Бывает, что и с призраками чудеса случаются.

Вот вам одна история. Примечательна она тем, что призрак наш был путешественником налегке. Кочующим по всем направлениям призраком он был.

- Да возможно ли это? Как же так?- спросите вы.

А очень просто. Бывало, сидит он в каком-нибудь замке, да заскучает вдруг ни с того ни с сего: всех хозяев уж извел страхом, даже мышей перепугал. Нет бы, угомониться, лечь поспать лет на сто-двести. Так нет, не сидится ему на месте, скучно: р-раз, и шагнет широко за новыми впечатлениями, поминай - как звали.

А шаг у него и впрямь был широкий, что ни шаг, то другое время и место действия. Бывало так и прошагает насквозь все времена и события, не замечая ничего вокруг, с мечтой о встрече с невиданным. А уж будьте уверены, он все повидал. Так вот пошагает-пошагает по мирам разным и возвращается в замок ни с чем.

Но однажды то ли не дошагал, то ли луна слишком в глаза его заглянула, задумался призрак больше обычного и оказался в хрущёвке. Да вы знаете, там, где девушка одинокая жила.

Жила-то она жила, но как? На всех стенах – картинки, розочки засушенные, доски разделочные вручную изготовленные и девушкой расписанные, гитары старинные, фотографии, следы невиданных мужчин, вырезанные из бумаги и по потолку наклеенные, топтались.

Кругом в комнатушке висели маски. Маски индийские, индейские, кубические и графические, абстрактные и вообще непонятные. Еще девушка на стены всякие записочки вешала, для себя, на память: ну, поздравления разные от вымышленных возлюбленных, стихи альбомные вроде бы ей посвященные, сердечки, стрелочки, записки.

 

- Это же мой случай!- с радостью подумал призрак. – Экая экзальтированная особа. Останусь здесь подольше, авось скучно не будет,- не без надежды на интересное времяпрепровождение решился он и остался.

Знал бы, чем все кончится, улетел бы на крыльях ночи, куда глаза глядят, не заморачиваясь. Ан нет, остался жить и девушке докучать.

Больше всего любил наш призрак струны гитарные рвать. Вот уснет девушка, а он подойдет к гитаре и ведет так ногтём по струне: тихо-громче- вжик-взи-и-йок! Порвана струна, взвизгнула. А уж девушка визжала среди ночи следом за струной, ужас как душераздирающе! Только соседи диву давались, мол, такая скромница днем, ночами, ночами-то что вытворяет. Беспокоились. И не зря. Наш-то призрак совсем распоясался: чаек пьет, а чашку об пол бьет! Толкаться начал - то по плечу девушку хлопнет, то ножку подставит, а то маску с гвоздя стащит и затопчет. И все ему с рук сходило: поплачет девушка, да и дальше живет. От этого наш призрак совсем озлобился, новые пакости придумывать начал. И так допёк жиличку, что придумала она вот что.

 

В ночь полнолуния села у зеркала, в семи зеркалах отразившись. Свечу красную поставила и во все глаза смотрит да приговаривает с завыванием:

- Приди ко мне суженый ряженый….у-у-у…а-а-а­,­ приди, приди-и-и!

Не выдержал призрак, очень смешно ему было девушке в зеркалах показаться. Сгонял по-быстрому на улицу, шляпу снял с какого-то господина, нарядился в шляпу-то и выступил в зеркале перед девушкой. Глаза для красоты совсем из орбит высунул, вроде, мол, поражен её красотой неземной. А она не отпрянула, смотрит на него через зеркало и не оборачивается. Ему интересно – что это она удумала, он ближе, ближе подходит, ишь, замерла, сейчас схватит и задушит её! Сердится призрак – почему не боится бессовестная?

 

А девушка откуда-то платок черный вытащила и в призрака, не оглядываясь, бросила. Вот-то он испугался, присел. А она его хвать, да узлом платок вокруг обормота обвязала, не выберешься, все выкрикивала какие-то слова , от которых призрак в замешательство пришел. Вроде как матерные, да нет, не может быть, такая скромница. Да вот беда, время в раздумьях призрак потерял и не заметил сам, как в воде оказался, да еще со всех сторон черным платком связанный. Это его девушка к реке унесла, камень привязала, да утопила.

Так и лежит теперь на дне, никто бедного не развяжет, не позовет, холодно ему там, наверное. А и пусть поостынет, может, подобреет. Когда-нибудь и его достанут, вместо утопленника, придумает что-нибудь.

 

Только что с девушкой потом случилось, я не знаю. Да и не о ней речь, а о том, что всякому страху когда-нибудь конец приходит. Но чтобы это понять, страх все-таки должен где-то поблизости быть, ведь так, читатель?