Этот человек подсел ко мне в пустом кафе и завел обычный между незнакомыми людьми треп. Однако постепенно разговор становился совершенно неуместным. Я уже расправился с сосисками и полегоньку тянул из чашки кофе. А он взял пиво, чипсы, и даже не притронулся к заказу. После обязательных вопросов о частоте заскакивания в это кафе, и о том как, по моему мнению, они готовят, сосед спросил разрешения изложить одну важную теорию, до которой он додумался сегодня утром.

 

Я с тоской подумал, что мне повезло. Сумасшедший, но, кажется, не буйный. Хотя откуда я их знаю. Пока вот тихий, а если я откажусь выслушать его теорию, начнет слюной брызгать или полезет немытыми руками к моему лицу. И я решил согласиться.

 

Теория была с некоторым душком. В основе теории лежал бесспорный факт: поскольку клетки человеческого тела обновляются, то старые клетки эвакуируются из организма. И делают они это обычным способом. Обновляются и клетки мозга. Ему, видите ли, пришло в голову, что они также эвакуируются через кишечник. Мозг, как известно, сложная конструкция из биллионов клеток и нервных связей между ними. И вот, освобожденные из узких рамок человеческих мозгов эвакуированные клетки разных людей и приматов сформировали гигантский земной мозг, который овладел миром и диктует слабому человечеству свои законы. А люди выполняют их, ничего не подозревая. Естественно это страшная тайна и рассказчик сильно рискует, открывая непосвященному глаза на сегодняшний мир.

 

Конечно, он ошибался, утверждая, что все люди ничего не подозревают. Я поднялся, и на его вопрос, дослушаю ли я его теорию, ответил, что поспела пока эвакуировать лишние клетки организма. Он пошел со мной, не умолкая, и продолжая обсуждать отстойники и выгребные ямы, которые являются бесчисленными нервными центрами гигантского мозга, размазанного по всей поверхности земли. В туалете, слава богу, никого не было. Наши голоса глухо отражались от белоснежных кафельных стен.

 

Расстегивая брюки около писсуара, я поправил его размышления. Я заявил, что, видимо, не по всей поверхности земли, поскольку в пустыне, например, продуктов человеческой жизнедеятельности ничтожно мало.

Он с увлечением начал обсуждать тонкости расположения мозга, его топологию на сферической поверхности земли, заняв соседнюю с писсуаром кабинку. Чтобы не обрывать нить своего непрерывного повествования он даже не закрыл дверку. Просто спустил штаны и плюхнулся на унитаз. И продолжал говорить, говорить, говорить.

 

Я сделал свое дело, и насторожился. Голос попутчика немного изменился. Слова сливались. Раздавалось тоскливое мычание, точнее, какой-то горловой звук. Я застегнул молнию на ширинке, и повернулся к кабинке. Картина была фантастическая. Будто некая чудовищная сила вдавила его в унитаз. Он уже погрузился в него по грудь, свешивались только руки в рукавах и ноги в штанинах. Глаза его смотрели с немой мольбой. Нет, не вдавливался он в унитаз, это унитаз засасывал его. Я наблюдал, как его руки пытаются схватиться за края унитаза. Но было поздно. Вскоре и руки и ноги исчезли в этом фаянсовом чуде импортной техники. Со дна унитаза глядели на меня его глаза, а рот издавал булькающие звуки.

 

Гигантский мозг справился с открывателем тайны. Я спустил воду.