Судьба: потратил время бесполезно…

Уже точно не помню детали в Интернете нашел сообщение новом направлении, форме технической журналистики. По визитной карточке записываю: получил ее при окончании сеанса записывания моего короткого интервью. «Русское Интернет-телевидение Израиля

… Нашел первоисточник:

«КАК ПОПАСТЬ В ЭФИР ИНТЕРНЕТ-КАНАЛА ИТОН-ТВ

Уважаемые господа! Интернет-телеканал Итон-ТВ приглашает всех, кто считает, что ему есть что сказать, выступить на нашем канале в программе «Настоящая открытая студия».

В рамках акции «Настоящая открытая студия» попасть в наш эфир может каждый желающий – независимо от языка, убеждений и вероисповедания. Для этого в согласованный с нами день и час вы должны будете приехать в студию Итон-ТВ в Тель-Авиве. Чтобы согласовать время съемок, напишите нам на электронную почту: itontvpost@gmail.com, и наш ассистент обязательно вам перезвонит. Ни в коем случае не приезжайте без предварительного согласования!

Обратите внимание на следующее:

1. Итон-ТВ не оплачивает ваши выступления и не финансирует ваш приезд. Вы все делаете добровольно и все сопутствующие расходы (дорогу и т.д.) берете на себя.

2. Итон-ТВ имеет право ограничить ваше выступление, если оно превысит 10 минут. Итон-ТВ имеет право редактировать ваше выступление, если оно нарушает действующее в Израиле законодательство».

Из прочитанного сообщения узнал: каждый желающий поделиться своими мнениями, мыслями, открытиями – получает 10 минут, как возможность изложить свои мнения. Я человек любознательный. Подчеркиваю: любознательный – не любопытный. Многие новшества хочу узнать подобнее, разобрать детальнее: понять суть, принципы, манеру действия, структуру…

Не помню, каким манером напросился на прием-запись-выступление… Верно, запрос

отправил электронным письмом. Все детали, тонкости важны для меня. Почти в любом деле. Особенно: в мною избранном за основу в любом конкретном случае.

Через короткое время: в свете обыденной неспешности - прошло несколько дней – мне

позвонил представитель радиостанции. Сообщил: выступление назначили на 16-45, в среду. Их студия находится в Тель-Авиве, по адресу – улица Ицхака Саде, в доме 34. На 4 этаже, в квартире 421. Удобнее всего из Наарии – приехать поездом. Выйти на Арлозоров… Пару остановок автобусом… Возле моста «Маарив». Звонивший Александр Гур-Арье продиктовал номер своего мобильного телефона. Может пригодиться.

Во вторник, накануне поездки продумал тему выступления. Текст записал в виде сюжета рассказа. Зачитал все вслух… Лучше запомнить: выступить без шпаргалки… На всякий пожарный случай – перед глазами все держать: с канвы повествования не сбиться. Зачитываю весь текст – за 10 минут. Это и следовало доказать. Перед вечером – для страховки позвонил: ничего у них не изменилось – удостоверился. Можно приехать…

До назначенного времени – хватает дня: решил по дороге предварить мероприятие это важное – заехать или зайти в редакцию газеты «Вести». Успею поговорить с двумя ответственными людьми: с Подражанским Сергеем, заместителем главного редактора газеты «Вести», редактором приложения «Окна» и Топоровским Яном, заместителем редактора «Окон». Давно он поместил мое интервью о В.В.Шульгине. Следует наладить с ними отношения. У меня много юмора,

публицистики – следует опубликовать в их уважаемой газете, а лучше в приложении «Окна».

К вечеру продумал, собрал, подготовил…

Даже о еде позаботился – на весь день…

Утром проснулся обычно. Решил поехать

после 10… Прослушал обзор газет в 7.00, последние известия в 9.00… В интервале принял душ, побрился…

До автобуса – на остановке «схватил» такси: это лучше, надежнее… Оттягивает плечо сумка с книгами, еще сумка-кошелек: проверять начнут… Потом оформить билет… Времени хватит! Вышел из машины, к входу на поезд отправился … Стоит охранник! Иногда дорогу к поезду прикрывают два заслона… Приготовил – открыл сумку… Нет! Охранник сообщает: автобус повезет в Акко – рукой показывает: в удалении автобус…

Выпало из памяти! Давно слышал о работах на железнодорожной станции Наарии. Возможно, прокладывают второй путь… Как получится? Иду к автобусу… Поехали в Акко. Высадили напротив станции. Пропустили мои вещи сквозь просветку. Купил билеты… Дальше все прошло обычно…

В дороге прочитал пару раз свой текст…

Время не засекал.

Вышел на остановке Арлозоров… Пошел не в ту сторону: такая случилось со мной оплошность. Лень вернуться. Расспрашиваю

у прохожих дорогу… Заметил интересное: у всех мобильники – это уже система. Входят они сразу в поисковик – открывается план-схема Тель-Авива… Сверяют местопожение свое – с нужным объектом. Действительно удобно. Один русскоговорящий задержался дольше: рассказал мне дорогу подробно. Я пошел… Но перед нужным поворотом не захотел обходить… И тут… оказался внизу, а нужные улицы, мосты пролегают вверху… Не могу подняться на высший уровень. Иду дальше – ухожу в сторону от нужного поворота. Иду по кромке трассы: движется рядом транспорт. Мотоциклы – заезжают постоянно за кромку шоссе: особенно опасны… Проносятся рядом! Впечатление такое: пугают! Играют рисково с дорогой и прохожим.

Довольно далеко зашел… Уже поднялся на верхний уровень – потерял ориентир: куда нужно идти? Никого нет людей! Понял свою оплошность – решил вернуться. Иду я сейчас – с большим риском: не вижу – сзади появляются транспортные средства – они проносятся со свистом и визгом – рядом. Тут еще строительство – вышло до самой кромки дороги! Приходится рисковать – иди: попал в такой переплет.

Время подталкивает… С клочка бумаги я переписал все данные о месте выступления. Не все переписал! На какое время назначен мне прием? Не записал… Иду… Мучаюсь, не могу точно вспомнить: в 4.45 или в 5.45? Не успеваю я в редакцию – в любом случае. Уже все! Делать нечего: точно отпадает редакция газеты.

Вернулся к остановке Арлозоров – с этого конечного места уже ищу мост Маарив и к ней прилегающую улицу Ицхака Саде. На этот раз решил не блудить – сел в попутный автобус. Приехал. И прошелся немного…

Между домами под номерами 34 и 36 – пассаж. Нашел внутренний лифт. Поднялся на четвертый этаж. Тут коридоры: в разные стороны. Каждая секция указывает номера последовательных комнат. Выбрал нужную - 421. Зашел: представился, познакомился в натуре с Александром Гур-Арье. Пересказал вкратце суть своего преждевременного прихода. Попросил разрешения переждать.

Александр возражает:

«Должны подойти… Состоится беседа!»

Вот не везет! Опять неси эту сумку… У него спросил:

- Сколько Вас человек тут работают? – Он не ответил.

- Для чего это у меня спрашиваете? - Сам

спросил.

- Хочу Вам книги свои оставить. У меня их, как минимум – на два человека. – Вынул из сумки его «порцию книг».

- Положите! – Указал он место на полке. Я положил кулек с книгами. – Эту свою сумку тоже можете оставить. – Он посоветовал.

«Зачем таскать ее с собой? Пусть даже половинная тяжесть». – Подумал. Поступил я так.

Времени у меня еще часа полтора. Ходил. Посидел на скамье на автобусной остановке.

Тень. Но немного даже продрог – на ветру.

Еще погулял в окрестностях. Огороженная стройка – в растворенные ворота въехал грузовой автомобиль с конструкциями. Двор рядом – очень глубокая яма – на несколько этажей. Около кузова автомобиля копошатся два негра. По контурам лиц – не эфиопского происхождения. Верно, Суданцы. Писали в израильской прессе довольно много об этих людях: вторглись в страну нелегально из Египетской территории пустыни Негев. Их большое количество осели в Эйлате. На юге Тель-Авива устраивают дебоши, грабежи, свои разборки, даже убивают… Только их часть – беженцы: от ужасов гражданской войны бежали. Среди них есть обычные искатели более сытной жизни, сносного культурно-бытового обслуживания.

Ходил… Уже давно не пользуюсь ногами

собственными: за работой теряю счет времени. Присел в спокойном уголке возле бензоколонки. Отдыхаю. Наблюдаю. По дороге и возле скамьи заметил много бумаг-

картинок. Верно, ребенок потерял большую свою коллекцию.

Вскоре прошла группа негров – примерно шесть человек. Тоже не похожи на Евреев-Эфиопов с европейского типа лицами.

Прочитал вслух записки написанного своего выступления. Вынул часы: проверил по времени – на чтение всех пяти страниц ушло у меня примерно семь с половиной минут. Вкладываюсь по времени в жесткие

требования-ограничения: 10 минут. Хорошо.

Выдержал положенное время: отправился на выступление. Пришлось немного ждать…

Александр Гур-Арье обязал меня прочитать, подписать писульку – обязательство.

Появился Александр Арончик… Завели меня в студию. Посадили за широкий округлый стол. Сверху лежат пластиковые секции – от касания руками испытуемых они, незакрепленные, одна секция отходят

от другой. Александр Гур-Арье прикрепил мне провод микрофона. Интервьюер сидит

за стеной с наушниками на голове. Звук он

проверил. Попросил говорить громче. Меня предупреждает: за две минуты требует от меня - должен внятно, полностью изложить все свою позицию.

- У меня текст написан на семь минут…

- Нет, только две минуты! Секундой не больше! Видите таймер: время пошло – вы должны уложиться ровно в две минуты. Не больше! Дальше вам задам вопросы – ответы прошу давать краткие.

- Прошу вопросы провокационные мне

не задавать.

- Конечно…

Далее последовали его предупреждения

типового характера:

1. в своих высказываниях нельзя сводить личные счеты с отсутствующими;

2. нельзя высказывать клевету, выражать расистские взгляды;

3. не заниматься антиправительственной пропагандой…

4. еще нечто подобное…

Ни о чем подобном меня предупреждать не надо. Просто он явно исполнил свой формальный долг.

- Все! Время пошло!

Гляжу на свою подготовленную речь – повторяю все подряд, по тексту. Поздравил с праздником. Представился… Еще успел

высказать несколько фраз…

- Все! Ваше время истекло… - И начинает меня упрекать: приехал из далекого города Шломи, но ничего конкретно не сказал! - Для чего Вы ехали?

Не стал я с ним пререкаться, заводиться.

Задал он еще пару вопросов – о моем творчестве.

- Почему не публиковались в Советском Союзе. Значит, нет качества, отсутствие художественности… Евреев публиковали.

- Евреев публиковали… Но каких Евреев?

Я выработал свой стиль, короткие фразы…

Художественность важна… Еще идеология!

- Да, идеология…

- Сколько книг вы издали в типографии

Израиля? Каким тиражом? Все за свой счет?

- Да, за свой счет… Восемь книг… Не все в типографии: часть сам напечатал на множительной технике. Израильским Самиздатом. Только обложку оформили в типографии. Примерный тираж – пять-шесть тысяч экземпляров.

- Кого из писателей, что читали в последнее время?

- Солженицына… Еще Шульгина: нужен мне в работе…

- Солженицын… Это серьезно…

Пожелал он мне еще появляться на этой студии – давать интервью.

Я пожелал здоровья, успехов. В скромной обстановке – делают они большое дело!

… Подготовил, не произнес выступление.

… Уважаемые дамы и господа!

Мое везение: поздравляю с великим Праздником выхода из Галута, избавления от пут политического рабства! Понимаю: не всем из нашего миллиона повезло - в смысле всех ожиданий.

Меня зовут Моше Бельферман. Именем Моисей Бельферман подписываю свои

литературные произведения. В Израиле с 4 октября 89. Привез в Израиль специальность по образованию – инженера лесного хозяйства. Мне повезло: легко, просто, быстро устроился по специальности в Керен аКайемет леИзраэль. Приехал в возрасте 54+. Ульпан. Поработал 10 лет. На севере, в Шломи, возле границы с Ливаном, купил квартиру. Издал несколько книг.

Недавно мне из США прислали книгу Менделя Бейлиса "История моих страданий" (перевод с языка идиш). Это подвигло начать трудиться над интересующей меня многие годы темой. Вспоминаю смутно: осенью 52 нас, студентов первого курса, направили "на картошку". Практиковали ежегодно трудовую повинность, "третий семестр" – полезным трудом отдавали долги в общественной работе. Подбирали картофель, замачивали лен, косили отаву, грузили... Раз в неделю резали овечку на стол студентов: нюхали запахи мяса. Постоянно квартирная хозяйка-колхозница кормила отваренным картофелем (приносили мы сами его с поля). Еще на столе: полагалось на каждого по кружке кисляка или кваса, хлеб (часто домашней выпечки) соленные огурцы или квашенная капуста, редька, лук... Кусочек сала… Соль… Иногда на столе лежала соленая селедка. Чаевничали – без нормы. Одинаковое меню на завтрак и ужин. Обедали на поле. Хлеб с салом. Молоко или квас. Чаще сухой обед запивали водой.

Я в группе – горожанин по-настоящему единственный, да еще Еврей… Время тогда скудное, да еще в вечно голодной Брянщине: «Шумел сурово брянский лес…» - пели.

И вот…Насели на меня ребята: одни высмеивали, другие «учили работать»… И все одновременно задавали нелепые вопросы – типа:

- Расскажи, как на Пасху - ваши жиды Христианских детей убивают?

- Что вы делаете с христианской кровью?

- От каких болезней Евреев-жидов лечит Христианская кровь?

- Ну, выпили всю кровь младенца: что делаете с телом-трупом? Поедаете, хороните? Подбрасываете людям - для размножения страха жидовского по земле праведного Христианства?

- За литр Христианской крови - сколько жиды платят?

- Без Христианской крови можно печь… как она там…Явится для… Евреев пасха – настоящим праздником?

- Из каких органов питания добывают у Христиан кровь?

- Из крови – что варят, производят?

- Почему жиды не трудятся, а только деньгами ворочают?

- Почему жиды – воевали в Ташкенте?

- За какие свои жидовские грехи – Евреи распяли Христа-спасителя?

Не от всех вопросов я смог отбиться. Бессмысленны сами разговоры на подобные темы: каждый остается при своей точке понимания. Из всей группы я один решил узнать истину. Тратил на саморазвитие все короткое каникулярное время - многие годы. В читальном зале Публичной библиотеки АН УССР в Киеве пропадал.

Я все продолжаю накапливать сведения о всемирно известном деле Бейлиса. Уже позже, через многие годы понял: собирал я по крупинкам материалы об убийстве в 1911 в Киеве мальчика Андрея Ющинского – без пристального интереса оставил канву, общественно-политическую эпоху того достаточно напряженного, многогранного, насыщенного культурными, прочими важными событиями времени.

В конце 61 газета «Известия» сообщила о Василии Витальевиче Шульгине. Вместе с супругой проживают во Владимире. Пишет письма к Русским эмигрантам.

Шульгина я «хорошо знаю» по Киеву и делу Бейлиса 13. Депутат Государственных Дум нескольких созывов, в те времена стал редактором правой, почти черносотенной газеты «Киевлянин» - сыграл важную роль в расстановке акцентов. Написал серию статей о неправомочности квалифицировать как ритуальное убийство на начавшемся процессе против Еврея, жителя Киева Менделя Бейлиса.

В справочной управления внутренних дел Владимира – я узнал домашний адрес Шульгиных. Написал письмо. Получил ответ. Позже посещал Шульгиных. Помог им отдохнуть в Триполье, на берегу Днепра. В середине 1965 Шульгин в Ленинграде участвовал в кинофильме «Перед судом Истории». Он сильно устал в напряженной актерской работе, от юпитеров – нуждался в отдыхе. Я нашел место супругам. По пару раз каждую неделю их навещал – дополнял припасы.

Никита Сергеевич Хрущев освободил досрочно Шульгина: пребывал тот в тюрьме примерно половину срока из 25-летнего

заключения. Подружился даже с ним Хрущев: пригласил на XXII съезд КПСС. Сидел Шульгин вместе с Хрущевым в правительственной ложе Большого театра на спектакле… Пришел к власти Брежнев - началось правление застойной стабильности – многие «хрущевских любимцев» отодвинули от центра общественного внимания…

В 68 я приехал на похороны Марии Дмитриевны Шульгиной…

Выполнял секретарские обязанности при диктовке Шульгина новой книги о Ленине-Сталине и советской власти…

Потом порвал с Шульгиным всякие отношения: как только убедился - он всегда был, остается «политическим антисемитом».

Последний раз встречался, разговаривал с ВВШ в 1971, незадолго до его смерти. Написал рукопись «Отголоски Бейлисиады в современности. Встречи и переписка с В.В. Шульгиным).

… И вот привел момент – я созрел: начал писать произведение о деле Бейлиса. В свое время считал эту работу – для себя самой важной в жизни. Мой телефон: 04-9809405.