Запираясь в мёртвой тишине истёртого дня, у бело-огненного тумана холода, у олова расплавленной ночи, между строчек, между голых строчек, сжавшихся в узел безмолвия проводов, у покрывала звёзд, разбросанного случайным прохожим, отчаянным, безбожным ритмом ветра, у разлитого полумрака любви, невостребованной, забытой, избитой до каждой буквы, у рук, изрезанных в полую ночь мёртвых вен, я успел сказать тебе – мне ещё нужно твоё дыхание, оборванное на полуслове декабрьского рассвета, и спеть, испить, заработать один поцелуй утреней дрожжи, прокравшейся в кожный покров оконных стёкол, сотканных по образу и подобию зимних слёз, нагого, воющего пространства, взорвавшегося золой горизонта… |