Из цикла "Человек... Это звучит горько" Вино допито и песни спеты, жизнь не прожита, осталась где-то. Лежу я в ванной, надрезав вены, прощаться рано, но вышло время. Смотрю на рану и умираю, вошёл в нирвану, предтечу рая. Скулит пластинка рапсодию Листа… Вы не простите экзистенциалиста. Коль вы – Бастилии для революций, - вам не простить свободолюбца. Раз не мастит я, как поэт, вам не простить предсмертный бред. Вам называть меня тупицей и презирать самоубийцу. Вам называть меня безвольным, откуда знать вам мои боли. Но не судите меня безбожно, ведь я убитый и вами тоже. Вы убивали, того не зная, а будто твари, не сознавая. Вам я не верю, что вы любили, вы, лицемеря, меня убили. Все ваши клятвы – «прохиндейство», поскольку святы, как фарисейство. А комплименты – пустая кажимость, они – фрагменты убийства заживо. …Сомните спесь своих позиций! Ведь род наш весь - самоубийца. Свою природу кромсаем грубо, мы все из рода «природогубов». Мы отравляем себя, как мух, и растлеваем высокий дух. Хоть сущность рода не сумма лиц, мы все – отродье самоубийц. Наш человек уже – урод, последний век живёт наш род. Самоубийца я, индивид, «родоубийцами» убит. Убийство, значит, есть инстинкт, раз так, тем паче, - род простит. Посему я не каюсь, а лишь извещаю, что просто прощаюсь. Прощайте! Про… ща… ю… Я… |