Бесплотным золотом августа, созрело зерно заката; виноградной лозой, вяжет язык тела; между страниц воды и травы затаилась радость, с горем напополам. В мягком тумане листвы, беспечно, тянется-реет взгляда постель, плывёт по ресницам ветвей непреклонное время, гнездятся следы погасшего ветра, и тает, что-то ещё, молчаливо-лунное… Когда сбудется всё, что прописано в толковании сновидений, что останется нам на замшелых порожках лета? Только, смотреть друг другу в глаза, и ждать жёлтый дождь под огненно-рыжим карнизом неба. Просто, считать минуты, пока не упала звезда в осеннюю пустошь, и клёны не сбросили ржавую кожу на бледный гравий стоптанных улиц; а дымок сигарет или лёгкого поцелуя, с подножки поезда, не превратились в поздние кадры памяти на влажных стёклах домов. Что останется нам? Просто, считать секунды, маятник тихих шагов в заброшенном парке; и чтить долгоиграющий вечер, считывающий остывающими губами, материал для писем, медленно разбавляющий, словно терпким вином, сердце, прозванное, одиночеством до востребования… |