Однажды тренер сказал, что тот, кто имеет желание попасть в основной состав, должен прыгнуть с десятиметровой вышки. В зачёт пойдут все варианты прыжков любым способом, лишь бы спрыгнуть и, тем самым, доказать своё стремление к победе. Теперь-то я понимаю, что он поступил не очень правильно, но тогда мысли были иными. Если не попадёшь в основной состав и останешься на скамье запасных, это «прекрасная» дорога к завершению карьеры в самом начале пути.

Из глубоких тылов ворваться на передовую, в обойму, очень сложно, практически невозможно. Заявить для участия в первенстве страны должны были двадцать пять человек. Нас, соискателей, было человек сорок. Вот и думай.

Тренер для наглядности запустил первым своего сына, нашего ровесника. Правда, специализация его, в отличие от нас, хоккеистов, была прыжки в воду. Стоим, задрав головы, наблюдаем, как Эрик, так звали прыгуна, маму его так, грациозно выполняет стойку на руках, отталкивается и, совершив несколько кульбитов, пируэтов, врезается в водную гладь почти без брызг. Молча смотрим на этот цирк, а сами готовы спрыгнуть в ванну и придушить отпрыска нашего душегуба. Делать нечего, полезли. С площадки глянули вниз. Поняли практически единогласно, что лучше начнём заниматься шахматами, чем шагнём вниз. Гори огнём этот хоккей, если ради того, чтобы в него начать играть, нужно рисковать жизнью. Смилостивился и тренер, поняв, что несколько перегнул палку.

Затем были тесты, прикидочные соревнования и медицинские комиссии, которые и решили наш спор. Отобрали нужное количество, остальные перешли во вторую команду. Сознаюсь, в тот злополучный день, мы всё равно повеселили посетителей бассейна, выполнив коллективный прыжок с пятиметровой вышки. Облили всех, по второй ярус, да и орали так, что притормаживать стали автомобили на улице и боязливо озирались прохожие.

Вспомнил всё это так, к слову. Рассказать же хочу о валуне. О большом, скорее даже, огромном камне, много лет пролежавшем на берегу реки Иня и служившим вышкой, лавкой, сушилкой, стулом и ещё много чем для огромного количества людей. Как он попал в речку, неведомо, вероятно, остался после ледникового периода. Это я чуть загнул, конечно, но, сколько себя помню и до недавнего времени, лежал он преспокойненько, никого не трогал, даже наоборот, трогали, гладили, бились и колотились об него мы. Дети трёх поколений, а возможно, и больше, созерцали, пользовались при случае и чуть ли не обожествляли это великое творение природы.

Теперь его нет. Руководители дачного кооператива по многочисленным просьбам трудящихся, как это бывает обычно, приводя в порядок пляж, решили удалить из поля зрения этого сторожила, этот краеугольный камень в воспитании молодого поколения. С него прыгали в воду, на нём сидели и обсыхали, сушили мокрую одежду, используя его тепло, собранное за весь день, вечером на нём присаживались влюблённые парочки, компании с гитарами, его использовали рыбаки, на нём проводили фотосессии желающие… а теперь его нет, как будто и не было.

Когда ушли мои бабушки и деды, помимо всего прочего, очень жалел, что мало разговаривал с ними, мало расспрашивал, интересовался, впитывал. Жалею о том, что не всему научился, не все навыки и умения освоил, не весь опыт перенял. Стыдно, что обижал иногда, дерзил, не исполнял требования и просьбы. Но что было, то ушло, и это больше не вернёшь. А кто расспросил валун? Что он помнит, что знает и чувствует? Кто спросил людей, для которых он стал частичкой себя? Кто дал право вынуть часть души, памяти и вывезти в неизвестном направлении? Да и не мешал он никому.

Ладно, Бог с ним, с валуном. Тут люди пропадают тысячами, и их никто не ищет, не вспоминает, а я о каменюке безжизненном. Хочу рассказать лишь о двух случаях, которые связаны с этим местом и с этим камнем. За неимением вышки или трамплина мальчишки и отчаянные девчонки, которых всегда было огромное количество, прыгали с валуна в воду.

До приводнения они успевали несколько раз перевернуться в воздухе или, разбросав руки в полёте, уподобиться огромной птице. Раз за разом вскарабкивались и повторяли ещё и ещё. До синевы, до хлюпаний жидкости везде, где только можно. До полного изнеможения. Получали массу положительных эмоций, соревновались в красоте и продолжительности полёта.

Местные знали, куда нужно прыгать, как это делать, и перед началом процесса получения удовольствия всегда проверяли дно. Уровень воды периодически менялся, рельеф дна не оставался прежним. Подвижная водная среда, погода и особенности местности делали своё дело. И вот появился он, молодой человек. Оставив подружку на берегу, решил фраернуться, продемонстрировать свою молодецкую стать, фигуру и смелость. Та наблюдала с благоговением за своим избранником. Согнав мелюзгу, то есть, нас, принял горделивую позу, потом сделал стойку и сиганул. Правда, забыл поинтересоваться, куда можно прыгать, куда этого делать не следует. Облако ила всех оповестило, в какую сторону прыгать не нужно было. Откачивали, приводили в чувство здесь же, на камне.

Второй горе–прыгун и того хлеще. Разбежался, собираясь, вероятно, приземлиться на камень, потом оттолкнуться уже от природной тумбы и затем, словно легкоатлет, совершающий тройной прыжок, махнуть дальше. Но остался на месте приземления, словно свежий птичий помёт, стёк в воду и там отсыхал минут сорок.

Природу во всех её проявлениях, даже камни, пусть они и не имеют, на первый взгляд, разума и души, нужно уважать и любить, а не использовать как средство для самолюбования. Больше негативных случаев не припомню, да и те, что рассказал, не показывают, что повинен камень, а лишний раз подтверждают то, что неиссякаем поток непуганых идиотов. В семье не без уродов, но это не повод убирать то, что принадлежит всем, даже если это сделать захотел кто-то, имеющий власть. Понятное дело, под лежачий камень вода не течёт; ясно, что, якобы тормозящее и выпирающее нужно убрать, столкнуть, сравнять, модернизировать… но кто сказал, что то, что играло важную роль во взрослении и возмужании, вредно, не нужно?

Всемирную историю переписать невозможно, да и не позволит никто, хотя понимает, что добрая половина в ней не правда. Но современные памятники, хотя и естественного происхождения, к чему сносить и выкидывать? Строить новое и прекрасное, уничтожая старое и малоприятное, уже пробовали. К чему снова наступать на те же грабли то..?

 

Виктор Михайлов.