Ночь продолжает оттачивать ритм забитых наглухо окон. Смотри, смотри, какой тонкий почерк! Его может увидеть – только слепой. Послушай, какая мелодия льётся! И слух поверяет себя глухоте пустых перекрёстков. А глаза становятся невыносимы, на фоне свечи тишины. Ночь соскребает третий слой грязи. Ты никому не нужен, а значит – верен себе. Куда нам ещё спешить? Луна докурила в лужице света и скрылась в золе чёрного облака. Ветер волоком тащит рваные крылья воздуха, набожно охая за плечами. Дзинь-дзинь дон! Ночь стучит по карнизу, словно сердце путающееся в показаниях. Ты опять тоскуешь о том, кто всегда будет рядом, в этом есть своя боль и надежда, надёжнее тысячи обещаний. |