У каменной толпы – живые лица. У прошлого – надежда на покой. У каждого окна – своя столица, Создавшая свой сон своей рукой. И спрятавшийся в глубине рассудка Порочный круг приветствует себя. И, кажется, не будет промежутка От сна до боли, принятой любя. |