К событиям в Украине

 

Редактор Торы ли писал или, Корана?

А может в Библии он настоял на правке?

…Не Ленин вздернут был при помощи их крана,

а моя юность корчилась в удавке.

 

Про Шапокляк

 

За что Успенский кинул так старушку?

Про Шапокляк я, дети. Ё - маё!

Пускай в гробу её пустую кружку,

увидит Путин! С пенсией её!

Как тут бабуле к слову, между нами,

прославиться хорошими делами?

 

* * *

 

Ты поэт, конечно, мнимый,

если сердце не дрожит,

когда водка льётся мимо,

килька под столом лежит!

 

* * *

 

Так бывает – вспыхнул свет, вылез он на плаху.

Ба! Знакомые все лица! Ветер в паруса!

Не поддастся ни за что свисту, яйцам, страху!

В кои веки держит слово из-за плинтуса!

 

* * *

 

Пора бы знать до полной ясности,

пока ещё живёт страна,

где за забором безопасности,

мне безопасней сторона?

 

* * *

 

Увидеть на шоссе раздавленную кошку,

ещё застать успеть её две капли слез.

И вмиг понять, что жизнь не понарошку!

Вот, вот твоя вдруг захрипит из под колёс.

 

* * *

 

Так в чем была вина народа,

кем был народ для палачей?

…Струился дым до небосвода,

походкой черной из печей.

…Вгляжусь и вижу непрестанно, где облака седы,

гуляют, взявшись за руки по ним мои деды.

Как нет им в Холокосте брода.

так нет печальней даты у народа.

 

* * *

 

Везде Маки красные нежны!

К ним идут не наобум,

те, кому они нужны.

Морфин, морфий, опиум!

 

* * *

 

Немало кануло имён,

в ком умерли тестостероны.

О вопль женщин всех времен:

«Так где ж, родной, твои патроны!»

 

Про собачий пир

 

На свалке там, где мусор плакала собака.

Бродяжья жизнь известная – ото всего гоним!

Пусть мир её из мрака. Но тварь смогла, однако,

ни разу не прогнутся перед ним!

 

* * *

 

Бывает – сам повсюду не у дел,

Не жизнь, а просто гаденькая гадина,

И даже Пушкин просто надоел –

Не унывай! Читай себе Аркадина.

 

* * *

 

От Голан и даже до Раммалы,

ничего, нигде я не прошу.

И не жаль, что не цветут здесь каллы,

но зато здесь вешают лапшу!

 

* * *

Когда в дороге ты не видишь зги,

нет указателей ни в Торе, ни в Коране,

не парься и не напрягай мозги!

Вспомни Норштейневского «Ёжика в тумане».

 

* * *

 

Жизнь оказалась вдруг короче поворота,

пожалуй, чуть длинней портняжного стежка.

Как будто кто-то вдруг известные ворота,

к тебе придвинул, может быть, исподтишка.

Лежат за ними загулявшиеся гости,-

мечты несбывшиеся, платья, броши, кости.

 

Про художника и корову

 

Художник пейзажист, он рисовал херово,

и за мазню ему устроен был кураж!

Однажды рядом с ним паслась одна корова,

она-то и слизала нетронутый пейзаж!

 

Памяти А.Шарона

 

Он солдат был. Не делал карьеру,

воевал от броска до броска.

Генералы песчаных карьеров,

возведут над ним холм из песка.

…Пусть с небесного где- нибудь склона,

воссияет созвездье Шарона!

 

* * *

Живу я в доме на семи ветрах!

А кто с ветрами пребывает в доме?

Солдат, которому не ведам страх.

Какой там страх ему в смертельной коме.

* * *

 

Богатый выразил восторг как-то бесплатному сортиру.

Поэтом он не может быть. Поэты платят за квартиру.

 

* * *

Я над вопросом этим бьюсь!

Как бьются паруса на рее.

Нет, не «За что?» я знать боюсь,

скорее «Почему евреи?»

Мне нет таинственней херни!

Ну почему ОПЯТЬ они,

кто пахнет горем за версту,

прибили своего к кресту?

 

* * *

 

Когда в дороге ты не видишь зги,

нет указателей ни в Торе, ни в Коране,

не парься и не напрягай мозги!

Вспомни Норштейневского «Ёжика в тумане».

 

* * *

 

Тебя теряю словно высоту,

любви своей, не удержав штурвала.

Торнадо так сметает красоту,

которая его не согревала!

 

* * *

 

СССР - ушедшая натура.

Жаль мне недоснятого кина!

Жаль во мне ржавеет арматура,-

Ленин, комсомолки и весна!

 

* * *

Ах, девочки, душит ночами обида!

Он страсти боится моей, как огня!

На пиво и спорт у него есть либидо!

А всё остальное забил на меня!

 

* * *

Снова птицы в стаи собираются.

Жаль, конечно, что не у меня!

Бьют куранты и друзья встречаются!

Новый Год приходит! Год коня!

Вместо ёлок пальмы здесь такие,

что не встанет рядом Дед Мороз.

Но стоит у нас за то «Ракия».

Водочки болгарской целый воз!

С нею будет горько нам и сладко!

А кобылку пусть судьба пасёт.

То есть белогривая лошадка,

мир пускай всем людям принесёт.

Чокнемся, до дна осушим честно,

выпьем, незнакомец, дорогой!

Чтоб народам было бы не тесно!

Чтоб один не изводил другой!

Синагоги чтобы и мечети,

строились ни на какой крови!

На востоке чтоб разборки эти,

поглотил бы океан любви.

На Руси стоит берёзка в поле,

чтобы всем стать чуточку добрей.

С Новым Годом люди доброй воли!

С Новым Годом радостный еврей!

 

* * *

Я ждать могу тебя. Могу ли?

А догонять ещё смешней.

… Однажды вдруг догонят пули,

и не успеет он о ней…

 

* * *

 

Нет, не паломник я к примеру.

Но я таких люблю людей,

кто, в Рождество, молясь за веру,

и Христинин и Иудей.

 

* * *

 

Что хочет человечье естество?

Нет не здоровья даже, а валюты.

Не потому ль смиренно Рождество,

нас радует не более минуты.

 

* * *

 

Хорошо быть самолетом!

Просто восхитительно,

вдруг с экрана чьих-то душ,

исчезать стремительно!

 

* * *

Господь глаза со злобой сузил:

-В конец достали вопли эти!

Пойду, отмоюсь я в джакузи.

Уж больно липкие мечети!

 

Жанне с любовью

 

Блестящую зиму, как скальпель,

среди песков мне не увидеть.

Мы можем только лишь по скайпу,

любить, молчать и ненавидеть.

Тебе не отказать мне в праве,

в снегу приметить твой овал.

Наверно в снежной той оправе,

не я тебя поцеловал.

 

Про паром

 

Прощались. Раздавался гром.

Он был салютом мне.

Скользило время, как паром,

буксуя на волне.

Тебе паромщик в сюртуке,

казался франтиком.

Ты ж уплывала по реке,

конфетным фантиком.

 

Прогулка по Арбату

 

Ты по Арбату шла ко мне. Твою державу,

совсем другой я рассмотрел средь колоколен.

Вот загоревший в своей бронзе Окуджава,

стоит с гитарой снисходительно спокоен.

Прочла ты стих слегка поэту потакая,

явились сумерки в неглаженой сорочке.

И ночь московская короткая такая,

взяла нас за руки. Чтоб не поодиночке….

 

* * *

 

Тогда Он нас не заслонил. За что же?

За что же мне такое на роду!

Но обажуры их из нашей кожи…

Но Бухенвальд, Майданек, Орадур.

Тот, кто был Господом повенчен с «Холокостом»,

те нынче в Гамбурге. Не дорого и просто.

 

* * *

 

Дорожная авария.

декабрь 1990 года.

15 часов.20 мин.

 

Я вдоль реки своей брожу,

не утоляя жажды.

Я вновь и вновь в неё вхожу,

как некогда однажды.

Тель а - Шомер, Тель а - Шомер,

река моя безбрежна!

Как я люблю тебя река,

навеки, крепко, нежно.

Я эти мили твои грёб,-

ходить учился снова.

Счастливым быть,

а не казаться чтоб…

Cмотря как ляжет слово.

 

Про одинокую ворону

 

На двери уселась в дождь ворона,

и всплакнула, дура! Век таков.

Горько ей, что будка телефона,-

сирота без двушек и звонков!

Всё вороне, вдруг, не по уму.

Даже каркнуть нынче некому!

 

* * *

…«И вот однажды на заре,

вошел он в темный лес.

И с той поры,

И с той поры,

И с той поры исчез».

Даниил Хармс

(Даниил Иванович Ювачёв)

 

Страна на цыпочках, ничком,

и с богом на устах!

А он пошёл за табачком,

и был убит в «Крестах».

Пустые окна далеко,

увы, не витражи!

Взмывают в небо высоко,

весёлые чижи!

 

* * * *

 

На ней было платьице в белый горошек.

Горох составлял красоту!

И в страстных мяуканьях мартовских кошек,

мужик только слышал: «ату!»

Он к ней прилипал словно пчёлы на улей,

хулу принимал и хвалу.

…К утру платье в дырах лежало на стуле,

катался горох на полу!

Чтоб не было девушкам горько и плохо,

им можно носить платья! Но без гороха!

 

* * * *

Видать у Бога сдали нервы.

В сердцах швырнул на гвоздь пальто:

-Что мне тот храм, Покров на Нерли?

Мне б в цирк на льду, где шапито!

Таблетку в рот и смежил веки.

Боги ведь тоже человеки.

 

* * * *

Хоть не апельсин, так может авокадо,

из России. Также заводной.

…В День Рожденье ничего не надо,

кроме слов «любимый» и «родной».

Но горят под солнцем без воды,

чьи-то души, фрукты и плоды.

 

* * * *

 

Ты в 33 был в возрасте Христа!

Один апостол твой - знакомый губернатор.

Однажды он, приняв на грудь полста,

распял тебя, как фреску экскаватор.

Нет, не по пьяни не из хвастовства!

А Христа ради! Ради Рождества!

 

Тебе с любовью

 

Как много в мыслях чепухи.

Не поведу к ней бровью!

Я напишу тебе стихи,

своей еврейской кровью!

Калина в чём-то ей сродни,

по сути, не по цвету!

На целом свете мы одни.

Не рви калину эту!

 

* * *