибудь общественном месте. Может, в

шашлычной. Здесь шашлычная имеется?

- Молодец, женщина! Конечно, имеется и телефон там имеется.

Пошли, я знаю, где это.

Они прошли узким, темным переулком на небольшую улочку, где по

запаху быстро определили шашлычное заведение. Из единственного

окна широкого невысокого строения, скорее похожего на сарай, чем на

место общественного питания, лился тусклый свет. После того, как

Виктор дважды настойчиво постучал в дощатую дверь, на пороге

показалась пожилая с всклокоченными седыми волосами женщина.

- Даже ночью покоя нет, - недовольно пробубнила она и

вопросительно уставилась на незваных гостей. - Чего надо?

Виктор не обращая внимания на недовольный вид хозяйки, сказал:

- Вы нас извините. Нам срочно нужно позвонить.

Женщина молча отстранилась, пропуская незнакомцев внутрь, и

рукой показала на висевший, на стене телефон.

- Пожалуйста, оставьте меня одного, - обратился он к обеим

женщинам и добавил: - я очень прошу.

Хозяйка заведения нехотя ушла куда-то за переборку, а Лида на

улицу. К ней тут же подошел, жарко дыша, большой лохматый пес и

лизнул ногу.

- Какой ты огромный, - прошептала она, гладя собаку по голове. -

Откормили тебя тут шашлыками, а я голодная. Хоть бы кусочек хлебца

съесть…

Лида не успела вдоволь пообщаться с собакой, как вышел Виктор, и,

взяв ее за руку, быстро повлек за собой.

- Пошли быстрее. Старуха какая-то мутная, опасно здесь. Возможно,

что с похитителями заодно.

Лида, запинаясь сбитыми каблуками, молча поспешала за своим

спутником, не задавая вопросов. Она полностью вверила ему свою

судьбу, справедливо полагая, что в этой ситуации других вариантов

попросту нет.

Выйдя на дорогу, они вскоре свернули в сторону за какие-то темные

кусты.

- Здесь подождем. - Он отпустил ее руку и посоветовал, - от меня не

отходи и не разговаривай.

- Чего будем ждать? - вырвалось у Лиды.

- Машину. Сейчас за нами приедут.

И правда, минут через пятнадцать-двадцать со стороны города

черноту ночи прорезал луч фар. Машина медленно ехала по дороге,

мигая поворотником.

- Это за нами. Пошли.

В салоне иномарки было тепло и уютно. Мужчина за рулем, не

задавая вопросов, молча поздоровался с Виктором за руку, кивнул Лиде,

и, развернувшись, машина на бешеной скорости помчалась по

направлению города. Через какое-то время остановилась именно там,

где Лида должна была ее покинуть. Виктор тоже вышел. Прощаясь, он

взял ее руку и извиняющимся тоном произнес:

- Я, честно, сожалею, но тебе придется забыть и меня и все, что со

мной связано. Запомни, мы с тобой никогда не встречались! Если же,

где-нибудь случайно столкнемся, мало ли как бывает, то проходи мимо,

ты меня не знаешь. - Он помолчал, глядя ей в глаза, - Понятно, Лида?

Ей было не понятно, но переспрашивать она не стала, а только молча

кивнула головой и прошептала:

- Чего уж тут не понять, конечно, понятно.

- Вот и ладненько! Тогда прощай, да больше не попадай в аховые

ситуации. Я, ведь, рядом могу и не оказаться.

Он, не оглядываясь, сел в машину, которая, резко сорвавшись с места,

мгновенно исчезла за поворотом. Оставшись на темной дороге, Лида

заторопилась быстрее уйти в безопасное место, туда, где ее никто

недостанет, не похитит, где ее ждут и, где ей рады.

В кромешной темноте, путаясь в кустах и лабиринте бесчисленных

тропинок, она наконец-то добралась до небольшого желанного

домика. Как и в прошлый раз, Лида постучала сначала в дверь, а потом

в окно. Все повторилось. В окне показалась растрепанная голова Веры,

которая увидев подругу, ахнула. Лида же в отличие от первого раза

легко влезла в окно и попросила что-нибудь поесть. Между тем, Вера,

вытерев слезы, села на кровать и молча уставилась на неё, как на

привидение. Реакция подруги озадачила Лиду, и она устало

проговорила:

- Прости! Ну, прости же. Я сейчас все расскажу, где была и что было. Я,

ведь, могла погибнуть.

Лиде было неуютно под требовательным, осуждающим взглядом и она

попыталась обнять подругу, еще не стряхнувшую остатки сна, но та

отстранилась и, пройдя к столу, налила в стакан воды. Вытерев рот

рукой, сообщила:

- Я завтра уезжаю домой. С меня хватит такого отдыха! Ты шляешься

неизвестно где, а мы только тем и занимаемся, что переживаем за тебя,

да разыскиваем. Что за отдых ты мне устроила? Зачем уговорила

поехать, ехала бы одна и делала, что хотела.

Почувствовав решительность подруги, Лида встала перед ней на

колени и умоляюще сложила руки на груди.

- Я все расскажу. Мне было так плохо! Я попала в рабство…

От пережитого волнения и неожиданного среди ночи появления

пропавшей, Веру бил озноб. Она никак не могла успокоиться, вновь и

вновь пила воду, стараясь унять в теле дрожь, но ее продолжало трясти

до боли в суставах. Еще раз, сделав глоток, и несколько раз пройдясь по

комнате мимо все еще стоявшей на коленях Лиды, Вера обнадежила:

- Если будешь шляться по ночам неизвестно где, то не только в рабство

попадешь, а провалишься в тартарары и уж тогда точно никогда не

вернешься.

Суматоха и громкий разговор разбудили недавно уснувшую Анну

Ивановну, у которой из-за расстройства поднялось давление. Накинув

халат, шатаясь и держась за стену руками, она поспешила в комнату

жиличек.

- Вот полюбуйтесь, баба Аня, - обратилась к ней Вера, как только

старушка показалась в дверях. - Явилась, не запылилась, а мы тут с ума

сходим, по милициям да больницам бегаем. А у Лидуси, оказывается,

хобби пропадать по ночам, не сообщая близким, а потом неожиданно,

среди ночи, объявляться.

Увидев сидящую на полу виновницу переполоха, Анна Ивановна

кинулась к ней.

- Лидочка, что с тобой случилось? Где ты пропадала две ночи? Мы так

переживали, так переживали. Не может же быть, что если была бы

возможность, то ты нам не сообщила?

Лида устало прислонилась к спинке кровати и закрыла глаза.

Участливое обращение старой женщины тронуло ее, и неожиданно, из

крепко зажмуренных глаз потекли слезы. Уткнувшись лицом в грудь

старушки, она тихо плакала. Так они и сидели, обнявшись, на полу

худенькая старушка и вся заплаканная молодая женщина. Вера,

посмотрев на нее, отметила, что вот даже сейчас не лишена ее подруга

какого-то особенного авантюрного шарма. А Лида чем дольше плакала,

тем легче становилось у нее в груди и, видя эти слезы сожаления и

раскаяния, постепенно успокаивалась и Вера. Дрожь унялась, гнев, и

обида тоже потихоньку уступали место жалости и состраданию.

- Ну ладно, хватит слезы лить, - посочувствовала она, тоже опускаясь

на пол. - Ты лучше поведай нам, что произошло, и где пропадала?

Повернув мокрое лицо, Лида покачала головой.

- Меня похитили и держали в яме. Если бы не один мужчина, то я и не

знаю, что бы со мной было.

Анна Ивановна охнула и прижала руки к груди.

- Да что же это делается, что творится на свете. Жить страшно, как

услышишь про такое.

- Верю, - спокойно согласилась Вера, не обращая внимания на

причитания и оханья старушки. - А от Ашота, зачем сбежала? Ты не

понимала, чем твоя ночная прогулка может закончиться?

- Не понимала, - мотнула головой Лида. - Захотелось уйти и все.

- Когда только ты поумнеешь? - вздохнула Вера и взяла ее за руку. -

Есть хочешь? Баба Аня, у тебя еда какая-нибудь найдется?

- И никакая-нибудь, а вкусная, - отозвалась старушка и довольно

легко поднявшись, скрылась за дверью.

- Повеселела наша бабуля. Да, что говорить, все расстроились и пали

духом, особенно, когда милиция в поисках отказала. - Видя, как Лида

печально опустила голову, Вера заторопилась, - Ладно, ладно,

сначала поешь, а потом расскажешь о своих злоключениях.

 

***

 

О том, что Лида нашлась, первым из мужчин узнал Олег, когда рано

утром пришел к Вере с предложением подключить к поискам

волонтеров. Он и обрадовался и рассердился одновременно. Хотел

высказать ей свое мнение о ее глупом поведении, но увидев

осунувшееся расстроенное лицо и припухшие веки, воздержался. Как

ни в чем небывало, будто никто и не пропадал, он веселым голосом

предложил пойти к морю и позагорать. Вера озадаченно на него

посмотрела и тоже промолчала, только отрицательно покачала

головой.

- Хотелось бы у вас узнать, сударыня, - улыбнулся он, - чем думаете

заниматься? Загорать не желаете, купаться тоже, тогда может, просто

прогуляемся по городу? Сходим в ботанический сад, покушаем

шашлычков, я знаю превосходную шашлычную. Как вам это?

Вера взглянула на понуро сидящую подругу и снова покачала

головой.

- Давай не сегодня. Ночь была сумасшедшая и если честно, то хочется

спать.

- Ладно, - согласился Олег. - Сейчас должен подойти Володя, и мы

чисто мужской кампанией направимся туда, где ласковое море, крик

чаек и шум неугомонного прибоя, хотя его и отсюда слышно. - Он

сквозь темные очки посмотрел на бездонное небо и солнце большим

желтым пятном плывущее в голубом зените, а затем, сняв очки,

осмотрел себя. - Думаю, что уже не обгорим. Кожа приняла

достаточное количество ультрафиолета, чтобы защититься от

обжигающих лучей. Как ты думаешь? - взглянул он на Веру. На

поникшую Лиду он не обращал внимания, как будто её тут не было.

Вера пожала плечами и села на скамейку рядом с подругой.

На дороге показался Владимир, вынырнувший откуда-то из кустов.

Легкой пружинящей походкой, прямо-таки, излучавший силу и

благополучие, молодой мужчина казалось, не шел, а танцевал. Весь его

облик говорил, что он молод, здоров и самодостаточен.

- Всем привет, - поприветствовал он друзей и, увидев Лиду,

обрадовано воскликнул: - Вот и пропадущая нашлась! Ну, ты даёшь! -

Он остановился около нее и, не сдерживая эмоций, спросил: - Где хоть

ты была? Мы тут с ног сбились, разыскивая тебя. – Он присел рядом и,

приобняв женщину за плечи, потребовал: - Что с тобой приключилось?

Давай рассказывай.

Лида поежилась, втянула голову в плечи и, не отвечая на вопросы,

молча, встала и ушла в дом. Володя недоуменно пожал плечами.

- Что с ней? Обиделась?

Вера кивнула. - Наверное.

Олег молча рассматривал цветы в палисаднике. Казалось, больше

всего его занимали пурпурно-красные гвоздики, крупные

гофрированные шапки которых там и тут возвышались и пламенели над

низкорослыми коллегами по цветнику.

- Я что-то плохо понимаю, что происходит? - задумчиво проговорил

Олег. - На что тут обижаться? Если только на то, что мы за нее

волновались.

Вера махнула рукой, прекращая разговор, и скомандовала.

- Знаете что, идите-ка вы купаться, а когда вернетесь, поговорим.

Только хоть вы еще не обидьтесь…

- Действительно, пошли к морю, - поддержал ее Олег, - а там будет

видно, что почем.

Мужчины ушли, а Вера, посидев в одиночестве немного, медленно

направилась в дом. Лида лежала на постели, отвернувшись к стене. От

росших во дворе деревьев, не пропускавших солнечные лучи, днем в

комнате всегда было сумрачно. Вера подошла к окну и, опершись

руками о белый подоконник, некоторое время наблюдала за мирно

качающимися ветками акаций. Кустарник чувствовал себя во дворе

вольготно, не стесняясь, заполнял свободное пространство, раскидывая

пышную крону во все стороны.

Лида лежала тихо, притворяясь спящей, но ее выдавали редкие

судорожные вздохи. Вера хорошо знала её характер поэтому,

продолжая смотреть в окно, негромко спросила:

- Ты думаешь, что поступаешь правильно? Всех нас поставила на уши,

отняла у нас два дня отдыха, попортила кучу нервов и еще строишь из

себя обиженную. По-моему, это нам надо на тебя обижаться. Ты даже

не потрудилась, как следует объяснить, что с тобой произошло? Почему

вышла из машины Ашота? Где тебя вообще носило? - Похоже, было,

что терпению Веры пришел конец, и сейчас она решила высказать все,

что у нее накипело и наболело. - Пора бы вспомнить, что тебе не

двадцать лет, а далеко за тридцать и неплохо было бы включить мозги

и думать, прежде, чем что-то сказать или сделать. Ты творишь никому

не понятно что…

Неожиданно Лида быстро повернулась, и Вера увидела мокрые,

несчастные глаза подруги. Встав с кровати и глотая слезы, та быстро,

быстро заговорила:

- Да я виновата, что так случилось, виновата, что сбежала от Ашота, но

мне в тот момент так было надо. Я не думала, что далеко отъехали, не

думала, что на окраине курортного города может быть такое…

- Здорово живем! Приехали! Она не думала, а что ты думала? Выйдешь

из машины, и тут тебя ждет принц на белом жеребце?

Лида грустно улыбнулась.

- Не принц конечно, но и не бандит. Я не думала, что со мной может

такое приключится…

- Вот именно, что ты не думаешь, а думать надо, - перебила ее Вера.

- Пора бы уже думать, это хорошее, безвредное занятие. - Вера

ходила по комнате, все больше и больше распаляясь. - Ты импульсивна

и капризна, ведешь себя, как неразумное дитя...

Лида запальчиво перебила.

- Тебе хорошо, тебя Олег, вон как любит. Столько времени прошло с

момента вашего разрыва, а он не забыл и не разлюбил.

- Нашла чему завидовать, - вздохнула Вера и снова подошла к окну.

В комнате воцарилась тишина.

- Думаешь, мне интересно встречаться с каким-то армяшкой? -

нарушила молчание Лида. - Мне хочется серьезных, стабильных

отношений, хочется любви…

Вера присела на краешек кровати, рядом с подругой, и

примирительно погладила ее руку.

- Таким способом, дорогая моя, ты любовь и серьезные отношения не

найдешь. Если только какой-нибудь геморрой подцепишь.

.Настроение было хуже некуда. Она сама была готова заплакать,

настолько эти события выбили ее из колеи. И все же, ей было жаль

непутевую подругу, поэтому она начатое решила довести до конца.

Сидя, рядом с притихшей Лидой, и, гладя ее руку с обломанными,

грязными ногтями, Вера продолжала говорить, стараясь донести

важную информацию не только до мозговых извилин подруги, но и

пронять до самой печенки.

- Бегать ночью по окраине незнакомого города, это очень опасный

авантюризм и про Ашота ты напрасно так говоришь. Он хороший,

достойный человек, но женатый и ты об этом знала. Свою семью он

даже из-за сильной пресильной любви никогда не оставит, и про это ты

тоже знаешь. Для него любая женщина на стороне всегда будет только

любовница. Все мужчины полигамны, а кавказские в особенности и

никакого преступления в том они не видят.

В душе Вера еще утром простила подругу, гнев уступил место

сочувствию и жалости, но она не знала, как все произошедшее с Лидой

расценят мужчины. Впереди три недели отдыха, сложилась хорошая

компания, захотят ли теперь Олег с Владимиром с ними общаться.

- Ты о чем думаешь? - шепотом спросила Лида. - Не молчи, говори что-

нибудь, ругай меня.

Вера невесело рассмеялась.

- Думаю, что лучше будет, если ты обратишь внимание и потратишь

свою неуемную энергию на Володю. Посмотри, какой мужчина рядом?

Красавец, молодой, холостой, и перспективный, а ты бегаешь по ночам,

не знаю где и ищешь, не знаю что. Под носом у себя ничего не видишь.

К тому же, он свой родной, русский мужик, с нашими родными, русскими

заморочками.

Лида слушала и только согласно кивала головой да вздыхала.

- Вот что я подумала, - Вера встала и прошлась по комнате. - Мужики

скоро придут с пляжа, извинись перед ними за доставленное

беспокойство. От тебя не убудет, а им приятно. Не хочется остаток

отпуска одним тут куковать. Компанией все же веселее, да и новые

твои знакомцы еще неизвестно, как себя поведут. Не дай бог, если

начнут искать или того хуже, где-нибудь на них наткнемся. Всякое

может быть. От одних только предположений мне неуютно.

Лида снова глубоко вздохнула и согласно кивнула головой.

- Хорошо, я извинюсь, мне не трудно. Действительно виновата, что уж

тут говорить, только бы простили. Она подошла к Вере и обняла. -

Прости ты меня, пожалуйста. Знаю, что характер не переделаешь, но я

буду очень стараться не делать глупости, очень буду стараться,

обещаю тебе.

От ее искренности Вера слегка растерялась.

- Да ладно, чего уж…, - но тут же поправилась, - но поработать над

собой тебе все же придётся…