Не выбирай - неведомую судьбу.

Семен Тригойнер репатриировался в Израиль по всем известной, обычной схеме: вместе со всей Большой олией. Уже в Израиле он узнал, понял ущербность своей судьбы.

Родители могли остаться под оккупацией – не переться в далекую эвакуацию. А тогда… к настоящему моменту он мог рассчитывать на материальную помощь из Германии. Он ни на мгновение не задумывался о сложностях жизни в гетто, да и об опасностях того периода. Выживали в тех обстоятельствах очень редкие счастливцы. Уверенность у него полная: обязательно спасся! И сейчас, в сложных обстоятельствах прямой абсорбции он мог получить по выбору единоразовое пособие, даже ежемесячно добавку к своему скудному пособию из Битуах ле-Уми, из Фонда государственного страхования. Вот сейчас по непонятной причине, только для экономии государственных средств этот и без того зажимистый Фонд перестал ему платить положенную социальную добавку. Радио «обрадовало»: такую добавку перестали платить многим десяткам тысяч нуждающимся людям. Финансовую политику государство круто помяло – по приходу во власть министра Лапида.

По причине значительного количества праздного без настоящих дел времени – Семен Тригойнер приспособил к себе чужую судьбу. Считает: так могло случиться! Изучает детально, что происходило в то суровое время. Как лично мог выжить и с полным правом требовать пусть кровавое это пособие от нации нацистов. Пусть нацизм немцы в 1945 хитро осудили – остаются они преступной нацией. И по этой веской причине должны важную положительную роль играть в личной его судьбе.

Семен Тригойнер углубился в тему гетто: для него это почти удивительная авантюрная история. Принцип его: видеть все – говорить правду! Еврейские полицейские состоят из подонков. Никто другой не станет верховодить в гетто: жутко скученном, голодном, обреченном на горе, несчастья, даже сплошную смерть.

Многие члены «еврейских комитетов» часто спасали «своих»: не всегда им это удавалось. И эти оказывались подонками – в отдельных случаях, при определенных обстоятельствах.

Юденраты – достаточно важные, даже авторитетные общественные органы местного самоуправления. В их обязанности входили важные функции: а. готовили детальные списки переселенцев в гетто; б. выбирали кандидатов в трудовые лагеря; в. по их наметках осуществляли депортацию; г. проводили конфискацию еврейской собственности; д. организовывали принудительный труд предприятий.

Случалось часто: перед юденратами ставили обманные цели – вынуждены их исполнить: а. готовили списки для «выделения продуктовых карточек и распределения материальной помощи», «распределения мыла», «праздничных подарков»; б. списки лиц: предполагают полное медицинское обследование и лечение; в. для распределения дополнительных льгот среди детей-сироток и одиноких людей.

Руководство юденратов в гетто осуществляли люди авторитетные – их называли старостами в Белоруссии, Украине, России. В Прибалтике – председатели, главы, старейшины, а в Молдавии и оккупированных частями румынской армии юга Украины – президенты.

Для придания значимости, авторитета действиям своим репрессивного свойства – нацисты свой актив, юденраты создавали из на местах известных личностей: это руководители советских предприятий, адвокаты, врачи. Семен вычитал: «В юденрат города Львова входили три адвоката, два торговца, врач, инженер, ремесленник. В Злочеве (Галиция) членами юденрата стали 12 человек со степенью доктора наук. В Кишиневе румынские власти в конце июля 1941 создали еврейский комитет в составе 22 "интеллектуальных евреев".

Еврейские полицейские редко сохраняли в себе нечто еврейское, не говорим о человеческом. Часто они представляли себя в виде «честных посредников»: лупили взятки - за мелкие одолжения, устройства протекций. Не брезговали спекулятивной торговлей, даже контрабандой. Часто они исполняли подручные работы в самых грязных операциях нацистов. Эти копы исполняли акции в гетто, сопровождали депортации к расстрельным рвам. Часть их являлись информаторами нацистов.

Семьи эвакуированных возвращались по домам… Но их никто не ожидал! Даже не впускали в свое жилье! Не так уж редко получалось: настырных требователей своего жилья, имущества – убивали. Грабители, бывшие убийцы, их пособники, продолжали злодейства в советское время. Чего стесняться – выродкам из наций убийц?!