Киев. Купеческий сад. 100 лет тому…

Купеческий сад – взгромоздился на вершину крутого склона. Ниспадает к берегу Днепра. Превосходное местечко

- отличный обширный аккуратный, даже холеный парк. Тенистый, благоухающий… Вечно живой. Днем и ночью здесь толпятся, в одиночку снуют люди. Особое оживление начинается по вечерам: сплошь заполняют белые скамьи открытой концертной эстрады. Места заполняют любители серьезной симфонической музыки.

Днем в саду больше резвятся дети – под неусыпным присмотром нянь. Чаще окружают они клумбы: водят хороводы, играют, бегают, поют незатейливые песенки… Девочки пеленают куклы, возятся с лоскутами. Мальчики играют с оловянными солдатами. Размахивают шпагами. Стреляют из игрушечных ружей. Возят на веревочке свои экипажи. Звонко смеются… Радуются зелени, солнышку, беззаботному детству… Прекрасная пора жизни!

И нянечки зря не тратят время: вяжут, чешут языками.. Основные темы разговоров: питомцы, «хозява»… Иногда о себе рассказывают: это не всегда интересно. Отвлекаются от своих занятий – постоянно воспитывают питомцев.

- Юра! Юрчик… Нельзя бегать: устанешь, не сможешь ножками идти домой. На экипаж у меня нет денег. – Через минутку: - Простудишься, штанишки испачкаешь: нельзя сидеть на земле. Нельзя драться: можно мальчику выбить глаз. Нельзя плакать: ты ведь уже не маленький. Не трогай девочку. Громко не кричи. Не смейся: заболит животик.

Все нельзя, нельзя, нельзя… А что можно?

Маленькие бонны более степенны: они не кричат, голос не повышают, но строго, назидательно твердо выказывают свое недовольство. Сами они чаще не без греха: при всякой возможности привлекают к себе жуиров – в их обществе приятнее коротать время: на вечер обеспечено свидание.

Обещаний неподступности, зароков скромности хозяева от них не требовали, да и кто даст? Засохнешь, зачахнешь, без развлечений угаснешь. Что делать: и они живые люди – воспринимают приятное почитание. Отзывчивы на легкий флирт. Иначе: скука, пуще смерти.

Гувернантки солидного возраста чаще почитывают книги, толстенные романы. Их не отпугивают – влекут к себе нравоучения авторов. Душещипательные эпизоды по несколько раз перечитывают. А то дословно переписывают в толстенную тетрадь. Себя представляют на месте героинь повествования: томно закатывают глаза. вздыхают…

- Да… - Завистливо мечтают. Счастье их обминуло… В воспитании чужих детей, в заботах о ближних, в чтении и мечтаниях – их жизнь… Сколько в мире Женщин: не смогли удачно устроить свою жизнь?! Иногда они сами во всем виноваты, но часто нелепо складываются обстоятельства… Обидно все: почему так? Чем они хуже других Женщин? Безответными остаются вопросы… Чем они сами виноваты в своем одиночестве? Перебирали долго женихов: как-то не решились сразу – боялись продешевить. Спохватились они потом: чуть не любому готовы отдаться… возраст не тот – уже слишком поздно. С нерешительными такое случается часто. Не все успевают вовремя: природа наказывает.

… К вечеру разлетаются дневные бабочки. Купеческий сад не пустеет. Появляются всевозможные мотыльки ночные. Многих влечет к себе эстрада: выступают чтецы, солисты, оркестр…

Среди посетителей публичных концертов есть любители музыки, масса молодежи: студенты, курсистки, гимназисты и гимназистки старших классов, реалисты… Здесь часто оказываются представители и почитатели местной богемы: актеры, художники, писатели, журналисты… Захаживают офицеры со своими дамами - на огонек. Могут оказаться наивные, очень боязливые барыньки, знающие подступы к сердцам и кошелькам - опытные кокотки…

Много здесь меломанов: понимают толк в искусстве, не мыслят свое существование без музыки, театра… Больше людей случайных: поневоле оказались на представлении: такие долго не задерживаются – снуют взад-вперед, громко выражают соседям чудовищные по невежеству мнения. По дорожкам парка степенно снуют беззаботные пары: о чем-то ведут разговор. Меньше всего на деловую тематику – больше, чаще острят, каждый по своим способностям, флиртуют. Находят себе в удалении уютный уголок, на скамье располагаются – ожидают сумерек, темноты: становится возможно безбоязненно целоваться.

Тихо… Только иногда сюда доносятся гудки парохода, мерный цокот колес трамвая: шумно отправился в сторону низменного Подола. Тихо… Внизу расстилается черный бархат склона Днепра. Ниже: вода, потемневшие в ночи песчаные берега – покрыты растительностью. Нельзя сюда смотреть долго: становится жутко. На том берегу где-то мерцают тускло огоньки: это уже Слободка.

По другую сторону сада на Александровской улице выстроились ровным рядом вереницы фонарей. На аллеях парка изредка установлены дугообразные газовые фонари: мерцают тусклым освещением. Тихо… Только на скамьях беззвучно «крутят любовь». Невозможно заглушить голос природы. Где удобнее всего остаться наедине со своими чувствами, особенно весной. Обновляется вся природа и задевает организм: он податлив к соблазнам.

Весна действует… Под ее влиянием человек желает раскрыться – отдаться любви, постичь миг быстротечного счастья. Возможно оно только в слиянии. Весной сердце девушки податливо, уступчиво: она сама мечтает забыться, вкусить аромат страсти, познать неизведанное таинство

материнства… Потом… пользоваться сексом – до гробовой доски. В оргазме – находить смысл жизни.

Природа это… Она сама толкает к греху. Грех люди опоэтизировали. Клянутся тем же Б-гом. И произносят

слова одинаковые – осуждают грех, да и восхваляют его одновременно. Разные интонации, ударения…

Исходит нечто от мраморного проказника Амура: сотворили отлично, установили в людном месте парка. Незаметно выпускает очередную стрелу из маленького лука.

Тихо… Опять шепчутся, наклоняются все ближе… Девица пугливо озирается: инстинктивно отстранилась, вопрошает

- Что вы?!

- Ничего, ничего…

Опять их уста, сами собой слились в поцелуе. А руки шарят, шарят… Поцелуй подает сигнал нижним этажам: те растворяются. Но – негде… Негде… Устраиваются самые отчаянные на скамье. Нельзя рисковать: специально бродят по парку сторожа, наряды полиции… Все же: большинство влюбленных, просто возбужденных людей находят более тихое, свое безопасное пристанище под крышей, на ложе… В этом нет ничего зазорного: утоляют только половые потребности. До этого иногда приходится выдержать настоящий бой: попадется боязливая девица… Хочет, даже сильно желает – остерегается, держится за то самое место. Сожмется: не поддается ни на какие уговоры. Начинается настоящая борьба: кто кого? Чаще всего побеждает девица: сожмется – ничего с ней не сделаешь! Хотя… Случается так: уступает. Особенно трудно уламывать девственницу.

Иногда такая попадется: сама лезет! А вот стрелянная – может держаться: страшится забеременеть. Не хочет она испытать очередной аборт. Всякое бывает…

Эх, эти Женщины! Кто знает, что они хотят и могут? Куда Мужским страстям сравниться с Женскими? И все их благоразумие, опасливость побеждают чаще. Эх, одарить Женщин Мужскими Душами, а Мужчинам – Женскую сущность: что тогда произойдет?

Сама природа не упускает возможностей позлорадствовать.