Художник Ярослав Николаев, предельно истощённый и больной,

даже в самые тяжелые дни блокады Ленинграда не расставался с карандашом и кистью.

Необычайно выразителен его автопортрет 1942 года:

изможденное лицо, крепко сжатые губы, пытливый взгляд,

непреклонность сурово сдвинутых бровей -

мужественный и прекрасный образ человека,

сумевшего победить смерть.

___________________________________________________________

 

Взгляд непобеждённого

Воина, борца.

Взгляд непокорённого

Сына и отца.

 

Взгляд непобедимого.

Ненависть к врагу.

Взгляд себя, творимого

Через «не могу».

 

Умирая, выживший,

К смерти не привык.

Столько мёртвых видевший,

Он писал живых.

 

Он работал сутками,

Презирая смерть,

Месяцами жуткими

Глядя на мольберт.

 

Гордый, не согнувшийся,

Преданный мечте,

Вечности коснувшийся

Кистью на холсте,

 

Волей и усердием,

Дрожью слабых рук

Он шагал в бессмертие,

Как и все вокруг.

 

Непреклонность, мужество,

Воля на лице!

Год блокадных ужасов,

Целый год в кольце…

 

Освещён коптилками

Угол мастерской:

Кружка, хлеб с опилками

И борьба с судьбой…

 

Тишина блокадная…

Ветер, тучи, снег…

Бойня беспощадная…

Каждый день – как век…

 

Будни ленинградские:

Бомбы, артобстрел…

Через муки адские

Город уцелел.

 

Страшно измождённые,

Выжили в борьбе.

Холодом пронзённые,

Верили себе!

 

Новым поколениям

Посвящён портрет –

Ясное знамение

Тех суровых лет.