Он всего боялся. В школе боялся драк, боялся учителей, боялся девочек, боялся обзывательств и издевок. Потом он боялся парней на улице, любого начальства, темноты. Боялся уколов и клизмы. Боялся осмотра мужского достоинства; при осмотре член так сжимался, что доктора качали головами и смотрели на юношу с сожалением.

 

Еще он боялся собственных страхов. Подумает о чем-нибудь неприятном, и не может избавиться от собственных мыслей. Страх оказывался навязчивым.

 

Он боялся так часто и столь многих вещей, что чувство страха вошло у него в привычку. А поскольку страх каждый раз приходилось преодолевать, то и преодоление страха вошло в привычку.

 

В армию он попал после техникума, где ему была присвоена военная специальность. По этой специальности он почти два года чинил танковые и тракторные двигатели. Вначале, конечно, его обучили разбирать винтовку и ходить строем, а потом он все это успешно забыл.

 

Как-то вызвали его на месячные военные сборы. Он решил, что будет обычный месяц возни с ремонтом техники. Оказалось, что всю собранную в военкомате группу решили послать в одну из неспокойных республик. Там не пришлось ремонтировать двигатели. Там пришлось стрелять. Некоторых его товарищей убило. Это было страшное зрелище: пуля пробила голову, на виске виднелось небольшое красное пятно. И все. Был жизнерадостный человек средних лет, мечтавший изменить жене с какой-нибудь местной горянкой, и человека не стало.

 

Он непрерывно боялся. Боялся, что его убьет пуля, боялся, что его захватят в плен, и будут пытать. Он уже видел солдат с отрезанными пальцами и половыми органами. И слышал о местной национальной традиции отрезать живому пленнику голову. Он очень боялся. Но привычка преодолевать страх заставляла его выскакивать из-за ограждения из мешков с песком и стрелять. Он не думал, что попадет в противника. Просто лейтенант матерно ругался, орал, и приказывал стрелять. И он стрелял.

 

А потом миной убило лейтенанта. Оторвало ногу, и парень орал нечеловеческим голосом, требуя, чтобы его пристрелили. Потом затих. Он остался один. К посту со всех сторон подползали враги, и гортанными голосами предлагали сдаться. Было страшно. Он боялся этих горцев, боялся их гортанных голосов, боялся оставаться в одиночестве.

 

Потом было награждение перед строем, когда ему, вернувшемуся из лазарета, объявили о присвоении звания Героя. Оказывается, он перебил из пулемета всех гортанных врагов, и в страхе забился в какую-то щель. Оттуда санитары его вытащили и спасли, доставив врачам для операции.

 

В столицу он летел самолетом, а в родной город поехал на электричке. В вагоне пьяные парни приставали к пассажирам, требовали денег или выпивки. От страха у него дрожали ноги, он обмочился. Так и вышел он на перрон родного города, Герой Страны в обоссаных от страха штанах.