Перо скрипит по бумаге, оставляя за собою черную тень чернил. Завитки слагаются в слова, предложения, а там, где перо ненадолго остановилось, остается чернильная клякса. Таким пером писали Андерсен, Пушкин, Лермонтов. Срезанное наискось и разделенное на две половинки, оно становилось пишущим инструментом в руках автора, того, кто хочет передать свои мысли.

Слышен стук пальцев по клавишам клавиатуры. Это даже не мои пальцы, а пальцы того, кто набирает текст, который я диктую. А в ушах слышно поскрипывание пера по грубой бумаге.

Как здорово Андерсен писал об окружающих его предметах. У каждого предмета есть своя история, у каждого человека есть своя история. Вот и у компьютера, за которым я сижу, есть своя история. Как я радовался, когда приобрел его! Корпус остался тот же, а внутренности изменились и менялись постоянно, вот только содержание жесткого диска всегда дополнялось моими мыслями, фотографиями. Он помнит всю мою жизнь. Он знает все мои радости и печали. С ним я делюсь всем, чем мог бы поделиться с близким другом. Железяка, которая иногда виснет и не хочет работать, которую я иногда нежно глажу и говорю: «Ну, пожалуйста, ну загрузись!» - понимает меня, отвечает взаимопониманием. Иногда что-то серьезно ломается или устаревает. Я ищу возможности, чтобы это исправить и заменить устаревший компонент. Он мой друг, и в то же время мы с ним единое целое, благодаря ему я смотрю на мир и вижу то, что никогда не смог бы увидеть в жизни. Я общаюсь с людьми, а за них мне отвечает мой компьютер. Он тоже живой. Иногда сердится, не хочет загружаться. Иногда, обижаясь на меня, просто повиснет и не реагирует ни на какие клавиши. Я злюсь на него, и он это прекрасно понимает. А потом как бы, остынув и не прерывая дружбу, начинает вновь работать, как будто ничего не произошло.

Идут года, и все меняется. Компьютер становится все более мощным, но от этого не менее капризным. Иногда он поддерживает меня, а иногда проявляет свою вредность и абсолютно не слушается. Он живет своей жизнью, я – своей. Но как бы то ни было, мы вместе и мы друг друга поддерживаем. Я – его, он – меня. Он присылает мне сообщения от друзей, иногда от старых друзей, давно потерянных. И я вижу их на экране – сообщения из моего прошлого.

Слышен скрип пера по пергаменту. Одна за другой появляются строчки, разделенные на слова. Сейчас такого скрипа мы не услышим. Мы бьем по клавиатуре, обмениваемся сообщениями. Но все равно за стуком клавиш слышен скрип пера.

Вот и сейчас я диктую эти строчки в нашем новом XXI веке, сидя за компьютером и общаясь с человеком, который очень далеко. Слышен размеренный стук клавиш набираемого текста, а у меня перед глазами колеблющееся пламя свечи, перо и чернильница, которыми я пишу этот текст. О чем я хотел сказать? Не знаю. Просто захотелось поделиться с вами своими мыслями. Маленький огарок свечи, гусиное перо, разрезанное наискось и разделенное надвое, лист пергамента и много-много мыслей.