Она была молода и красива, у нее была идеальная кожа,

Авто от концерна, продающего лимузины, и муж какой-то там был тоже.

Она проводила дни в салонах, бутиках, поездках в жаркие страны,

С картой вип-гостя и личиком сонным расплачивалась валютой, всегда иностранной.

С самого детства вплоть до замужества ее кукольную жизнь спонсировал папа,

Потом он уехал в страны содружества, откуда после иммигрировал в штаты.

Он сначала молчал, а потом опомнился, слал ей письма короткие электронные,

Каждый раз - о женщинах, с какими знакомился, слал ей фото в обнимку с красивыми женами.

Муж был главою какой-то корпорации, она не знала точно, какой-то трестовой,

У мужа тоже был папа, резидент федерации, в узких кругах широко известный.

Однажды, обедая, как всегда в одиночестве, в халате шелковом за столом сидя,

Она подумала, что ей больше не хочется быть от мужчин зависимой сильно,

Она надела костюмчик твидовый, влезла в туфли из кожи, позвонила диспетчеру

И уехала в такси, куда – никто не видел, как будто испарилась мартовским вечером.

Ее не искали, брак был «расторжен», через годы ее мужа, гражданина Германии,

Нашли убитым, и очень встревожились, кто же навредил господину по пьяни?

Под шумок «убрали» его отца, узкий круг обустроил пышную церемонию,

Ее отец, кажется, умер сам, не найдя в последнем браке гармонии.

А она все жила в Пиренейских горах, с новым мужем и новым паспортом,

И с тех пор – не держала крупных купюр в руках, общественным ездила транспортом.

Ее дочь укатила с бойфрендом в Прованс, они сняли там старую мызу,

А она по-французски ругалась всласть, раздражаясь прогнившим карнизом.