1

 

Лесная опушка. Яркое солнце. Идем с отцом. Тропинка освещенная. С левой стороны старый автобус, ржавый, без колес. С правой – прицепные мотыги и другая сельхозтехника. Тропинка ведет к озеру. Какое оно замечательное! Жалко, что не было тогда фотоаппарата, чтобы сфотографировать. В озере полно карасей, но сегодня мы их ловить не будем, цель у нас другая. Проходим вдоль него через железнодорожную трассу и углубляемся в лес.

 

С собой я несу контейнер, в который вложил послание самому себе. Детское послание, глупое. Себе написал из прошлого в будущее. Небольшой мостик железной дороги. В нем как туннель проложена труба, большая такая, темная, там я и зарою капсулу. Приду туда когда-нибудь через много лет. Место приметное, не ошибусь.

 

- Пап, подожди пять минут.

 

Взбираюсь на склон насыпи. Закапываю возле самого водоотвода. Вниз по насыпи съезжаю как на санках. Отец смеется.

 

- Что ты там задумал?

 

- Да так, пап, хочу заглянуть в будущее.

 

Весна. Только в низинах еще не растаявший снег. А там, где он уже растаял, множество сморчков. Грибы такие. Не знаю, почему их так назвали. Вверх поднимаются листья папоротника. Начинают цвести кустики костяники. Весна в полном разгаре. Идем с отцом, смотрим по сторонам и собираем сморчки. Вечером, когда вернемся домой, ох, представляю, какой будет вкусный запах – жареная картошка и запах грибов. Запах леса, по которому мы сегодня ходили. Запах весны, талого снега. Запах тайги. И, наверное, вечный запах детства.

 

Когда возвращаемся назад, останавливаемся возле родника. Чистый прозрачный ручеек, бьющий из-под земли и сверкающий на солнце.

 

- Пап, дай фляжку, домой воды наберем, она такая вкусная и чистая.

 

Он протягивает мне фляжку, армейскую, железную с набалдашником – пробка на цепочке. Опускаю руки в родник – вода холодная до невозможности. Мы и так, пока по тайге бродили, замерзли, а тут еще холоднее стало. Фляжка булькает, пузырится, наполняясь.

 

Ну вот, фляжка полная, и нам надо идти на остановку, чтобы вернуться домой. В гору – километра два, а может, и больше. Никто же ведь не считал. Но с собой у нас полная корзина грибов, фляжка, полная родниковой воды. Словом, поездка удалась.

 

Прошло пятнадцать лет. И я снова побывал на этом месте. Я не забыл, куда зарыл свой контейнер. Вот прохожу мимо родника. С левой стороны под насыпью большая бетонная труба. Та самая, над которой я закопал контейнер. Да, вот здесь. Правда, трава выросла очень высокая. Да и склон как-то скосился. Подниматься тяжело, может быть, раньше проще было, потому что я был маленьким? А теперь ползу почти на четвереньках. Но до заветного места все-таки добираюсь. Вот она капсула. Самое интересное, она почти уже обнажилась. Видно, водой размыло мою неглубокую ямку. Выдергивают капсулу из земли. Откручиваю крышку. Маленький клочок бумаги. Разворачиваю и читаю несколько коротких строк.

 

«Привет из прошлого! Привет из детства! Вспомни нашу полянку и приходи туда».

 

Помню и иду. Перехожу железнодорожные пути, углубляюсь в лес. Та полянка. И записка из детства. Вот те кусты, через которые я тогда пробирался ползком. Сейчас я обхожу их стороной, находя просвет. Вот и сама поляна. Такая же круглая. Почти ничего не изменилось. Сажусь на траву, оглядываюсь вокруг и погружаюсь в детство, которое назад, увы, не вернешь. В руке листок – привет из прошлого.

 

2

 

Та же самая тропинка. Не раз мы ходили по ней с отцом. Только сейчас глубокая осень, моросящий дождь барабанит по комбинезону, в который я одет. Отец стоит рядом. Ягоды костяники.

 

- Собирай, ешь, только косточки не глотай, - повторяет отец привычную фразу.

 

Я срываю одну гроздь, другую. Сладкий аромат, вкус терпкого сока. Ягоды тают на языке. Вкус превосходный. Конечно, это не земляника. Так всегда бывает в тайге: нашел что-то – съел. А еще бывает, найдешь подосиновик или подберезовик, огромный такой, жаль, чаще всего червивый.

 

Пока шли по лесу, полкорзинки набралось. Маслята, рыжики, сыроежки. Вот уже озеро перед нами. Лес закончился, а впереди… широкая гладь, которую просто невозможно не описать.

 

Низина, ветер сюда долетает редко. Зеркало воды, отражающиеся в нем деревья. Квакающие лягушки, которых очень много. Неужели караси не съели их икру? Карасей в этом озере полно, должны были бы. Останавливаемся возле родника. Старые, полустершиеся воспоминания. Как много с ним связано.

 

Отец оглядывается назад. Смотрит, все ли поспевают за ним. Сейчас мы перейдем железную дорогу и углубимся в лес. Убедившись, что все на месте, отец идет к переходу.

 

- Пап, я пойду чуть вперед, давай встретимся на поляне.

 

- На той круглой?

 

- Ну да, как всегда.

 

Я ускоряю шаг и иду к заветной поляне. Круглой, абсолютно круглой.

 

Шагаю быстро. Думаю, опережу всех, постою покурю. Чтобы никто не видел и не узнал. А кустарник такой колючий, еле-еле продрался. Сел на полянке, выкурил сигарету. А тут вдруг туман накатывает. Густой такой, ничего сквозь него не видно. Почти всю поляну закрыл. И гул какой-то.

 

Гул длился недолго. Да и туман уже рассеиваться стал. Металлический блеск. Три ноги и диск, стоящий на них. Точно так же, как много лет назад. Только сейчас вспомнились новые подробности. Я сам не уверен, что было, что не было, что правда, а что нет. Но вот сейчас мне припомнилось несколько человек в темных скафандрах. У первого из них под прозрачным шлемом перед губами была какая-то трубка, у остальных я этого не заметил. В руках они снова несли что-то похожее на лопаты, только такие зубчатые. Несколько ударов – и целые комья земли поднимаются вверх. Что-то достали, взяли в руки и ушли. Опять какие-то ящики, по всей видимости, тяжелые.

 

Сижу на поляне. Когда-то здесь произошло почти все то же самое. Было ли это видением, игрой моего воображения? Вроде бы было, а может, и нет. Та же самая поляна, почти ничего не изменилось. Много лет прошло. А все как было, так и осталось. Оглядываюсь по сторонам. Было или не было? В памяти что-то сохранилось, а что-то стерлось. Может быть, не просто стерлось, а стерли? Но что-то ведь уцелело. Об этом я вам сейчас и рассказал – о том, что не забылось. Рассеивающийся туман. Диск, стоящий на трех ногах. Ожидание отца, который вот-вот должен подойти. А потом почти ничего. Все стерто.

 

Стоим с отцом у родника. Пьем живительную прохладную воду. Фляжки наполнили. Крутой подъем впереди. Корзинки и пакеты полны грибов. Ягодами я уже объелся, хотя их так много еще впереди. Костяника, земляника. Я их больше не хочу.

 

Этот рассказ не фантастика. То, что было… или не было.