Там, где дождь будет идти всегда, я топчу остановки, постигая пластику луж, как приметы первой любви, считывая с зеркальных витрин полуденный триптих: уныние осени в плесневом воздухе, холод собственного отражения с тонкой струйкой дымка на губах, напряжение скуки в силках проводов. Там, где взгляд бросает лучик надежды на мутные стёкла, чьи-то руки настойчиво просят меня обернуться – всего лишь, ветер, играющий вариации Голдберга на тяжёлых, от влаги, ветвях, зовущий присесть на дорожку, пока дождь подбирает чужие следы и уносит прочь. |