Королевство кривых

 

От жизни к жизни я приду чрез смерть мгновенье.

Уже я слышу голоса и мертвых пенье.

Книга Госпожи Смерти.

 

Смерть.

 

Ночь принесла холодный осенний ветер, отгоняя прочь темные тучи. Сухие голые ветки стучат в окно. Далеко прохрипел ворон. Настал покой в сердце моем.

Всю прошлую неделю я был беспечен, но чувствовал медленно проникающее в меня беспокойство, как будто змей, что крадется по следам жертвы. Мне было холодно, хотя мама говорила о теплой осени и золотом вальсе листвы. Затем стало жарко, но легкий порыв осеннего ветра вновь заставлял мое тело дрожать. Казалось, что я уже не первый месяц нахожусь в таком состоянии, но прошло лишь три дня. Но теперь мне легче. Легкость и полное счастье наполнили душу. Только остался вопрос…

- Ааа,- застонал я, отшатнувшись от больничной койки. Бледный, не дышащий, на ней лежал Я. Паника в сознании не давали рационально мыслить. Бегая по палате, как белка в колесе, я пытался сделать все, лишь бы мой взгляд не встретился с тем, что привело меня в ужас.

Сколько времени прошло – неизвестно. Только одеяло ночи также беспросветно окутывало горизонт. Наступил момент ступора.

- Нет, ты сейчас повернешься и посмотришь этому всему в лицо!- закричал я на самого себя. Рядом спящие больные мирно посапывали, не обращая внимания на меня. Стуча зубами, я медленно поворачиваюсь. Вот он Я, укрытый ватным одеялом. Разглаженное лицо не выражает эмоций. Ровно, как солдат, я принял удар смерти… СМЕРТИ!..

Опустившись на колени рядом с койкой, я хватаю одеяло в попытке скинуть его с тела. Но мне никак не удается даже уцепиться за него – моя рука словно опускается во что-то очень вязкое и беспредметное. Неужели?.. Взгляд падает на руки – бело-синие, почти прозрачные, легко проходящие сквозь железные пруты койки. Изумление и природный страх заставляют меня сидеть на коленях в оцепенении возле моего тела. Ответ очевиден, и в тоже время, внезапен.

«Смерть всегда внезапна,- говорила мама.- Весь наш путь жизни имеет этот итог. И даже когда знаешь, что это неизбежно, ты из последних сил борешься за каждый вдох и каждую минуту. И когда этот момент наступает, ты все равно задаешься вопросом «Почему?»

Я вспоминаю похороны лучшей подруги мамы. Она умерла тоже осенью, только тогда уже лежали первые сугробы. Вьюга провожала ее в последний путь. Мама говорила о парадоксе смерти после поминок, сидя на кухне и всматриваясь в полную водки рюмку. Она тогда так ни разу и не заплакала.

Обдумывая это, я тем временем пытался сделать хоть что-то, чтобы заставило кого-нибудь обратить внимание на меня умершего… Как же это ужасно звучит! Мои действия так и не произвели впечатления. Посуда на тумбочках не падала, окно не дребезжало, двери не хлопали.

- Ты тише, парень,- сказал кто-то за моей спиной. Я продолжал тормошить больного, но это было безрезультатно. Ко мне обратились, но это потом… Обратились? Обернувшись, я увидел деда лет восьмидесяти в старомодном костюме и кепи. – Ну что ты буянишь, они все равно тебя не услышат.

- Но ведь надо предупредить…

- Не надо, они живые, идущие на поправку люди. Им спать надо.

- Но как же я?

- А у тебя уже другая дорога. Пойдем, я тебе все расскажу.

Дед протянул руку, но я почему-то опасался. Тревога, как чертенок, скакала внутри меня, заставляя делать бесполезные вещи.

- У всех вас такая реакция. Я что, страшный такой?

- Да нет, просто…

- Ах, ну да, осознания конца жизни приходит позже, чем тараканы в общагу.

- Что?- Не понимая о чем он говорит, я машинально продолжал будить рядом спящего больного, но это ничем не помогало. Дед опустил руку.

- Успеешь ты со своим телом попрощаться. У нас куча дел!

Понимая безвыходность положения, я не спеша подхожу к нему.

- Кто вы?

- Я такой же, как и ты, бестелесный дух, бродящий по миру в поисках покоя. – Пересекая палату, я понимаю, что не чувствую опоры под ногами. - Да, милок, сила гравитации бессильна над духом. Не хочешь пройтись через окно? – Удивление скривило мое лицо. Дед, улыбнувшись, проплыл мимо меня прямиком в окно. Я снова взглянул на Себя, белого, безжизненно лежащего на холодной койке. Съежившись от притупленного чувства ужаса, я иду за дедом. – Поторапливайся, ночь не растянуть.

Я любил смотреть в окно, особенно в пасмурную погоду. Капли хаотично стекают по стеклу, искажая мое отражение. Но сейчас вид из окна отображал ночной город. Дед пролетел мимо даже не поморщившись стекла.

- Запомни, ты теперь не отразишься ни в окне, ни в воде. Только в зеркале, но опасайся его, как зверь – клетки.

- Почему?

- Мир, что за зеркалом, похож на Ад, а души, запечатлевшие себя в нем после смерти, его вечные пленники. Ты же не хочешь этого?

Дед парил высоко над землей, ожидая меня. С опаской я оглядываюсь вниз. На высоте четвертого этажа люди и машины кажутся игрушечными.

- Давай же, не бойся. - Осторожно я опускаю ногу в пространство над землей, но вновь не чувствую опоры. – А не почувствуешь. Оно не властно над нами.

Глубоко вздохнув, я делаю шаг к деду. Мои глаза расширяются от удивления и восторга. Я парю!

- Молодец, а теперь пойдем,- дед посмотрел вверх, где властвовала царица ночи. – Полетели к ней!

Огромная круглая желтая луна приветливо смотрела на нас. Сняв свою кепи, он поднялся к ней вплотную.

- Но как это возможно?

- Сегодня возможно,- в лунном свете тепло, как под пуховым одеялом.- Красавица. Она наша покровительница. Наша королева. Только мы никогда не дотронемся до нее.

- Какой теплый свет! Я даже не знал, что такой существует.

- Ты теперь свободен от тела, и ощущения будут немного другие. По-настоящему ласковый и греющий тебя свет будет исходить от обычных восковых свеч. Фонари и электрические лампочки – это уже не то. Отсюда, кстати, открывается чудесный вид на город.

Да, и вправду чудесный! Когда-то казавшийся мне огромным и безграничным, махина из многоэтажек и ярких сверкающих супермаркетов стала раза в четыре меньше.

- Теперь ты можешь попасть в любой уголок города. Попрощайся с любимыми и дорогими людьми. У тебя есть на это немного времени.

- Немного?

- Ты не успеешь заметить как придет твой последний день. Потом ты отправишься на Велесовы луга к своим предкам.

- Велесовы луга?

- Тот же Рай, только созданный для таких как ты.- Я непонимающе взглянул на него.- Не мне объяснять тебе о Божьих Дарах. Ты особенный, твое место там.

- А ты тоже особенный?- Дед начал спускаться к ближайшей многоэтажке.

- Нет, милый, я просто призрак. Душа, которая так и не закончила свой путь.

- Но почем…

- Ты задаешь много вопросов, которые тебе не помогут.

Опустившись на крышку высотного дома, мы осматривали восточную часть города, обособленную от всего города, словно живущую отдельной жизнью. Сеть ночных клубов и ресторанов создавала особенную атмосферу в этом месте.

- Сегодня здесь произойдет убийство.- Сказал дед, поправляя пиджак.

- Откуда вы знаете?

- Посмотри как освещено вон то здание,- он указал пальцем на самый крупный ночной бар в городе. Украшенный сетью цветных огней и огромной сверкающей вывеской «Оленьи рога», он зазывал всех гуляк на очередной коктейльный вечер в компании легкодоступных девочек.

- Да вроде как обычно,- отвечаю я.

- С высоты твоего бывшего инвалидного кресла - как обычно, но осмотрись вокруг.

Я вновь осмотрелся, но ничего не нашел. Дед терпеливо ждал. Потом мой взгляд уловил какое-то движение красного размытого огонька с левого угла бара.

- Молодец,- похвалил меня дед.- Это дух демона.

- Это из-за него кого-то убьют?

- Нет, очередной коктейль, оголенные бедра и обычный человеческий фактор – вот что является катализатором всех насильных смертей. А тот красный дух охотится на души внезапно убитых. Но если демон не получит свою добычу, то кому-то не повезет. Опасайся и его тоже, а то так и не доберешься до своего уготованного Рая.

- И что, город полон таких огней?

- Не всегда. Есть такие как ты. Они прощаются с родными и близкими людьми, их много. Шаманы почему-то нас называют кривыми.

- Кривыми?

- Да, хотя я сам не понимаю этого. Есть огоньки – это духи Пропасти, или Ада. Они бывают разные – красные, желтые, синие, фиолетовые. Желаю тебе не оказаться на одной дороге с ними. Есть белые духи – это монахи и шаманы. Они помогают нам, доводят нас до мест нашего последующего существования, а мы предупреждаем их об опасности. Есть люди, которые тебя могут увидеть, но это редкость.

- Что там,- я показываю пальцем на внезапно образовавшееся движение у входа в опасный бар.

- Уже убили. Парню было всего семнадцать! Эх, что творится с поколением!

Приехала машина скорой помощи. Следом за ней на высокой скорости примчалась полиция. Несколько медсестер выскочили из машины, а водитель открыл задние двери и вытащил носилки. Крики из бара доносились даже до крыши. Внутри толпы образовалась брешь не без помощи служителей порядка, через которую проходили несколько крупных парней. Когда они подошли к машине, я увидел парня на носилках. Рубашка на нем была порвана и окровавлена.

- Какой молодой.- прошептал я. Дед сочувствующе взглянул на меня.

Парня погрузили в машину. Медсестры заскочили следом. Машина тронулась. Следом за машиной полетел красный огонек. Только полиция осталась возле бара. Толпу загнали обратно в бар.

- Э, гадина, в больницу за ним. Ну значит есть шанс на спасение паренька. Ну ладно, мы долго здесь застоялись.

- И куда теперь?

- К Калинову мосту.

- Но в городе нет моста.

- А вот в этом ты сильно ошибаешься.

Спускаясь к лесу за городом, я наблюдал лишь высокие сухие сосны и голые березы. Сибирский лес готовился к суровой длинной зиме. Но не имея возможности обойти город, я точно знал, что Калинова моста в нем нет. В городе вообще мостов нет!

Не прошло и пяти минут, как засверкала черная полоса между деревьями. Пролетая над лесом, я сразу понял, что это была маленькая, но очень бурная река.

- Река Смородина,- проговорил дед.- Говорят, что вода этой реки есть не что иное, как молоко первой Матери, породившей наши души. А вот и Калинов мост,- яркая радуга в темноте казалась обманом зрения. – Как и положено, тебе отведено сорок ночей для прощания с этим миром. Потом ты должен прийти сюда, омыться в реке и перейти мост.

- А что там, на другой стороне моста?

- Я там не был, поэтому и не знаю. Опасайся зеркал и душ, которые тебя видят. Не останавливайся в местах, полных душами умерших. Иначе можешь застрять там навсегда. Днем будь в церкви, ночами посещай близких. Можешь находиться в родном доме, только когда занавесят зеркала. Не задерживайся. Когда будешь готов, отправляйся сюда. Больше я ничего не могу сказать.

- Можешь.- Дед с интересом посмотрел на меня.- Как вас звать?

- Аркадий.

- Меня Никита.

- Бывай, Никита.

- До свидания. – Но след деда простыл. Аркадий также внезапно исчез, как и появился. Мне оставалось только наблюдать течения неспокойной реки Смородины.

 

P.S. Продолжение в следующем этапе.