Пуст будет тихо внутри, как на дне океана, где древняя ночь прикрывается безмолвием мидий и рыб, где спят корабли, где сердце трещит по швам срединно-океаническими хребтами, и разъедают глаза подводные соляные озёра; а когда солнца шампань одевается турмалиновым сумраком, и роняет на марлю воды вощаные гребни света – можно всплыть, и выдохнуть во всю парижскую синь; можно всплыть, и считать лениво височные кольца звёзд над драконьей зеленью волн, над яхонтовыми парусами неба, сквозь старую розу норд-оста примеряя сизые контуры чайки, как нательный крестик. |