Рязанщина тоскует по Есенину, как осень, хлебосольна и седа, она его встречала по-весеннему, когда уже случилось двадцать семь ему, и не случилось сгинуть навсегда, как Лермонтову. Стало быть, Господь ему дал походить по мукам и по подиуму, дал походить по родине ему, - чтоб раннему внимали, но и позднему Есенину - в стихах и наяву. Увы, в стране, где Господу советы дают отделы самых темных дел, бывают очень ранними поэты (чьи песенки поются, хоть и спеты), а поздних - может, я не разглядел. Но отчего в надгробии - столица?! Не здесь его здоровые ростки, не здесь его пуховая землица... И мечется души его жар-птица в кладбищенских трущобах городских. А наверху опять хоронят - глянь, кого! - и крематорий теплится вагранково, и все здесь не по-нашенски о'кей... Верни поэта, душное Ваганьково, не будь бездушным, - полю и Оке. |